Ему не нужно было отдавать команд. Не нужно было говорить, что делать. Его солдаты превосходно понимали суть боя и, без слов, шли за своим командиром все глубже и глубже сквозь ряды врагов. Туда, где их ждала смерть. Но они за ней и пришли.

За своей.

И за чужой.

Лучники, уверенные в своей безопасности, спрятавшись за спинами тяжелой пехоты, не ожидали, что небольшой отряд бросит им прямой вызов.

Кровь превратила землю в слякоть, засасывая сапоги Хаджара, но он шел вперед, движимый яростью, подпитываемой битвой. Видят Вечерние Звезды — он столько лет… даже веков, держал её в узде. И сколь же пьянила возможность спустить, наконец, своего внутреннего зверя, охочего до крови и битвы монстра, с цепи.

В какой-то момент, скидывая с клинка тело очередного противника, Хаджар увидел лучников. Их лица выражали лишь страх и ничего кроме страха. Они впопыхах накладывали стрелы, целясь в одинокую фигуру, вырвавшуюся из рядов собственного отряда и мчащуюся к ним подобно вестнику погибели.

Пропели тетивы. Загудели луки. Стрелы, рассекая воздух, взвились вокруг Хаджара. Они облизывали его ноги, оставляя горящие царапины; целовали плечи, награждая пылающими и кровоточащими следами, но генерал был быстрее.

Его меч, вычерчивая узоры в воздухе, успевал отбивать самые грозные и меткие из снарядов. Да, он не был Тернитом. Да, его тело обладало лишь силой смертного. Но этот смертный провел в бесконечных битвах и тренировках почти семь веков.

Он все еще оставался собой.

Лучшим, из ныне живущих, мечником Безымянного Мира.

И он настиг их вихрем боли и ужаса. Его меч превратился в стальной вихрь. Первый лучник едва успел отбросить лук и выхватить из ножен короткую саблю, как клинок Хаджара впился в в его глазницу и, буквально разрывая и разламывая череп, оборвал жизнь лже-бога. Несмотря на то, что генерал оказался окружен практически десятком противников, дрожал не он. Дрожали они.

Хаджар двигался среди лже-богов подобно вестнику смерти, и одно его присутствие сеяло панику.

Лучники, эпохами полагавшиеся на свои силы Богов, были плохо подготовлены к ближнему бою смертных. Их кинжалы и сабли не могли сравниться с мастерством Хаджара. А он беззастенчиво пользовался их неумелостью и страхом. Удар за ударом, одна кровавая дуга за другой — лже-боги падали под его поступью не в силах не то, что задержать, а хотя бы замедлить шаг Безумного Генерала.

Один лучник попытался бежать. Отбросив оружие в сторону и спотыкаясь в грязи, но Хаджар был неумолим. Настигнув противника в пару прыжков, он забрал жизнь врага быстрым, но далеко не милосердным ударом. Его клинок сперва прошелся по спине, а когда, от удара, лучник споткнулся и упал, то Хаджар вспорол его живот и лже-бог, истошно вопя, схватил негнущимися пальцами собственные вываливающиеся кишки.

Таково было правосудие Хаджара Дархана.

Те, кто назвал себя богами, познают боль смертных.

Глава 1961

— Монстр… — причитал умирающий. — Ты монстр… ты…

Генерал отсек его нижнюю челюсть и, перешагнув, отошел в сторону.

Вновь заполучив пару мгновений для передышки, Хаджар оглядел окружающую его картину. Лучники лежали разбросанные изорванными и изломанными куклами. И лишь несколько солдат самого генерала, из числа тех, что помогли прорваться через тяжелую пехоту, тоже лежали рядом. Большая часть продолжала сражение.

— Генерал… — раздался хрип.

Хаджар подошел к солдату, в котором узнал пожилого воина. Он, когда-то давно, приветствовал своего генерала, когда тот ненадолго вернулся в родные края и пересек стены крепости в Черных Горах Балиума.

Он славно бился и прежде, когда он лишь начали поход против соседнего королевства.

— Седрик, — Хаджар сжал его руку.

В глазах пожилого воина появилась гордость.

— Вы помните… мой генерал…

— Я помню каждого из вас, — кивнул Хаджар.

— Скажите мне… я ведь умер… дост…

Он не договорил. Его разрубленное напополам тело вздрогнуло в последний раз и замерло.

Хаджар опустил ослабевшую ладонь на тело павшего героя.

— Ты жил достойно, с честью, — прошептал он над головой павшего солдата. — и умер свободным.

Генерал выпрямился и, отойдя в сторону, вытер рукоять своего меча о плащ одного из поверженных лучников. Восстановив дыхание и стерев пот с лица, Хаджар посмотрел в сторону центра поля брани.

Бой был настолько далек от завершения, насколько только возможно. Его план на это сражение переходил все границы разумного, но только в нем Безумный Генерал видел единственный шанс на успех.

Вот только, как всегда, жизнь внесла свои коррективы. Одни из главных компонентов всей авантюры, Лэтэя и Хельмер, все еще были где-то там, среди хаоса. И тот факт, что они долждны были держаться вместе — все втроем, нисколько не волновал реалии происходящего.

Глубоко вздохнув, Хаджар приготовился после того, как прорубился едва ли не в самый тыл противника, возвращаться обратно на поиски товарищей.

После стычки с лучниками и тяжелой пехотой генерал, теперь уже обливаясь потом и кровью не только чужой, но и своей тоже, возобновил свое шествие.

Какофония лязга стали о сталь влекла его вперед, как призыв матери влечет дитя обратно домой, так же и битва, проникая в душу воина, звала за собой.

Вскоре из тумана войны появилась очередная фигура, которая, казалось, решила что с генерала не достаточно серьезных противников. Верхом на странном звере, закованный в полный, тяжелый, латны рыцарский доспех. Из узкой щели забрала он свысока взирал на расположившегося на земле мечника, по щиколотку в земле и лишь в простой кольчужной рубахе и заляпанной кровью и изрезанной вражескими мечами кожаной, длинной боевой куртке.

Этот рыцарь, среди прочего, являлся еще и не просто Практикующем, а обладателем ступени Трансформаци да еще и Пиковой стадии.

Один из Изначальных…

Его присутствие на поле боя было подобно лавине, сходящей с гор. Только вместо узора каменных гребней он менял своим неумолимым нактиском ход сражения, пусть и лишь на их локальном участке поля брани.

Каждым взмахом своего массивного меча он вспахивал целые линии смертных, вздымая в небо жирные ручьи крови. Земля вокруг него была усеяна павшими. Как смертными, так и другими лже-богами, словно рыцарю было без разницы кого именно разить своим мечом.

Хаджар понимал, что оставлять это создание безнаказанно сеять смерть нельзя просто потому, что стоит ему пройти мимо и тварь ударить в спину. Проблему нужно было решать здесь и сейчас.

Когда генерал приблизился, рыцарь, казалось, почувствовал достойного противника и повернул своего зверя, напоминающего помесь пса и медведя, мордой к новой