Я делаю глубокий вдох, чтобы подготовиться к разговору с отцом этим утром. Должен быть какой-то способ отказаться от помолвки или, по крайней мере, отложить свадьбу, пока я не найду решение. Я знаю, что это расстроит его, но я надеюсь, что если я подойду к нему и останусь собранной, он выслушает.

Я прилагаю усилия, чтобы надеть платье по его вкусу, хотя от этого вида меня тошнит. Оно розовое, яркое, как летний день. Тьма в моей душе хочет поглотить ее, разорвать на части своими острыми зубами и уничтожить каждый кусочек тюля и ленты, которые ее украшают.

Открытые коридоры кажутся стесненными, когда я вижу туннели перед глазами, и нервы танцуют по моему телу с каждым шагом к его кабинету. Мои ладони становятся липкими, когда появляются двери, и я вытираю их о свое платье. Делая еще один прерывистый вдох, я напрягаю спину, чтобы постучать, но слышу голоса, доносящиеся из-под двери. Их слова проскальзывают внутрь и достигают моих ушей.

— Что ты видишь? — Голос моего отца приглушенный, но требовательный.

— Ничего, ваше высочество. Я не вижу ничего дальше определенного момента.

Я узнаю этот голос. Голос, который заставляет каждое нервное окончание в моем теле насторожиться. Это капитан Кэллоуэй, который не только является правой рукой моего отца, но и, так случилось, его Провидцем. Кажется, он полностью поддерживает мой брак с его сыном, но я всегда задавалась вопросом, не является ли причина, по которой он так сильно меня презирает, в видении, которое он увидел. Но даже если бы это было так, обещание смерти в его глазах, когда он смотрит на меня, невероятно.

Я придвигаюсь ближе, осторожно, чтобы не издать ни звука, и закрываю глаза, чтобы сосредоточиться на том, что они говорят.

— Это не имеет смысла! — рявкает мой отец. — Ты, черт возьми, Провидец! Попробуй еще раз!

Я вздрагиваю от тона его голоса. Я чувствую, как мое лицо бледнеет при воспоминании о том, когда это было направлено на меня.

— Ее будущее превращается в размытое пятно, мешанину образов, которые я не могу расшифровать, — выпаливает Кэллоуэй. — Ты пробовал спросить Мазирена?

За словами Кэллоуэя следует тишина. Я прикусываю губу в предвкушении. Чье будущее они пытаются предвидеть? Кто такой Мазирен?

Я слышу вздох, который, как я предполагаю, исходил от моего отца.

— Да, но расплывчатость его истин в последнее время не стоит риска последствий, которые я терплю. С тех пор, как мы захватили его, мой гнев и сводящие с ума мысли только возрастают с каждым прошедшим годом. И каждый раз, когда я приближаюсь к нему, я чувствую, что он просто ждет, когда я сдамся, стану жертвой его капризов. Просто ждет, когда я потерплю неудачу. Мне все равно, эта тварь может продолжать гнить на дне колодца, чтобы никогда больше не быть свободной. — Его тон убийственный.

— Ты думаешь, Мазирен вливал в тебя свою силу все эти годы? — Кэллоуэй спрашивает.

У моего отца вырывается раздраженное рычание.

— Я убью его голыми руками, если это так! — Он кипит, пока напряженная тишина не заполняет зал. — Но сейчас неважно. Мы попробуем выяснить, что ждет Эмму в будущем завтра на рассвете. Не опаздывай.

Моя рука взлетает ко рту, заглушая вздох, который я не смогла сдержать. Что-то еще заперто здесь, как и я. И они ищут мое будущее? Какое я имею к этому отношение? Мои мысли обрываются, когда они снова начинают говорить. Я осторожно кладу ладонь на стену рядом с дверями, чтобы не упасть, мой палец нервно проводит вдоль вмятины в камне.

— Есть какой-нибудь прогресс в поисках Пограничный камня? — продолжает мой отец.

Кэллоуэй прочищает горло, и все нервы, которые у него были, исчезают, когда уверенность просачивается из его голоса.

— Моя команда добилась некоторого прогресса. Мы приближаемся.

— Что они нашли? — мой отец спрашивает.

— Мы обнаружили, что последние два Старейшины, которые знают о Камне и, возможно, о его местонахождении, живут при Дворе Амихан на севере и При Дворе Абайнн на западе, — объясняет Кэллоуэй.

Мой отец ворчит.

— Нам нужно немедленно найти их и спросить, что они знают. Мне все равно, что ты должен сделать.

Смысл его тона ясен. Предпринимайте любые действия, необходимые для получения ответов, которых хочет мой отец.

Я не могу позволить ему причинить вред кому-либо еще. Они не заслуживают того, чтобы стать жертвой его гнева. Никто не заслуживает.

— У меня уже есть группа солдат, готовящихся к путешествию. — Кэллоуэй звучит слишком довольным собой. Кто-то должен сбить с него спесь.

— Скажи им, чтобы поторопились. Я не хочу больше ждать. Я должен получить этот камень. Потому что, когда я это сделаю, — мрачный смех с недобрыми намерениями покидает моего отца, заставляя волосы на моих руках встать дыбом, — Я смогу усилить свою силу и, наконец, заявить права на весь Дейадрум. Все будут склоняться передо мной, и я даже найду способ захватить контроль над Испорченными, чтобы эти отвратительные твари были под моим командованием. Это будет идеальная армия, если кто-то решит взбунтоваться.

Мои глаза расширяются при мысли о том, что мой отец хотел нарушить баланс правителей между дворами и захватить власть. Я знала, что в глубине его души живет мерзкое существо, но я не понимала, что оно хотело поднять свою уродливую голову и править всеми. Плюнуть своим ядом и вонзить в них зубы.

Я должна остановить его, сейчас больше, чем когда-либо. Одно дело, когда его ненависть направлена на меня одну, но я отказываюсь допустить, чтобы другие попали в его руки. Но мне нужно выяснить, как этого не допустить.

Звук их голосов затихает, и я беру себя в руки, готовясь постучать и заявить о своем присутствии. Они, вероятно, возобновили работу или, я полагаю, замышляют заговор против всех, и я отчаянно желаю, чтобы Кэллоуэй был где-нибудь в другом месте. Для меня было бы лучше, если бы он ушел из комнаты с разговором, который я собираюсь завести. Но, похоже, это маловероятно. Редко бывает, когда они не друг с другом.

Я мысленно повторяю слова, которые планирую сказать, прежде чем постучать костяшками пальцев в дверь.

Я чувствую напряженную паузу, нарастающее давление, пока я жду ответа моего отца:

— Войдите.

Приказ глубок и несет с собой волну скрытого гнева. Голос внутри меня предупреждает меня уйти, но слишком поздно. Они уже знают, что я здесь, и теперь я должна встретиться лицом к лицу с монстром в маске внутри.

Дверь со щелчком закрывается за