Акейрит посмотрела на записи врача из больницы, извинилась, что не смогла заглянуть вчера, хотя, конечно, обязательно должна была это сделать.

– В городе полно высокопоставленных теток со всего Союза, – сказала она, измеряя давление Айранэ. – Я приняла лекарства и отсыпалась перед завершением Бури. Кстати, сочувствую по поводу мужа.

– Ты насчет Блеска? – удивилась Айранэ. – Вроде бы там все не так страшно.

– Я насчет Бури, – сказала доктор, и в этот момент Айранэ поняла: Володя попал в Бурю. Какого жога этот придурок оказался в анклаве в самую опасную ночь в году, значения уже не имело.

– Он жив? – хрипло спросила Айранэ.

– Да, вполне, его, конечно, сильно помяли, но в целом он жив и даже здоров, проблема в том, что против него завели уголовное дело, якобы он содействовал проникновению жога в дистрикт. Сам он, по словам моей знакомой старшей тетки из самообороны, сбежал, хотя я смотрела записи с камер, в таком состоянии бегать можно только под целым букетом препаратов, и то недалеко.

– Проникновению кого?

– Жога.

Две женщины смотрели друг на друга. Айранэ пыталась сопоставить Володю и жога, и у нее в голове две эти вещи не сходились, так как не имели точек соприкосновения.

– Ты говоришь про Володю Славиевича Волкова, так? – уточнила Айранэ.

Она сама сняла с руки тугую манжету тонометра, вылезла из-под одеяла, почувствовав некоторую слабость, но вроде падать прямо сейчас не собиралась. Зашла в душ, не закрывая двери, включила воду.

– Ну, твой муж, Володя, содействовал проникновению жога в дистрикт, – кивнула Акейрит. – Звучит дико, я вообще была уверена, что жогов в цивилизованных странах не существует и это все страшилки для непослушных девочек. Твоя мать сейчас отсыпается после Бури, подозреваю, что, как только она проснется, история сильно изменится. Не будет больше никакого жога и хейса из вашей родни…

Айранэ вышла из душа, открыла гардеробную, потрогала любимый брючный костюм, трезво оценила свои силы и взяла сиреневое платье и серые колготы.

– Какого хейса? – уточнила Айранэ, она не справилась с натягиванием колготок стоя и теперь пыталась сделать это, сидя на кровати.

– Ну, Володиного дяди, который считался мертвым мужиком, а оказался вполне живым хейсом. Его бывшей жене, Але Смирновой, вообще не позавидуешь, она же второй раз вышла замуж, а после первого раза не разводилась, и сейчас это все выплывет…

– Оставь тетю Алю, это меня пока не волнует. – Айранэ приподнялась, натягивая колготки, затем встала и поправила их. – Если по хронологии: Володя вместе со своим мертвым дядей-хейсом привез в дистрикт жога, они вместе пережили Бурю, и сейчас Володю ищут из-за жога, чтобы посадить в тюрьму до конца жизни, а Анаит спит после Бури. Так?

– В общем, да, – кивнула Акейрит. – Только жога вроде как убили или почти убили. Уже стартовал аукцион за его останки, я читала, Оксфорд дает три с половиной миллиона и настаивает на том, что у них приоритет, только доказательства какие-то мутные…

– Оставь Оксфорд и останки жога, вернемся к Володе и хейсу.

– Хейс без сознания, в тюремном блоке городской больницы, Володя, по слухам, сбежал, хотя он был в таком состоянии, что я скорее поверю в то, что он уполз.

– Спасибо, Аке.

Айранэ обняла доктора, принюхиваясь к ее парфюму. Несколько лет назад Анаит сказала, что у Акейрит нюх на модные ароматы и тем, чем она душится, через полгода будут душиться все.

– Подожди, я хотела взять у тебя кровь и попросить еще об одном анализе…

– В следующий раз, – отрезала Айранэ. – Если мы сейчас не разберемся с этим кризисом, мои анализы будут наименьшей из моих проблем. Какой смысл рожать детей и слушать бабу Агни, если однажды твой муж притащит в дистрикт жога и вся твоя жизнь и карьера повалятся к нему же?

– Я слышала, детей рожают не только для карьеры, – обняла в ответ подругу Акейрит.

– И в чем-то ты наверняка права, пока, до встречи.

Правила приличия требовали, чтобы Айранэ проводила гостью, но на этот раз было не до приличий.

Оставляя Акейрит позади, Айранэ вышла из комнаты – пожалуй, слишком быстро, потому что ее качнуло и она чуть не упала. Потом семенящей походкой добралась до апартаментов Анаит, в противоположном конце от роскошных покоев бабушек. Бабушки не любили жену Славы Волкова, ну а она отвечала им взаимностью, и, едва статус и деньги позволили, она перестроила себе несколько комнаток для самых младших в довольно неплохие двухуровневые апартаменты.

Дверь Анаит не запирала, – впрочем, к ней без приглашения почти никогда и не заходили. Но сейчас случай был исключительным, Айранэ решительно толкнула створки с черным и серебряным тиснением. Они бесшумно разошлись.

Внутри царил хофов бардак: все горизонтальные и частично наклонные поверхности, вроде перил лестниц, были заставлены или завешаны вещами Анаит. Тут и там Айранэ натыкалась на платья, блузы, брюки, ящики с шампанским, бюсты героинь прошлого, и при этом ни пыли, ни мусора не наблюдалось, – видимо, Анаит все же достаточно доверяла кому-то из уборщиц в доме Волковых. Да уж, этой доверенной девочке, конечно же, сложно было позавидовать.

Пронзив насквозь пространство, разделенное шторами, знаменами и занавесями, Айранэ добралась до кровати, где, раскинувшись морской звездой и частично прикрытая простынкой, спала Анаит.

Проступающее беременное пузико виднелось в складках постельного белья, и Айранэ внезапно поняла, что Анаит, потащившаяся в Бурю беременной, сильно рисковала.

– Мама! – крикнула она. – Мама!

И прикоснулась к ступне Анаит.

В то же мгновение мама вскинула вверх простынь, а когда та опустилась на кровать, на Айранэ глядел ствол длинного и с виду очень тяжелого револьвера.

– А, это ты, – хрипло со сна пробормотала Анаит. – Уже в курсе?

– Того, что Володя притащил в дистрикт жога и теперь ему грозит за это… Десять? Двадцать? Тридцать лет тюрьмы?

– Отработает в лупанарии, там год за три, быстро управится, паршивец, – пробормотала Анаит, убирая револьвер куда-то вглубь кровати, видимо, в проем между диваном и софой. – Да никто его не посадит, потанцуем с девочками, поторгуемся, все отыграем. Главное, если увидишь его, скажи – не было никакого жога. Пусть стоит на этом. А пока отдохнет в Торжке, подумает над своим поведением… Я тоже должна была в Торжок ехать, но вы, все вы, включая тебя, не даете мне нормально поспать, к жогу Торжок, не поеду…

Она еще договаривала, а глаза уже слипались и тело расслаблялось. Айранэ подошла к маме,