Шрифт:
Закладка:
Историк Сергей Соловьев писал, рассуждая о елизаветинской эпохе: «У современников была привычка дурно отзываться об Академии, говорить, что она наполнена иностранцами. Забывали, что в Академии находится русский учёный, который один стоит многих-многих других, и которого знаменитая деятельность тесно неразрывно была соединена с Академией. Ломоносов — без Академии, Академия без Ломоносова были немыслимы». Он оказался сильнее и судьбы, которая по рождению приговорила его к северному рыбацкому промыслу, и немецкой академической партии, которая не принимала задиристого русского учёного.
«Будет вам медведя дразнить»
Долгие годы соседом Ломоносова был садовник Академии Иоганн Штурм, кроме прочего, староста василеостровской евангелической церкви. Господин Штурм не только ухаживал за цветами, но и ссужал деньги под процент и отличался склонностью к доносительству. Отношения между соседями напоминали коммунальные ссоры 1930‐х годов в стиле рассказов Михаила Зощенко. Штурм натравливал своих собак на ломоносовских кур, сливал нечистоты в клумбу соседа. Ломоносов отвечал кулаками.
Как-то в день своего рождения садовник устроил пирушку. Перепившиеся гости, горланя песни, зашли в сад Ломоносова. Учёный работал в своём кабинете. Шум и выкрики незваных гостей разъярили его. Сначала из ломоносовского окна в Штурма и его друзей полетели кочаны капусты, а потом на пороге появился сам Михайло Васильевич с криком: «Будет вам медведя дразнить!» Он переколотил всю компанию. Особенно досталось тестю Штурма, переводчику Ивану Грове. Судя по доносу Штурма, потасовка продолжилась и когда гости отступили на свою территорию: «Я и моя зупруга с балкон поливать его водами и случайно может быть ронялись цветочными горшками». Ломоносов обвинял их в порче своего имущества и воровстве, но ничего доказать ему не удалось. Пришлось платить штраф за рукоприкладство.
Иван Бецкой. «Спасал, хранил, учил, писал»
Пожалуй, если бы не старания Ивана Бецкого, нам трудно было бы называть русский XVIII век веком Просвещения. А родился будущий соратник Екатерины Великой при обстоятельствах, которые не обещали блестящего будущего. Ведь он был незаконнорожденным…
Историк Михаил Щербатов, современник Бецкого, так писал о тайне его появления на свет: «Князь Иван Юрьевич Трубецкой, быв пленен шведами, имел любовницу, сказывают, единую благородную женщину в Стокгольме, которую уверил, что он был вдов, и от неё имел сына, которого именовали Бецким, и сей ещё при Петре Великом почтен был благородным и уже был в офицерских чинах». По другим сведениям, датская любовница Трубецкого не принадлежала к высшему свету. В любом случае, в Дании и к князю, и к его сыну относились почтительно. Бецкой окончил там кадетский корпус и только падение с лошади помешало его военной карьере. Несколько лет он путешествовал по Европе, учился, заводил знакомства со знаменитыми мыслителями и писателями того времени, выполнял дипломатические поручения российской коллегии иностранных дел.
Бецкой стал известен всей просвещённой России и занял видное положение при дворе, будучи уже, меркам того времени, пожилым человеком, — в 58 лет, когда император Пётр III назначил его директором канцелярии строений и домов его величества. Вскоре к власти пришла Екатерина II. Бецкой не имел прямого отношения к перевороту, который превратил нелюбимую жену монарха в императрицу, но быстро сориентировался и стал опорой новой самодержицы.
Екатерина разделяла взгляды Бецкого на просвещение, высоко ценила его красноречие, рационализм и гуманные убеждения. Они оба надеялись воспитать в России «нового человека». Бецкой стал секретарем императрицы, её постоянным чтецом и собеседником. Каких только слухов о нём не ходило в то время! Говаривали даже, что он был истинным отцом Екатерины II. Он не обращал внимания на пересуды и избегал политических интриг, почти не занимался международными делами, не принимал участия в войнах, хотя и был шефом Сухопутного шляхетского корпуса. Но Екатерина доверила ему вопросы просвещения, всю систему народного образования. Бецкой не сомневался, что ничего важнее и быть не может. «Корень всему злу и добру — воспитание», — таков был его принцип, отчасти почерпнутый из сочинений Жан-Жака Руссо.
Для Екатерины Бецкой составил своеобразную «дорожную карту» развития просвещения в России — «Генеральное учреждение о воспитании юношества обоего пола». Обнаруживая педагогические таланты, он писал, что «приводить детей к учению надобно, как в приятное, украшенное цветами поле, а тернии, в оном находящиеся, только раздражают природу, особливо сначала, а сие происходит единственно от неразумения воспитателя».
1 сентября 1763 года Екатерина II учредила в Москве Воспитательный дом. Бецкой до мельчайших подробностей разработал организацию и программу этого учреждения. По его замыслу, всякий мог принести в дом младенца в любое время, не объясняя ничего, только заявив, крещён ли ребёнок. С семи лет детей начинали обучать чтению, письму, черчению основам закона Божия, а также ручным лёгким работам. Потом повзрослевшим питомцам Дома давали профессиональное образование. Они работали в мастерских и продавали свой товар в лавках. Девочек учили вести хозяйство, готовили к материнству. Вслед за московским Воспитательным домом появился Петербургский — тоже под опекой Бецкого. Он надеялся создать в этих «богоугодных заведениях» «новую породу людей» — трудолюбивых, честных и, главное, недурно образованных. С тех пор его в шутку называли «Бецкой, воспитатель детской». А он надеялся, что сумеет воспитать в России «третье сословие» — портных, ремесленников, торговцев, привыкших к городской жизни. Грамотных и имеющих представление о морали.
Бецкой стал инициатором создания и первого в России светского женского образовательного учреждения — Воспитательного общества благородных девиц (Смольного института), который торжественно открыли в августе 1764 года.
В 1760‐е годы Екатерина вверила Бецкому Академию художеств. Он уделял особое внимание обучению молодых талантов. Нередко помогал им материально из собственных средств. Ходили слухи, что просветитель пожертвовал на благие дела не меньше 700 тысяч рублей.
В 1773‐м по плану Бецкого на средства промышленника Прокопия Демидова было учреждено Воспитательное коммерческое училище для купеческих детей. Там Бецкой продолжал прививать педагогам и студентам свои педагогические взгляды, удивлявшие современников необычайной мягкостью. Ведь он не признавал телесных наказаний даже за серьёзные провинности.
Бецкой продолжал заниматься и архитектурным облагораживанием столицы. Он курировал такие проекты как установка первого памятника Петру Великому и «облачение Невы» в гранит.
Единомышленники видели в нём пример настоящего учёного-стоика, которого не соблазняют ни деньги, ни почести. Даже близость к императрице он использовал не для удовлетворения собственного честолюбия, а ради
