Быстро спикировав вниз, узелки приземлились и оказались людьми. Людьми в военных мундирах.

А вниз следом за первым аэропланом уже несся второй. С ревом промчавшись над Коулом, он тоже сбросил груз, и новая порция узелков, вытряхнутая наружу, заполнила небо. За вторым аэропланом спикировал книзу третий, за третьим – четвертый. От белых узелков, плавно, облаками семян одуванчика опускающихся на землю, зарябило в глазах.

Приземлившись, солдаты разбились на отряды. До Коула, съежившегося в шалаше, донеслись резкие крики. Охваченный страхом, он замер. Спустившиеся с неба солдаты взяли его в кольцо, отрезав все пути к бегству. Последняя пара аэропланов сбросила людей у него за спиной.

Поднявшись на ноги, Коул высунулся из шалаша. Кое-кто из солдат отыскал пепел и угли его костерка. Один, припав на колено, пощупал кострище и махнул рукой остальным. Солдаты, крича, обмениваясь жестами, устремились к нему отовсюду. Еще один взялся устанавливать неподалеку какую-то пушку, другие принялись разматывать массивные бухты шлангов, соединяя ими множество странных труб и механизмов непонятного назначения.

Коул пустился бежать. Поскальзываясь, падая, он скатился вниз по склону, у подножия холма вскочил на ноги и без оглядки бросился в густые заросли. Ползучие стебли и листья хлестали его по лицу, глубоко рассекая кожу. Споткнувшись, Коул снова упал, запутался в невысоком кустарнике и в панике рванулся на волю. Кусты не поддались. Если бы дотянуться до ножа в кармане…

Голоса. Топот. Солдаты гнались за ним, сбегая со склона следом. Задыхаясь от ужаса, Коул забарахтался, засучил ногами, напряг все силы, вцепился в опутавшие его плети ползучих стеблей и дернул что было сил.

Один из солдат припал на колено, навел на него ствол винтовки. Другие, подбежав ближе, тоже взяли Коула на прицел.

Коул, вскрикнув, зажмурил глаза, внезапно обмяк всем телом и в ожидании выстрела стиснул зубы. По шее, насквозь промочив рубашку, градом катился пот, стебли вьюнов и ветви больно впивались в спину.

Нет, тишина…

Коул медленно поднял веки. Солдаты перестроились. Со склона к ним, выкрикивая на ходу приказания, спускался человек огромного роста.

Двое солдат углубились в кусты. Один из них схватил Коула за плечо.

– Не отпускать! – велел подоспевший гигант, грозно встряхнув пышной черной бородой. – Глаз не сводить, держать крепче!

У Коула перехватило дух. Попался. Теперь ему не уйти. Заполнившие прогалину солдаты окружили его плотным кольцом, о чем-то заговорили между собой, с любопытством разглядывая пленника. Коул, не проронив ни слова, устало покачал головой.

Чернобородый великан остановился напротив, упер руки в бока и оглядел Коула с головы до ног.

– Бежать даже не думайте, – сказал великан. – Не выйдет. Понимаете?

Коул кивнул.

– Вот и прекрасно. Вот и хорошо.

Чернобородый махнул солдатам, а те защелкнули на запястьях Коула и повыше локтей металлические браслеты. Сталь впилась в тело так, что Коул ахнул от боли. Такими же браслетами ему сковали и ноги.

– Это придется потерпеть, пока мы не уберемся отсюда. Путь предстоит неблизкий.

– Куда… куда вы меня увозите?

Петр Шериков помолчал, пристально изучая непредсказуемого пришельца из прошлого, и лишь после ответил:

– Куда? Ко мне, в лаборатории. Под Уральские горы.

Он вдруг замолчал и поднял взгляд к небу.

– И лучше бы нам не задерживаться. Полиция Госбезопасности начнет ковровые бомбардировки уже через пару часов. К этому времени нам нужно убраться отсюда как можно дальше.

Облегченно вздохнув, Шериков опустился в удобное, особо прочное кресло.

– Как хорошо в родных стенах, – сказал он и кивнул одному из охранников. – Порядок. Можете освободить его.

Освобожденный от металлических оков, больно впивавшихся в руки и ноги, Коул обмяк и без сил осел на пол. Шериков молча взирал на него.

– Что вам прежде всего необходимо? – наконец спросил он. – Еда? Вы голодны?

– Нет.

– Лечение? Может быть, вы больны или ранены?

– Нет.

Шериков сморщил нос.

– Ну, ванна во всяком случае не повредит. Но это организуем чуть позже.

Раскурив сигару, он затянулся, окутался облаком сизого дыма. У дверей кабинета несли караул двое лабораторных охранников с винтовками наготове. Больше в кабинете, кроме Коула с Шериковым, не было никого.

Томас Коул сидел на полу, втянув голову в плечи и опустив подбородок к груди. Он даже не шевелился – только грудь вздымалась и опадала в такт вдохам. Казалось, его спина, и без того не отличавшаяся прямизной, изрядно вытянулась в длину и изогнулась сильнее прежнего, нечесаные волосы растрепались, лицо заросло колкой седой щетиной. Испачканная, насквозь пропотевшая одежда изорвалась во время ползанья сквозь кусты. Кожу покрывали многочисленные ссадины и царапины, на лбу, на щеках, на шее алели россыпи лопнувших волдырей. Сидел он молча, устало прикрыв блекло-голубые глаза. В эти минуты он выглядел совсем старым: иссохшим, дряхлым стариком на пороге смерти.

Шериков махнул рукой одному из караульных.

– Распорядитесь, пусть к нам пришлют доктора. Этому человеку необходим полный осмотр. Возможно, потребуются внутривенные вливания. Скорее всего, он какое-то время ничего не ел.

Охранник вышел за дверь.

– Не хотелось бы, чтоб с вами стряслось что-нибудь, – пояснил Шериков. – Прежде чем продолжать, пусть вас осмотрят. И заодно избавят от вшей.

Коул молчал.

Шериков рассмеялся.

– Выше голову! Горевать вам не о чем, – сказал он, подавшись вперед и ткнув в сторону Коула огромным пальцем. – Еще два часа, и там, в горах, вас настигла бы смерть. Вам об этом известно?

Коул равнодушно кивнул.

– Не верите, стало быть? Так полюбуйтесь сами.

Потянувшись к столу, Шериков нажал клавишу и включил видеоэкран, вделанный в стену.

– Смотрите. Операция наверняка еще не закончена.

На светящемся экране возникло изображение.

– Это секретный канал видеосвязи, принадлежащий Службе Госбезопасности. Я тайком подключился к нему с полдюжины лет назад… ради собственной безопасности, – ухмыльнувшись, пояснил Шериков. – То, что мы сейчас видим, передается лично Эрику Райнхарту. Райнхарт все, что вы видите, и организовал. Смотрите внимательно. Именно там вы пребывали еще два часа назад.

Коул повернулся к экрану, но поначалу не понял, что там происходит. На экране буйно клубилось, пенилось, кружилось множеством вихрей исполинское облако. Из динамика зазвучал басовитый рокот вроде утробного рева. В следующий миг картинка на экране сместилась, слегка изменив угол зрения, и Коул разом оцепенел.

На его глазах стирали с лица земли целый горный массив.

Изображение передавалось с корабля, летящего над землей, где еще недавно высились горы Элбертайн. Теперь там не осталось ничего, кроме клубящихся серых туч, столбов пыли да щебня, мелкого праха, поднятого взрывами ввысь и исполинской волной хлынувшего во все