затяжной войне могли вмешаться. У Англии основная часть войск была разбросана по колониям, и специалисты оценивали: чтобы собрать армию в 50–60 тыс., ей требовалось 13–14 недель, а для переброски ее в Турцию – еще 8–10 недель. Победить требовалось быстро, за одну кампанию. Генерал Обручев взял за основу план Николая I и Дибича, осуществленный в 1829 г.

Главную, Дунайскую армию, 185 тыс. человек при 810 орудиях, возглавил брат царя великий князь Николай Николаевич. Она должна была блокировать турецкие крепости и прорываться за Балканы, прямо на Константинополь. Кавказской армией (95 тыс. человек при 276 орудиях) командовал другой брат, наместник на Кавказе Михаил Николаевич. Она оттягивала на себя часть турецких сил и должна была занять сопредельные территории – присоединить их к России или использовать для торга на мирных переговорах. Хотя сил для выполнения этих задач собрали совершенно недостаточно. На Дунае против русских стояла армия Абдул-Керим-паши, 206 тыс. солдат при 400 орудиях, на Кавказе – армия Ахмет-Мухтар-паши, 75 тыс. бойцов и 100 орудий. Наложились и личные амбиции в российском командовании. План Обручева взялись править по своим разумениям Милютин, Николай Николаевич, его помощники Непокойчицкий и Левицкий.

Добавилась дележка командных должностей между высокопоставленными лицами, чьими-то протеже. Даже делили дивизии на бригады, чтобы дать возможность не одному, а двум таким командирам стяжать лавры и награды. А талантливые военные нередко оттеснялись на второй план. Лучшего стратега Обручева Николай Николаевич вообще не любил и не взял к себе. «За бортом» остался и Черняев, его фигуру считали слишком независимой и скандальной. А Скобелев в Средней Азии пытался бороться со злоупотреблениями и казнокрадством, на него посыпались доносы, и его сняли с должности губернатора. И тут как раз началась война, он примчался в действующую армию. Но в штабе Николая Николаевича его встретили недружелюбно, насмехались, что победы над «халатниками» ничего не стоят, и он, не получив никакого назначения, пристроился на неопределенном положении при Кавказской казачьей дивизии своего отца.

Наступление на обоих фронтах началось без промедления, сразу в день объявления войны. Дунайская армия двинулась через румынскую границу. Население встречало приветливо, русских друзей не забыли. Но залили дожди, дороги развезло непролазной грязью, реки разлились, снося мосты. Хиленькие румынские железные дороги не могли обеспечить перевозок. Большая часть войск вязла в грязи. Неимоверными трудами вытаскивала застрявшие повозки. Ремонтировали и наводили переправы. По сравнению с плановыми сроками опоздали на 2 недели, но все же преодолели 600–700 км, развернулись вдоль Дуная. А когда армия прикрыла Румынию, она 21 мая провозгласила независимость, и князь Кароль (получивший от России 1 млн франков на военные нужды) объявил войну Турции.

На Кавказе для наступления был создан Действующий корпус под командованием одного из любимцев Милютина, генерала от кавалерии Лорис-Меликова (52 тыс. штыков и шашек, 160 орудий). Отдельно от него действовал Рионский отяд генерал-лейтенанта Оклобжио (24 тыс. бойцов, 96 орудий), продвигался вдоль моря, брать Батум. Получив известие о войне, наши войска ринулись через границу. Турок застали врасплох, столь быстрых ударов они не ждали.

Корпус Лорис-Меликова был разделен на три части. На левом фланге 11-тысячный отряд боевого генерала Тергукасова выступил от Эривани. Стремительной атакой сбил неприятеля с Зорского перевала. С налета захватил крепость Баязет, не успевшую изготовиться к обороне. Оставил там гарнизон и помчался дальше. Занял Алашкерт, под Драм-Дагом разгромил турецкий корпус Магомет-паши. Погиб сам паша, находившиеся с ним британский советник генерал Кэмпбелл и корреспондент «Таймс» капитан Норман удрали, бросив русским имущество и документы. На правом фланге наступал от Ахалциха 13-тысячный отряд генерала Девеля, штурмом взял Ардаган. Соединился с главными силами Лорис-Меликова, продвигавшегося от Александрополя. Вместе собралось 40 тыс., 124 орудия. Подступили к Карсу и… Лорис-Меликов остановился, ожидая подкреплений. Позволил вражескому командующему Мухтар-паше оправиться от поражений, собрать силы.

