– Лука, сын, от тебя я ждал большего.

Бальтазар Тосса занял в кресле свою излюбленную позу и воззрился на молодого мага с холодным презрением жабы.

– Заговор был нелеп и непродуман. И тем более, для чего, когда в свое время ты и так станешь верховным магом? Я сам передам тебе власть. Ты получишь корону.

Лука усмехнулся.

– Неужели?

– Да, и сейчас… ты все еще мой наследник. Ох, не подумал же ты, что я тебя убью.

– А почему нет?

– Потому что ты – моя кровь! И я не дам тебе разрушить собственную судьбу. На что ты рассчитывал, мальчик? Убьешь меня, примешь мой облик и какое-то время будешь править? А что потом?

– Я бы придумал, – Лука цинично усмехнулся. – Ты бы мог внезапно умереть.

– Тебе бы не дали взойти на престол. Разорвали бы.

Лука вздохнул.

– Ты думал, что мое задание было формальностью! Видишь, что они сделали! Заполучили королеву. И сделали это слишком легко. За ошибку заплатить придется. И дорого.

– Но как я понимаю, это не единственная твоя шалость?

– Отец! Ты был слеп. Тролли ищут перемирия. Я говорил с ними от твоего имени.

– Значит… у тебя есть связи. Что ж… это, возможно, и неплохо.

– Я думал, ты жаждешь войны.

– Война. Мир. Нет никакой разницы! Тебе уже пора бы это понять, – Бальтазар Тосса вышел из себя. – Это всего лишь инструменты достижения целей. Как и то, что нет ни друзей, ни врагов. Каждый может стать другом или врагом в зависимости от обстоятельств. Нет ничего постоянного и абсолютного!

Верховный маг перевел дух.

Лука терпеливо ждал:

– Так чего ты хочешь от троллей?

– У меня есть основание полагать, что Мальта была захвачена одним тролльим магом.

– Очевидица?

– Ну разумеется! С чего бы мне волноваться о какой-то случайной девчонке. Нет смысла лишний раз пытаться демонстрировать тупость, которая тебе не свойственна.

Лука усмехнулся.

– И ты думаешь, она жива?

Бальтазар Тосса скорбно вздохнул.

– Ладно. Ладно. Я понял. Хорошо, я попробую связаться…

– Не попробуешь, а свяжешься.

– Да, отец.

– И без глупостей. А теперь идем, твоя мать сходит с ума от волнения, не спит. Думает, что я уморю тебя в темнице. Подросли паучатки, норовят откусить голову.

Он отвесил весьма чувствительный подзатыльник Луке.