с магнолией и пионами. Перед ними остановился Мандзю, задумчиво поглаживая кончиками пальцев цветочные лепестки. Я села посреди хризантем и снизу вверх смотрела на того, кого, казалось, любила уже целую вечность. Дороже этого тенина в моей жизни никогда никого не было. Мне так хотелось подойти к нему, прижаться и сказать: «Не отвергай меня, пожалуйста, дай мне шанс». Но страх, что Мандзю снова меня прогонит, был сильнее. И тут в голове промелькнула безумная мысль. А что, если на самом деле выйти к нему в своем родном облике и попросить его дать мне возможность быть с ним рядом и любить его, пока не объявится Сягэ. Эта мысль воодушевила меня, но всего лишь на краткий миг, а затем снова вернулся страх. Не отрывая глаз я смотрела на Мандзю. Он был прекрасен – как в этом воплощении, так и в прошлом. В нем гармонично сочетались красота, ум, благородство, заботливость, ангельское терпение и доброта. Сложно не влюбиться в такого мужчину. Из лисьей глотки вырвался протяжный вой и выдал меня. Мандзю вздрогнул и отскочил, а затем настороженно посмотрел в мою сторону, но не смог разглядеть меня. «Решайся, – потребовал голос в голове, – сейчас или никогда!» Значит, сейчас.

– Кай-кай! – крикнула я. Тело взвилось над цветами, обретая видимость и человеческое тело.

– Мизуки?! – Мандзю отбежал на несколько шагов от меня. – Что ты здесь делаешь?

– Пришла поговорить с тобой, – боясь взглянуть ему в глаза, ответила я.

Принц часто дышал, краски поочередно менялись на его лице. Щеки становились то мертвенно-бледными, то алыми, как первый цветок хиганбаны. Он немного отдышался и начал приходить в себя.

– Я же сказал тебе не появляться здесь больше никогда!

– А я не смогла выполнить твое требование. Любовь к тебе оказалась сильнее.

– Уходи!.. – потребовал он и демонстративно отвернулся от меня.

– Уйду… – робко ответила я. – Но сначала дай мне высказаться.

– И тогда ты оставишь меня в покое? – он резко повернулся ко мне. Взгляд пылал.

– Оставлю, если ты этого сам захочешь.

– Говори! – приказал Мандзю.

Я вздрогнула, мурашки побежали по телу, язык стал ватным и отказался слушаться. В ушах стучало, и стало трудно дышать. Мне не хватало воздуха. Сердце билось с такой силой, что казалось, оно сейчас разорвется в груди и я упаду замертво прямо здесь, среди этого прекрасного сада.

– Я жду! – Мандзю начал терять терпение.

– Не мог бы ты дать мне шанс?

– Что? – не понял принц.

«Сейчас или никогда», – прошептал в голове голос.

– Пока Сягэ не переродилась и ты не встретил ее, я могла бы быть рядом с тобой, дарить тебе счастье. Я стану верной спутницей и послушной слугой и буду любить тебя всем сердцем. А когда придет Сягэ, я исчезну из твоей жизни и больше никогда не появлюсь. – Я считала это отличным предложением. Особенно для меня. Ведь я наложила двойную печать на пещеру и Сягэ там заперта навечно. – Я не буду мешать тебе своим присутствием, просто буду рядом.

Я наконец осмелилась взглянуть Мандзю в глаза. Они пылали гневом. Я потянулась к его ладони в надежде прикоснуться, но он отдернул руку и выпалил:

– Да как ты смеешь говорить о Сягэ! Ты, которая заперла ее в мире мертвых, не дав переродиться. Ты даже имени ее произносить не имеешь права! – Он выплевывал слова мне в лицо, все больше распаляясь в гневе. – Это из-за тебя она не переродилась! Это ты виновата в нашем с ней несчастье. Ты думаешь, я слишком глуп? Где она сейчас, где?

Сжав кулаки, Мандзю приблизился ко мне. Видя искру гнева в его глазах, я отступила на шаг.

– Откуда мне знать!

– Но это ведь ты спускалась в Ёми и заперла ее в пещере! Где она, отвечай!

– Не знаю, я там больше не появлялась, – честно соврала я.

– Если бы не ты, мы были бы уже женаты. – Он сменил тон, и в голосе появилась обреченность.

– Прости, я все это сделала из-за любви к тебе… – прошептала я.

– Убирайся! – крикнул Мандзю и пальцем указал в сторону даймон[56].

– Минуту назад своим родителям ты признался, что если бы не было Сягэ, то смог бы отдать мне свое сердце. – Я рискнула напомнить ему его же слова.

– Так ты еще и подслушивала! Как же ты омерзительна, Мизуки. – Принц обреченно покачал головой и растер лицо руками.

– Ты просто боишься признаться, что любишь не только Сягэ, но и меня! – выпалила я.

– Глупая, приставучая лисица, ты невыносима. Я никогда не полюблю тебя. Ты разрушила нашу с Сягэ жизнь. И знаешь что? Чем больше я на тебя смотрю, тем больше ты становишься мне противна.

Слезы хлынули градом. Последняя надежда рухнула, как плотина бобра во время весеннего таяния снегов. Земля уходила из-под ног. Я озиралась по сторонам в поисках опоры. Мне нужно было срочно что-то делать, куда-то себя деть, выплеснуть энергию. Тот же голос, который мгновение назад нашептывал мне признаться во всем Мандзю, напомнил мне голосом матери: «А помнишь, как-то в детстве я дала тебе свиток с лисьей магией? Мне кажется, что эти знания очень скоро пригодятся тебе…» Перед глазами мелькнули ряды иероглифов с описанием того, как сделать человека бессмертным, как изменить внешность другого существа, слова заклятья горящими алыми буквами встали перед глазами. Я больше не думала, больше не принимала решений – злость и обида все решили за меня.

В глубине рукава я нащупала танто и молниеносным движением руки воткнула нож в свое сердце. Из ровной полоски пореза хлынула темная кровь. Острая, жгучая боль огнем полыхнула в груди. Густая кровь подкатила к горлу, во рту появился привкус металла. Я собрала кровь, которая толстой ровной струйкой лилась из раны, в энергетический шар. Затем сформировала еще один такой же шар и наполнила и его – на всякий случай, если не получится с первого раза. Запасной спрятала в рукав. Затем плотно прижала пальцы к сердцу. Тело кицунэ восстанавливается очень быстро. Спустя пару мгновений рана затянулась. В моих глазах пылал огонь. Я посмотрела на Мандзю. Растерянный, он стоял передо мной с округлившимися глазами и беззвучно хватал ртом воздух. Я поднесла шар с кровью из собственного сердца к губам.

– Шинубеки моно уа фуметсу ни наримасу. Инари но шисон но чи о нонда моно ни уа ейен но иночи га атаэ рареру то иу![57]

Прошептав заклинание, я бросила шар прямо в открытый рот Мандзю. Он не успел отреагировать и проглотил мою кровь. Принц закашлялся и согнулся пополам,