Но и обстановка на Кавказе резко изменилась. Ведь турки сохраняли господство на Черном море. У Босфора сосредоточился их флот под командованием Гобарта-паши (британского адмирала) – 6 броненосных фрегатов, 7 броненосных корветов, 4 монитора, 5 броненосных канонерских лодок, десятки других военных пароходов и транспортов. А в составе российского Черноморского флота было лишь 2 «поповки» – броненосцы береговой обороны, для операций в открытом море они не предназначались. Перед началом войны лучшему военному инженеру, герою Севастополя Тотлебену было поручено срочно оборудовать мощные береговые батареи в Керчи, Севастополе, Очакове, Одессе. Впервые на них использовали электрические прожекторы для ночного наблюдения и огня. Устанавливали минные заграждения. А для действий на море вооружили 15 гражданских пароходов, прислали для них военных моряков с Балтики – для этого импровизированного флота Александр II отдал и личную яхту «Ливадия».

Но в Черное море вошла эскадра Гобарта. К крупным укрепленным портам не совалась, опасаясь «поповок», мин и батарей. По Одессе и Севастополю постреляла с самых дальних дистанций и сразу убралась – только для отчета перед султаном. Зато засыпала снарядами беззащитные Евпаторию, Феодосию, Анапу, Поти. Главной же целью турок было взорвать восстанием Северный Кавказ. Туда загодя направили эмиссаров из местных эмигрантов. Уже в конце апреля Алибек-Хаджи, Дада Залмаев и бывший наиб Шамиля Ума-Хаджи Дуев подняли мятеж в Чечне, он перекинулся на Дагестан.

Восстание началось и в Абхазии. 1 мая подошла эскадра, два дня бомбардировала Сухум. Русские войска оставили его, и высадилось 10 тыс. солдат. Наши части, охранявшие побережье, выбить их не смогли. Турки высадили еще три десанта, в Очамчирах, Гаграх и Адлере, заняли все побережье Абхазии. А в Чечне и Дагестане мятежники распространяли слухи, что у русских войск на Кавказе не осталось, что турки уже взяли Тифлис, показывали какого-то человека в красном халате, будто это турецкий паша, присланный султаном.

Великому князю Михаилу Николаевичу пришлось разворачивать на Абхазию часть сил Рионского отряда, наступление на Батум остановилось. В Чечню и Дагестан бросили две пехотные дивизии и казачьи полки из резерва, предназначенного для корпуса Лорис-Меликова. Поднялись и терские, кубанские казаки старших возрастов, молодежь, не попавшие под мобилизации. Но и местные жители далеко не все поддержали повстанцев. Старейшины, муллы, улемы осуждали авантюру. Большие села Шали, Умахан-Юрт, Шаро-Аргун и др. отказывались впустить мятежников. На стороне русских выступили дружины чеченской, дагестанской, ингушской милиции (откуда видно: за годы мирной жизни люди успели оценить – царская власть вовсе не несет им зла).

А у Лорис-Меликова по кавказским меркам было немало сил, но он без толку прождал подмоги. Мухтар-паша собрал в Эрзеруме 40 тыс. аскеров, в Ване Фаик-паша – 25 тыс. Они сами двинулись на русских. Узнав о появлении неприятелей, Лорис-Меликов повел навстречу отряд генерала Геймана – 17,5 тыс. солдат и казаков, 64 орудия. Под Зивином наткнулись на 10 тыс. турок с 16 пушками. Атаковали, но очень