– С Керехом не поладили? – я окликнул Рута и кивнул на мертвеца.

– Можно и так сказать, – буркнул приятель.

Поссориться с молчаливым добряком, который без приказа даже собаку не пнет, – это надо еще умудриться.

– Кстати, оно разбавлено, – пожаловался Рут, будто вовсе меня не слушал.

Мы отошли совсем недалеко от стен. Достаточно, чтобы нас не услышали посторонние. Недостаточно, чтобы видеть колья «Святы земли».

– Дело такое. – Барн по привычке потянулся к забралу и нелепо провел рукой у щеки. Шлем он оставил в остроге. – Вчера все отлично сложилось.

«Вопреки вашим усилиям». – Я промолчал и кивнул.

– И ты же понимаешь, я снова должен спросить… – Барн мялся, как девица, не определившаяся с ценой.

– Сколько? – Все, о чем я мечтал, – это поскорее разлечься у теплого очага и поговорить с давно умершим человеком – Финиамом.

Барн издал нелепый смешок и снова поискал железо у своего лица:

– Нет-нет, что ты! Я про Псов. Не надумал еще?..

Рут отвлекся от страданий и удивленно на меня покосился. Я вздохнул и ответил наемнику:

– Может, чуть позже. У меня еще осталось несколько дел в отряде. Это все?

Я взглядом указал на острог, который спрятался за деревьями.

– А, присяга. Понимаю. Я, признаться, хотел еще кое-что узнать. – Барн почесал затылок. – О Митыге. Ну, и его ребятах. Паршиво вышло…

Под ногой хрустнула ветка. Я не позволил себе остановиться и пошел дальше.

«Открытое любопытство лучше тихих подозрений», – писал Финиам.

– Невосполнимая потеря. – Я склонил голову, осторожно переступив через узловатый корень. Мягкий настил из иголок, казалось, никогда не промерзал.

Барн оживился и пошел впереди.

– Я был знаком с парнями три года. Подумать только, как нелепо может погибнуть любой из нас.

Лучше бы меня спросили о деньгах. Рут плелся позади и что-то бормотал про больную голову. Моя тоже, кажется, начинала болеть.

– Ближе к делу.

– Вы ведь, если мне не изменяет память, – мялся этот детина, – не ладили?

Я посмотрел прямо в наглое лицо.

– В наше первое знакомство я скрестил с тобой клинки.

Барн показал ряд почти белых зубов, широко улыбнувшись:

– И уделал, как дитя…

– И мы крепко сдружились после, – поправил я его. – Не так ли?

– Просто слышал я, что Митыга позвал тебя на дело. Ну, незадолго до того, как…

Настил снова пошел волнами, я спустился с «гребня» из иголок. И усмехнулся:

– Кто говорит?

Наемник что-то хотел ответить. А потом его глаза широко распахнулись, Барн выкинул руку вперед, и что-то с силой толкнуло меня в спину.

Хрясь! Потеряв равновесие, я пошатнулся, но остался на ногах, сделав два шага. А потом услышал крик Рута.

– Стрела! – крикнул Барн и бросился в погоню.

– Арх! Твою с-сучью мать!

Рут согнулся у моих ног, упершись ладонью в землю. Большая часть древка торчала из его плеча. Наконечник не вышел за рукав. Я схватил друга за шиворот и оттащил к деревьям.

– И так видно, что, сука, стрела, – крикнул Рут. – Стой!

В иголках блестела моя фляга. Барн нырнул за дальнее дерево и обернулся к нам. Со стороны леса послышался хруст ветвей. Он отдалялся. Я выхватил меч, но Рут вцепился мне в сапог:

– Да стой ты! У-ух, дерьмина! Удрал он.

Рут не знал, что я приготовил меч для другого. И дураку ясно, что нас уводили прочь.

– Кто?.. – Барн вернулся, меняя укрытия.

– Да хер его пойми, – взвыл Рут, жмурясь. – Я, знаешь ли, не разглядел ни черта!

Я выглянул из-за дерева, прислушиваясь к каждому шороху.

– В кого стреляли? – Барн выпучил глаза и не доставал оружие.

– У-у, бляха, – прорычал мой друг, – не в тебя уж точно!

И они оба уставились на меня. Я внимательно посмотрел на наемника и убрал керчетту. Рано.

Рут с кряхтением поднялся с колена, отряхнул ладонь от земли и иголок. Багровое пятно расплывалось на сером рукаве. Вокруг фляги разлилось вино с кровью.

Если бы не чужое плечо, я бы встретил снаряд затылком.

– Возвращаемся, – сказал я так, что со мной не решились спорить.

– Дерьмо! – приятель снова взвыл, неудачно пошевелившись. – Глубоко засела, стерва…

Барн подошел к нам вплотную, опасливо озираясь в сторону острога.

– Я помогу.

– Прочь! – рявкнул приятель, и Барн отступил. – Лэйн, гляди в оба.

Между елями никого не было. Тишина как на погосте: ни звука, ни шороха. Только тяжелое дыхание раненого человека. Я спросил друга:

– Идти можешь?

– А я что, мать его, по-твоему, делаю?!

Мы возвращались в почти гробовом молчании, если не считать проклятий.

– Сучья лапа! – Едва показался частокол. – Херовы охотники! – На подходах к воротам. – Да иду я, иду. Чего уставились? Бывало и хуже.

Барн так побледнел, что они с Рутом стали удивительно похожи. Наемника прорвало уже у ворот:

– Ребята, вы же не думаете, что я…

– Кто яго так? – ошалел дозорный и взялся за сигнальный рог. – Где? Враги, энто враги там?!

Мы зашли в острог. Я посмотрел Барну прямо в глаза:

– Славно потолковали.

Наемник замотал головой:

– Я бы никогда… А, проклятье! – Он развернулся и прихватил дозорного за ворот: – Кто выходил за ограду, в лес?

– Дак много кто: Бослик с парнями, Жуга и энтот, без усов который…

– С луком ходили?! Стрелы кто брал?

Дозорный отвесил челюсть:

– Стрелы? – быстрый взгляд на Рута. – Что же энто, наши по нашим?..

– Говори! – Барн выпучил глаза. Таким яростным я его не видел даже на поединке.

– Клянуся, только ваши и за дровами и вы вот, чуть раньше… да Бослик с Жугой!

Я посчитал в уме. Два десятка, и это лишь те, кто вышел с рассветом. Нас могли ждать от самой темноты.

– Только последний идиот бы взял лук… и поплелся следом, – прошипел Рут. – Слишком заметно.

Я припомнил расстояние в лесу, с которого стреляли. Кочки и перепады, количество преград до цели, скудный свет.

– Нам попался хороший стрелок. Меткий. – Я коснулся затылка, провел пальцами вниз, к шее. Небольшая мишень.

Дозорный с энтузиазмом закивал, а затем осторожно высвободился из захвата.

– Псы Гарготты стреляют лучше всех, это дело верное! – с гордостью отчитался он, а потом перевел тревожный взгляд на Барна. – То есть я хотел сказать, что навряд ли… э-э…

Вокруг собирались Восходы.

– Убивают? Уже?!

– Вона до чего пьянство доводит, – навел палец один из Псов.

– Положите его, болваны!

– Какой ложить! Держите…

– Да могу я стоять!

– …чтоб я еще раз так пил, – сетовал кто-то из толпы.

В этой суматохе Барн подошел ближе и повысил голос:

– Послушай, Лэйн, клянусь, наши