в горах делал ее бесценной, ею дорожили и старались сохранить для наследников. Несмотря на это, нередко родители давали девушке в приданое землю. Безусловно, это происходило не повсеместно, а по волеизъявлению отца семейства. По имеющимся сведениям, такая практика имела место в горной и высокогорной части Дагестана, где девушки нередко получали в приданое участок пахотной земли. Не вызывает сомнения, что это было очень ценным приобретением, которое возвышало ее в глазах общественности. По мнению Б. Р. Рагимовой, в силу этого в Нагорном Дагестане женщина действительно конкурировала с мужчинами[249]. Следует отметить, что в случае развода земля-приданое возвращалась обратно ей. Если же девушка выходила замуж за пределы своего аула, то землю из‑за экономических соображений семья ей не выделяла. Надо отметить, что по волеизъявлению отца землю в приданое давали и у плоскостных народов. На примере кумыков данную практику отмечала С. Ш. Гаджиева[250]. Женщины из семей ханов и шамхалов землю в наследство не получали, так как земля по сложившимся адатным нормам передавалась исключительно по мужской линии[251]. По малолетству своих сыновей матери могли пользоваться землей, но юридически земля оставалась собственностью наследников.

У некоторых народов существовала практика все подарки жениха, а также приданое невесты записывать в специальный список во избежание споров. Этот список при свидетелях с обеих сторон должен был заверить сельский судья. В частности, такая практика имела место у жителей Самурского округа, о чем имеются сведения в архивном деле[252]. Судя по архивному документу, указывались не только наименования приданого, но и его стоимость[253].

Также по адатным нормам отец невесты мог заявить свои права на распоряжение приданым своей дочери. Например, в Андийском округе в случае развода отец мог забрать приданое дочери и на свое усмотрение им распорядиться[254]. В эпоху шариатского права такая практика была уже невозможна. Конечно, события социально-политического характера оказали существенное влияние на содержание женской повседневности. Все это привело к трансформации имущественного и правового положения женщин. Шариатские нормы закрепляли принцип раздельности имущества мужа и жены, запрещая тем самым мужу распоряжаться имуществом жены, в том числе ее приданым.

Существенной трансформации подверглись и вопросы, касающиеся порядка наследования. В патриархальном обществе по нормам обычного права исключительным правом наследовать движимое и недвижимое имущество могли только родственники по мужской линии. Женщины были лишены возможности получить наследство отца, что свидетельствовало об ущемлении их имущественных прав. Устранение дочерей от наследования отцовской доли имущества отражало устоявшуюся в общественном сознании социальную норму, согласно которой женщины не являлись продолжателями рода. Но несмотря на это, у некоторых дагестанских народов женщина все же могла получить незначительную долю отцовского имущества. Например, адаты кумыков допускали, по волеизъявлению мужчин из числа наследников, выделить женщинам незначительную часть отцовского наследства по миролюбивой сделке[255]. Воля отца оформлялась при свидетелях, где глава семейства в завещании указывал всех наследников. Отец семейства звал к себе сельского кадия, который со слов отца составлял текст завещания, а также двух свидетелей. Завещание скреплялось печатью. Безусловно, у каждого народа имелись свои отличительные особенности наследования, которые были закреплены в нормах адатного права. Несмотря на дискриминацию в вопросах наследования, отец не обделял дочерей материальным содержанием, гарантируя им неоспоримую личную собственность – приданое.

Видя в адатах несправедливость в вопросах наследования отцовского имущества, попытку искоренить существующую правовую систему предпринял имам Шамиль. Шамиль был вынужден в своих низамах совместить адатные и шариатские нормы. В обществе были сильны позиции вековых адатов. Адат в вопросах имущества исходил исключительно из прав мужчин, а шариатские нормы в вопросах наследства защищали имущественные права женщин. В период существования имамата шариат смог потеснить адат и тем самым улучшил имущественное положение женщины. Женщина получила право на часть отцовского имущества.

Шариатом были прописаны доли наследства сыновей и дочерей. В случае смерти отца семейства доля сына равнялась доле двух дочерей[256]. Как видим, сыновья наследовали в два раза больше отцовского имущества, чем дочери. Несмотря на такое ущемление, шариат все же дал женщине право на общесемейную собственность. Она могла наследовать и землю в половинной доле.

Кроме того, в низаме Шамиля «О наследстве» были подробно прописаны обязанности мужчин, получивших наследство. Во-первых, все мужчины из числа наследников должны были обеспечить материально детей женского пола, до достижения ими совершеннолетия. Во-вторых, на наследников возлагались обязательства – выдать девушек замуж, дать им полагающееся их статусу приданое, заботиться о них[257]. Так, например, по чеченским адатам, если не оставалось сыновей-наследников, то одна часть шла дочери, а вторая – ближайшему мужчине[258]. При этом если дочерей у покойного было несколько, то две доли шли дочерям, а одна – только родственнику[259].

По шариатским нормам, в случае смерти жены муж уже не имел права распоряжаться ее имуществом, а мог лишь претендовать на часть наследства, так как основная часть переходила к детям[260]. Вместе с тем в случае смерти мужа все личное имущество жены, в том числе ее земля, оставались за ней[261]. Несмотря на позитивные изменения, шариат не разрешал женщинам по своему усмотрению распоряжаться личным имуществом: за нее это могли сделать исключительно представители мужского пола – отец, брат или муж[262].

В целом для шариата было характерно двойственное отношение к женщине. По мнению академика В. В. Бартольда, основным недостатком мусульманского права являлось пренебрежение правами личности женщины. При этом автор отмечал, что шариат особое внимание уделял защите имущественных прав женщин. По мнению автора, даже в европейских государствах имущественные права женщины не были так защищены, как в мусульманских странах.

Мировой судья Я. Лудмер полагал, что ни одно судебное учреждение не могло в пределах российского законодательства оградить женщину от дурного и жестокого обращения с ней[263]. Следовательно, при такой практике дагестанкам не следовало ждать кардинальных изменений в решении бракоразводных вопросов. Вместе с тем российское законодательство допускало в судопроизводстве некоторые отступления от судебных уставов 1864 года, ссылаясь на местные особенности. Так, например, старалось совмещать нормы адатного права и шариата, которые касались вопросов наследства, завещания или развода. В то же время на самом высоком уровне государственной власти декларативным путем стремились минимизировать влияние шариата на общество. Понимая, что шариат являлся помехой в пропаганде русских ценностей в традиционном обществе, русские власти выступали за сохранение адатного права, которое для них не представляло такой угрозы.

Так, например, еще в 1837 году после своей поездки на Кавказ Николай I, понимая, что влияние духовенства растет, настоятельно рекомендовал военной администрации на Кавказе стараться уменьшить влияние судопроизводства по шариату.