вот невест семья выбирает придирчиво, платит за них дорого. Бесплатное никому не нужно, а то, за что ты выложила большую сумму, ты будешь беречь и лелеять. Чем богаче и сильнее семья, тем более сильные в ней женщины, просто потому что их выбрали из сотен и тысяч претенденток. А мужчины в такой семье, как правило, не глупы, имеют какие-то свои достоинства, но до среднего уровня их жен им как до солнца в собачьей упряжке!

– Слава Волков…

– Твой свекор – хороший мальчик, умный, сильный. Но во многом переоценен, потому что Анаит каждый раз твердит, какой он клевый, и все верят, ведь это же говорит Анаит! Может, я чего-то не знаю, но, кроме того случая в Сирии, да еще операции в Сараево, у него особых заслуг-то и нет! Если бы он был не Волков, а, например, Кузнецов или Стравинский, служил бы сейчас майором спецназа с парой орденов.

– А его детективное агентство…

– Убыточная контора, созданная, чтобы скрыть ото всех то, что он ловит иностранных агентов? – Баба Ачи сморщилась. – Игры мальчиков, бессмысленные и неуклюжие. Промышленный шпионаж, диверсии, прочие какие-то прятки – вот чем занимался и занимается Слава Волков. Он просто не вырос. Вот его отец – вырос и мог стать президентом дистрикта, настоящим, не как кукла, сидящая сейчас в высоком кресле. А Слава – ребенок. Анаит – это стена, за которой он может лепить свои куличики, делая вид, что занимается чем-то важным…

Айранэ встала и на цыпочках вышла. Старая Ачи продолжала говорить, но молодой женщине не хотелось этого слушать.

Значит, Слава работал не в милиции. То есть милиция – это прикрытие, а на самом деле он занимался другими вещами. Айранэ на самом деле давно догадывалась, к тому же Анаит несколько раз довольно прозрачно намекала.

Перед дверью на мужскую половину Айранэ на несколько мгновений застыла, собираясь с духом.

Конечно, заходить на сторону противоположного пола не запрещалось. В семье Ильиных это вообще было нормой, особенно для сверстников, в том числе иногда дружили даже мужья с собственными женами.

Не соперничали, не проводили ежедневные переговоры по делам, а именно дружили – как это было у деда с бабушкой по отцовской линии Айранэ или у тети Алессы с дядей Тимой.

Но об этом вслух не говорили и уж точно старались, чтобы никто не узнал.

У Волковых же если ты хотела поговорить с мужем, то жог тебе, иди передай, что нужно, старшим невесткам, они уже найдут способ донести до Володи информацию так, чтобы ты ничего не испортила.

А если что-то важное – тогда уже сама, ножками, но опять же не к Володе, а к его отцу или к деду, они перетрут и выдадут тебе решение проблемы, а потом уже поставят Володю перед фактом, что и как он должен делать.

Сейчас у Айранэ была проблема, и она собиралась приложить любые усилия к ее решению. Немного заблудилась у старших покоев, навстречу ей попался незнакомый парень в трусах, ойкнул, увидев ее, и унесся испуганным оленем вглубь дома.

Потом наткнулась на дядю Марата, тот в несколько фраз выяснил, куда ей нужно, и проводил. При этом дядя говорил на общей речи очень прилично и разборчиво.

– Только он спит после Бури, – отметил Марат, открывая перед Айранэ двери.

Она уже вошла, когда вдруг поняла, что оказалась в комнате у спящего мужчины – без его на то разрешения. Запаниковав, Айранэ обернулась, чтобы выйти, когда из сумрака комнаты раздалось:

– Ну куда ты? Проходи, – на сносной, хотя и замедленной общей речи.

Тут же включился свет, и Айранэ поняла, что комнате свекра далеко не только до покоев Анаит, но даже и до ее собственных. Три на четыре метра, кровать, стол, стул, утопленный в стену гардероб без дверцы с десятком вешалок с мундирами и пиджаками и шесть полок со всякой всячиной типа носков, трусов, ремней и перчаток.

Сам Слава сидел, щурясь, на узкой длинной кровати, жесткой даже с виду, одетый в серую хабэшную майку и такие же серые семейные трусы. Тело его было мускулистым и поджарым, и на открытых участках Айранэ насчитала не меньше десятка шрамов – в основном старых, но на левом бедре из-под семейников тянулся к колену свежий, багровый, вздувшийся.

– У меня есть к тебе просьба, – сказал свекор. – Ты как себя чувствуешь?

Он говорил медленно – судя по всему, еще не до конца проснулся. Но при этом очень четко и очень понятно; видимо, у него имелся большой опыт общения с женщинами на общей речи, – несмотря даже на некомфортный темп, все было понятно.

– Гораздо лучше, – ответила Айранэ.

– Тебе станет хуже, – сказал Слава. – Намного хуже.

– Не станет, – неуверенно ответила Айранэ. – Я же выздоравливаю.

Слава рассмеялся, встал, взял со стула незаметный от двери синий шелковый халат, тисненый драконами, одним движением облачился в него и завязал пояс с ярко-желтыми кистями.

– Мне надо, чтобы ты попала в двенадцатое женское отделение центральной городской больницы, выкрала универсальный врачебный пропуск, положила его на подоконник окна, под которым растет рябина, и повернула защелку на окне, не раскрывая створки.

Айранэ приоткрыла рот.

Вообще, мужчины традиционно не просили ничего такого у женщин, а женщины – у мужчин. Свекор явным образом выходил за рамки, и куда дальше, чем это сделала она, когда вошла в комнату к нему спящему.

…Ей вспомнилось, как на свадьбе, когда ее, совсем еще молодую, испуганную, закутанную в неудобное свадебное платье, мешающее ходить, дышать и сидеть, поставили в шаге от Володи, Слава подошел к ней, чуть приобнял – куда более интимно, чем это делал кто-либо из мужчин ранее в ее жизни, – и, обдавая запахом дорогих виски и сигар, прошептал: «Если Володя не справится, моя дверь – четвертая слева».

Ее это тогда так возмутило, что она перестала обращать внимание на неудобное платье, на жалость к себе и страх. Выпила – совсем чуть и, как только прошла первая волна тостов, утащила своего новоявленного мужа в комнату, где он не то чтобы прямо с блеском, но справился.

А утром, собирая платье для того, чтобы отправить его в химчистку, обнаружила в кармашке за поясом записку, которую Слава, видимо, тогда же сунул ей:

«Шутка злая, но ты должна была разозлиться, чтобы перестать дрожать».

После этого она точно не хотела общаться со свекром, которого записала в злостные манипуляторы, и несколько лет ей удавалось избегать его…

– Это поможет Володе? – уточнила она.

– Нет, это спасет маленького жога,