Шрифт:
Закладка:
– А я сумею! – прошептала Смеяна и подняла глаза на Велема. – Ты пойми, дядька. Я – его удача. Я верю, я – его удача! Как же я его брошу? Если боги со мной – одолеем. А нет – мне и жить незачем.
– Пропадешь.
– Нет! – Смеяна вдруг упрямо помотала головой, словно стряхивая паутину, и улыбнулась. – Не пропаду. Не верю!
Велем посмотрел ей в глаза, в глубину янтарного блеска, потом опустил взгляд и отошел. Невозможно было отговаривать ее, когда она верила в свой путь…
Часть вторая
Чаша судеб
Глава 1
Впереди, шагах в двадцати, между темными стволами мелькнуло крупное рыжее пятно. Сбивая рогами снег с нижних веток, из леса прямо на дорогу выскочил олень. Неловко, тяжело выдернув задние ноги из сугроба, он внезапно заметил людей, шатнулся назад, скакнул прямо по дороге, где со времени последнего снегопада снег был изрядно притоптан ногами людей, копытами коней и санными полозьями. Отроки разом закричали, кто-то схватился за копье, кто-то – за лук, висящий возле седла.
– Нет, стойте! – крикнула Смеяна и замахала рукой, бросив поводья. – Не трогайте его!
Отроки оглянулись на нее и оставили оружие в покое. Все уже привыкли к тому, что просьбы Смеяны неизменно подтверждаются приказами Светловоя.
Тараща огромные черные глаза, олень мотнул головой с тяжелыми рогами, метнулся в лес, напал на полузанесенную тропку и бросился назад в чащу. Проваливаясь в глубокий снег, торопливо выбираясь и снова проваливаясь, тяжелыми скачками он довольно быстро скрылся за деревьями и пропал. Отроки свистели ему вслед, стремясь хоть позабавиться, раз охота не получилась.
Тронув коня коленями, Преждан догнал Смеяну.
– Чего нам лов испортила? – крикнул отрок. – До становища еще сколько ехать!
– Доедешь, ничего! – отозвалась Смеяна. – Авось не отощаешь!
Она недолюбливала Преждана, находя его слишком заносчивым. Он в ответ тоже ее не любил, считая, что тесту место у печи и девке с огнища нечего делать в дружине княжича. Пока она забавляла Светловоя своей болтовней на строительстве ныне сгоревшей крепости, он почти не замечал ее, а теперь обиделся, что княжич слушает ее охотнее, чем его.
– Да где ты видел, чтобы олень вот так вот, без тропы да прямо на людей гнал? – продолжала Смеяна. – Думаешь, он тебя за рогача принял, на бой вызывал?
Отроки, кто ехал поближе и слышал их разговор, засмеялись. Преждан заносчиво вскинул голову, в душе кипя от возмущения. Да кто она такая, чтобы над ним смеяться! Спорами с девкой себе чести не прибавишь, и Преждан знал, что лучше бы ему молчать, но Смеяна и язвила так же сильно, как радовала, и оставаться равнодушным не хватало сил.
– Нет – видно, тебя хотел в свое стадо загнать! – в сердцах ответил он. – Ты же красавица, мимо тебя ни человек, ни зверь спокойно пройти не может. Да и рыжая ты – оленухе бы в самый раз!
Отроки рассмеялись снова и замолчали, ожидая ответа Смеяны.
– Вот погоди – опять вцепятся в тебя лихорадки, я тебе оленуху-то припомню! – мстительно сказала Смеяна.
Ее глаза сердито сузились, в них сверкнул желтый огонь: сравнение с глупой оленухой сильно задело ее.
– Да напугал его кто-то, вот и гнал не глядя! – сказал Миломир, желая прекратить глупую ссору. – Видно, кто-то еще на лов вышел.
Ему перебранки Смеяны и Преждана не доставляли никакого удовольствия. Он по своей ране помнил, какая чудесная сила скрыта в желтоглазой девице, и в его отношении к ней странно смешались привязанность и опасение.
– Не волки ли? – с беспокойством спросил Скоромет. – Пора уже голодная, а до жилья еще далеко…
– Нет, не волки. – Смеяна еще раз для верности потянула носом воздух и покачала головой. – Волков я бы учуяла. Ветер оттуда.
– Так ведь конец года сегодня! – подсказал Кремень. – Мы возле дебричей сейчас, а у дебричей верят, что в древние времена под конец года две оленихи из леса выходили и одну из них боги людям для общего пира отдавали…
– А потом люди от жадности обеих съели, и с тех пор ни одной не приходит! – занудным голосом закончил Преждан и вздохнул. – Это мы, батюшка, от нянек слышали. Только это у смолятичей так рассказывают.
– Может, здешних людей боги простили и на новогодье бычка из леса выгоняют? – весело предположил Взорец.
– Тогда было бы двое, – степенно заметил Скоромет. – А то один.
– Это кому такой подарок – оборотню? – спросил Миломир, и все рядом невольно дернули головами, оглядываясь.
Не следовало упоминать оборотней к ночи. Плавать и ездить по Истиру может каждый, но все же они двигались вдоль земель дебричей, где правит князь-оборотень.
– Так поехали, чего встали? – крикнул Преждан, успевший заметно обогнать весь отряд. – Здесь, что ли, под елкой, и будем старый год провожать?
– Ничего, доедем! – утешил Скоромет. – А там и отдохнем как следует. Мы ведь новогодье в Велишине встречать будем, а, княжич?
Светловой слегка кивнул, не вступая в беседу. По мере приближения к Велишину, где ждет его нареченная невеста, его веселость угасала, ее место все прочнее занимала тревога. Какой она окажется, дочь князя Скородума? Согласится ли она сначала спросить благословения у Макоши? Если ей достаточно благословения отца, то как убедить ее ехать в святилище? А если она все же откажется – как покинуть ее, нарушить волю отца? Или жениться – и расстаться с самой дорогой надеждой?
Смеяна с беспокойством вглядывалась в замкнутое лицо Светловоя. Она не знала, как прогнать эту тень. Светловой слушал ее, соглашался, но прежнее воодушевление к нему не возвращалось. Он верил, что весна и счастье где-то в мире есть, но не верил, что и ему достанется от их радостных даров.
Кто-то догнал Смеяну. Обернувшись, она увидела Миломира.
– Ты бы послушала, – полушутливо предложил он и обвел глазами небо и лес. – Не услышишь ли, от кого тот олень бежал?
На губах его играла мягкая улыбка, но глаза оставались серьезны и шутливость была наигранной. Смеяна не хвасталась великой мудростью, но в этом ее невозможно было обмануть. После пожара Миломир крепко уверовал в способность Смеяны предугадывать несчастья.
– А то мне думается, отроку неученому… – неуверенно начал Миломир. – Я и Кременю говорил…
– Князю не говорил? –
