Фан Чэнъюй в душе заулыбался.

Сначала бабушка и мама спрашивали у нее разрешения на то, чтобы он отправился на фестиваль, а теперь они не побоялись давать ему прописанные Чжэньчжэнь отвары. Они уже с ума сходили из-за его болезни.

Как прискорбно.

Он взял чашу с лекарством и одним глотком иссушил ее, позволив жгучему горло отвару распространиться по всему телу.

– Видишь, у тебя есть силы самостоятельно брать в руки чашу. Лекарство действительно очень эффективно, – радостно воскликнула госпожа Фан. – Чэнъюй, теперь мы сможем вместе отправиться на праздник любоваться фонарями.

Фан Чэнъюй больше не желал смотреть на фонарики и даже успел пожалеть о своей просьбе.

Что в них такого прекрасного? Все равно после смерти все воспоминания исчезнут.

Глава 51

Взгляды, прикованные к болезненному лику

Находившаяся в Бэйлю Нин Юньянь очень хотела пойти полюбоваться фонарями в Янчэне, но она не могла. Это ее невероятно раздражало.

– Но ведь фонари в нашем городе тоже прекрасны, зачем тебе тащиться в такой далекий и морозный Янчэн? – ласково промолвила госпожа Нин, поглаживая свою дочь по голове.

Нин Юньянь обернулась:

– Я просто не могу смириться с такой несправедливостью.

Все члены семьи Нин отклонили приглашения своих родственников и друзей посетить Янчэн на Праздник фонарей. К тому же новость о том, что семья Фан пообещала тысячу таэлей за лучший фонарик, уже давно дошла и до них.

Госпожа Нин улыбнулась, но взгляд ее оставался холодным:

– Зачем утруждать себя борьбой с этим насекомым? Твой брат прав. Пока следует отступить, пусть все увидят их легкомыслие. А что касается наказания, то всему свое время, не будем торопить события.

Когда Нин Юньянь услышала про мнение брата, ее пыл тут же поубавился. Времени еще много, у Юньчжао точно будет возможность выместить на Чжэньчжэнь весь свой гнев. Порызмыслив об этом, девушка послушно кивнула.

– А что насчет брата? Он пойдет с нами в город смотреть на фонарики? – вновь спросила она.

Госпожа Нин покачала головой:

– Юньчжао встретился со своими соучениками и отправился повидать учителя. Он не успеет вернуться к фестивалю.

Во время Нового года родственники и друзья всегда друг друга навещали. К тому же вернулась вся семья второго дяди, так что их дом был полон гостей. Однако Нин Юньчжао старался всех избегать и уехал. Разумеется, поступил он так из-за того, что его сравнили с популярной столичной проституткой.

Более того, весть распространилась уже за пределами Янчэна, и Бэйлю не стал исключением. Должно быть, родственники и друзья семьи Нин успели обо всем узнать.

Нин Юньянь склонила голову и свирепо сжала свой носовой платок.

Цзюнь Чжэньчжэнь, времени пока полно. Вот увидишь, ты у меня еще попляшешь.

Не успели оглянуться, как наступил Праздник фонарей. Все три сестры Фан переоделись в новенькие одежды. Выходя наружу, они окружили Фан Чэнъюя, которого тоже принарядили в новый наряд и закутали в толстое зимнее пальто.

Госпожа Фан все еще беспокоилась и пихнула ему грелку для рук в придачу.

– Мама, одна у него уже есть, да и под ногами тоже, к тому же в повозке есть небольшая печка, – сказала Фан Цзиньсю.

– Вечером будет прохладней, – бросила госпожа Фан, неоднократно щупая Чэнъюя за руки. Почувствовав тепло, она слегка успокоилась.

Не стоило забывать, что Чэнъюй отличался от всех остальных. Его меридианы были повреждены, а также нарушено кровообращение. По сравнению с другими людьми его нужно было еще сильнее беречь от холода.

Вслух об этом, разумеется, не говорили.

Фан Чэнъюй улыбнулся и просто доверился своей матери.

– Слишком далеко мы не пойдем, останемся вблизи дома и не будем сворачивать с улицы, – заявила старая госпожа Фан.

Раньше семья Фан подготавливала фонари только для самого известного места Янчэна – Храмовой улицы бога Огня. Однако ради того, чтобы Чэнъюй смог полюбоваться фонариками, в этом году его семья украсила еще одну улицу, которая находилась подле их дома. К тому же она оказалась даже еще более оживленной, чем предыдущая.

Перед внутренними воротами стояла только одна повозка. Прежде девушки использовали ее, чтобы ездить на Храмовую улицу бога Огня смотреть на фонари, однако в этом году такой необходимости не возникло.

Эта повозка предназначалась только для Чэнъюя.

Несколько слуг затащили его на руках внутрь, а госпожа Фан забралась туда уже следом за ним.

– Отлично, – наблюдала за ними старая госпожа.

Три внучки стояли возле нее, а за ними – наложницы Юань и Су, а еще дальше – Чжэньчжэнь и ее служанка.

Среди них совсем не было мужчин: взгляд так и цеплялся за пестрые ярко сверкающие драгоценности, шпильки для волос и серьги.

– Откройте ворота, мы отправляемся на фестиваль, – старая госпожа отвела взгляд и шагнула вперед.

Многочисленные слуги не заставили себя долго ждать. Они тут же среагировали и бросились исполнять приказ.

Сопровождаемый уличным шумом яркий свет фонарей тут же пробился внутрь.

– Вышли, они вышли!

Возле ворот уже толпилась уйма народу, и, когда врата распахнулись, все внимание толпы оказалось приковано к семье Фан.

Почти десять лет молодой господин Фан не покидал свой дом. Для жителей Янчэна он был словно мифическим персонажем, существовавшим только в легендах.

– Деньги-то есть, только какой в них прок? Этот паралитик достаточно богат, и все равно он умрет в юном возрасте.

Сегодня этот парализованный молодой человек вышел посмотреть на фонари, и огромное количество людей смогли, наконец, его увидеть.

Члены семьи Фан предвидели подобную реакцию. Несмотря на то что многие начали их высмеивать, старая госпожа Фан по-прежнему продолжала идти с высоко поднятой головой.

– Ох, какой позор, – промолвила Лю-эр, сделав недовольную гримасу. – Юная госпожа, давайте отойдем чуть дальше.

Не говоря ни слова и не двигаясь, девушка лишь улыбнулась. Она окинула взглядом толпу.

Пространство перед воротами не было переполнено людьми, поскольку слуги семьи Фан по обе стороны оттесняли любопытных зевак. Неподалеку их ожидали роскошно разодетые мужчины и женщины, которые, заметив старую госпожу Фан, подошли ближе.

– Это владельцы денежных лавок? – тихим голосом спросила Чжэньчжэнь.

Лю-эр не было никакого дела до этого, но она старалась быть ответственной служанкой, поэтому тут же развернулась и начала спрашивать у остальной прислуги.

– Верно, – ответили ей служанки.

Взгляд Чжэньчжэнь упал на пожилого мужчину, который стоял подле старой госпожи Фан и почтенно приветствовал ее. Все остальные находились позади него, очевидно, выражая таким образом свое почтение.

– Это старший владелец Сун, – сказала служанка. – Его назначил еще старый господин.

Владелец Сун был одного возраста со