Чтобы было понятно: я на горных лыжах никогда не катался. Предпочитаю беговые. Это я к тому, что курорт строил не для себя – для людей.

А потом в Шерегеш потянулся частный бизнес, начав возводить объекты туристской инфраструктуры: гостиницы, горнолыжные трассы, подъемники, кафе и рестораны, развлекательные центры, крытый каток, теннисный корт… Все самого современного, высочайшего уровня.

Снег в Шерегеше особой кристаллизации, как в Альпах. Легкий, пушистый. Его еще называют пухляком. Высота такой «перины» в Шории достигает пяти с лишним метров. Да и перепад высот вполне солидный – девятьсот пятьдесят метров. При этом абсолютная лавинобезопасность.

Мы решали проблему с электричеством и водой: тянули свет, бурили скважины. Подъемники на склонах установили не хуже, чем на австрийских или французских трассах, стали осваивать другой склон горы Зеленой. Пустили специальный поезд «Снежинка» из Новосибирска и электричку из Новокузнецка. Народ стал ездить на машинах из Томска, Барнаула, Новосибирска, Красноярска…

На горе открыли бесплатные чайные. Опять я к делу подключил главу Таштагольского района Макуту: «У тебя вокруг море целебных трав растет – душица, мята, зверобой. Считай, чай ничего стоить не будет, а на конфеты – леденцы с подушечками – как-нибудь найдешь деньги». Я эти чайные во многом ради детей делал: представил, как хорошо с мороза заглянуть в тепло и согреться чашечкой душистого напитка, а потом уже можно штурмовать следующую трассу…

Чтобы привлечь туристов, мы стали проводить разные фестивали, флешмобы. Наша знаменитая акция, когда в апреле 2013 года семьсот человек в купальниках одновременно спустились на сноубордах и лыжах с Зеленой, попала в Книгу рекордов Гиннесса! Уже через год, в 2015-м, это достижение было побито: с горы скатились сразу тысяча восемьсот тридцать пять человек в купальниках!

По мастер-плану развития Шерегеша намечалось через десять лет сделать его всесезонным курортом мирового уровня, проложить шестьдесят километров новых горнолыжных трасс, построить еще сто пятьдесят гостиниц, чтобы можно было за сезон принимать до полутора миллионов человек. Теперь, после моего ухода, не знаю, суждено ли этим планам осуществиться…

О даче, орденах и болезни

Уже после моего ухода в отставку с поста губернатора известный московский оппозиционер Алексей Навальный снял с помощью дрона видеоролик, в котором поведал, будто у меня в Мазурове дача с прудом и фонтаном, гектары земли и даже озеро. Местные жители возмутились: «Мы что, крепостные у Тулеева?»

Фотографии разместили в интернете, крутили фильм на YouTube…

Да, земляки понимали: это полный абсурд, но жители других регионов России могли всерьез воспринять россказни Навального, поверить в мои «загородные владения».

Я решил добиваться защиты чести и достоинства. Официально обратился в прокуратуру с просьбой проверить уровень моих доходов-расходов, указать состав принадлежащего имущества.

Запрос вывесил в интернете, чтобы все видели. И декларацию тоже опубликовал: пожалуйста! Изучайте, все прозрачно.

Вот выдержка из ответа прокуратуры: «В результате проведенной органами прокуратуры проверки установлено, что в собственности Амана Тулеева отсутствуют объекты недвижимости, земельные участки и озеро, расположенные в с. Мазурово Кемеровского района (как это сообщалось в СМИ) …

С учетом положений статьи 140 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации… документы по поводу публикации (размещения) в информационной сети “интернет” недостоверных сведений направлены в следственное управление Следственного комитета Российской Федерации по Кемеровской области… для решения вопроса о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 128.1 Уголовного кодекса Российской Федерации (клевета, содержащаяся в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации)».

Подписано прокурором Кемеровской области Павлом Бухтояровым.

По документам Алексею Навальному грозило уголовное дело за клевету. Но, насколько знаю, никакой ответственности он не понес.

Еще раз могу повторить: своей дачи у меня отродясь не водилось. Пока работал губернатором, жил в Мазурове в служебном домике с небольшим участком земли. Никогда не пытался его приватизировать, наоборот, всегда платил за аренду. В таких вопросах я предельно щепетилен. Чужого мне не надо.

Обкомовские дачи стояли в Мазурове с советских времен. Когда Союз развалился, рабочие комитеты решили устроить там детский лагерь. Им не позволили этого делать, и тогда они в отместку разнесли все по бревнышку. Будто цунами прошел над некогда элитным поселком! Облсовет решил восстановить дома и отдать их депутатам во временное пользование. В том доме, который достался мне, оказалась на редкость несуразная планировка. Тогда хозуправление построило там же еще один – поменьше, зато поуютнее. Но и он принадлежал области, я оставался арендатором и исправно оплачивал коммунальные расходы. Все строго по закону.

Квартиры в Кемерове у меня долго не было, потом купил в самом центре, рядом с гостиницей «Томь». Однако на ночь по-прежнему предпочитал уезжать в Мазурово. Все-таки там спокойнее. Живя в городе, одно время пытался ходить от дома на Притомской набережной до здания администрации. Там-то расстояние – километр от силы. Но пока добирался до работы, обрастал прошениями. Все знали, где я живу, некоторые специально поджидали, чтобы подойти, руку пожать, поздороваться, о чем-то попросить, письмо передать. И ведь не откажешь, не отмахнешься. В итоге десятиминутный поход растягивался на час. А из Мазурова я приезжал на машине к главному входу, и просители караулили уже там.

Да, я любил летними вечерами посидеть в беседке, попить чаю, а иногда и шашлычок пожарить. Теперь, к сожалению, все в прошлом…

Закон Кемеровской области предписывает предоставить мне, как народному губернатору, в пожизненное безвозмездное пользование охраняемое жилье: либо оставить то, в котором я жил на момент отставки, либо дать другое равноценное. Но когда намекнули, что надо бы съехать из Мазурова, счел ниже собственного достоинства возражать.

Взял участок в Лесной Поляне и в конце лета 2019-го перебрался в город-спутник Кемерова. Дом тоже небольшой, площадь – квадратов сто пятьдесят. Нам с Эльвирой на двоих даже много. Когда внуки приезжают, есть где остановиться. Это мой первый собственный дом за семьдесят пять лет жизни. Шучу, что выполнил программу-максимум: деревья посадил, сыновей вырастил, теперь вот и дом построил.

Разумеется, я наслышан, что иные мои коллеги-губернаторы за время работы на государевой службе умудрились накупить себе замков и дворцов за кордоном, обзавестись элитной недвижимостью в Москве и на Рублевке. Не хочу никого осуждать и даже обсуждать. Бог им судья. Я всегда жил и думал по-другому, вспоминал о собственном кармане едва ли не в последнюю очередь, из-за чего многие считали меня клиническим дураком. Ну и пусть. Досады или зависти к тем, кто, поработав чиновником, теперь живет в шале под Женевой или на вилле под Ниццей, у меня нет. Как