Когда кризис миновал, плотник и его товарищи возобновили свою работу. Они срубили высокий полубак, чтобы освободить больше места на палубе и обнажить огромные орудия в носу и корме. Когда дело доходило до кровавой схватки, им не нужны были переборки и тому подобное, мешающее их движениям.

Точно так же боцман и его товарищи поработали над всем остальным, превращая свой новый корабль в более управляемый барк. Это был большой корабль, и хотя сотня или около того мужчин из команды Леруа могли легко справиться с его управлением, они не желали тратить больше энергии, чем было необходимо. Таким образом, пару парусов, несколько реев и весь сопутствующий им такелаж были сброшены на палубу.

Еще одна часть команды находилась за бортом, перекрашивая смазанный маслом корпус в черный цвет. Еще больше людей цеплялись за транцы, срезая модную деталь с вырезанным на ней прежним названием корабля и заменяя ее новым, именем корабля.

Речной шлюп взмыл вверх, и его поступательная инерция пронесла его рядом с новым «Возмездием».  Он остановился с содрогающимся грохотом о корпус, и ее маленькая команда бросила канаты на борт большего корабля, которые были пойманы и закреплены.

Рипли протопал по палубе шлюпа и вскарабкался на борт корабля, который еще два дня назад назывался «Братья Уилкенсоны».

Леруа сделал большой глоток рома, вытер рот и посмотрел на приближающегося жилистого коротышку. Рипли выглядел чем-то взбешенным, но Леруа не мог догадаться, что это могло быть, да ему было и наплевать. Они захватили большой корабль с ценным грузом, причем не пролив ни капли крови. Хозяин Рипли должен был быть в восторге.

— Леруа, ты, тупой пьяный ублюдок, черт возьми, о чем ты думаешь? – крикнул Рипли, топая с кормы наверх к квартердеку.

Леруа покосился на него и прожевал что-то, что только что выпало у него из зубов. Ему показалось, что Рипли только что сказал то, что как думал он, Леруа, , ни от кого не услышит.  Визг снастей стал громче.  Леруа назвал все это звуком, просто обыкновенным звуком.

— Квартирмейстер, а, qu'est ce que c'est? -  Леруа широко развел руки и посмотрел вверх. — Это мое новое «Возмездие», что ты о нем думаешь?

Рипли приблизился, пока не оказался в нескольких футах, а затем остановился и сплюнул на палубу. — Я думаю, что за хрень ты несешь?

— Qui?

— Что ты делаешь в заливе, тупой, пьяный ублюдок?

Леруа снова покосился на него. На этот раз он это услышал.  Рипли на самом деле оскорбил его. Он ничего не сказал в ответ.

— Я же говорил тебе не брать табачные корабли, у нас и так полно этого чертова табака. На этот товар нет спрос. Нам нужен испанский товар! Ты слишком пьян, чтобы это запомнить?

Леруа неловко поерзал. Если Рипли продолжит в том же духе, ему придется что-то делать. Интендант, очевидно, забыл, что случилось с теми, кто разозлил Леруа, например, с бывшим капитаном морской стражи в таверне. — Этот корабль прекрасный. С его помощью я сделаю нас еще богаче.

— Не в этом дело, ты, тупой ублюдок, пьяный негодяй...

Вот оно! Рука Леруа вытянулась, он схватил бывшего квартирмейстера за горло и сжал с сокрушительной силой акульей пасти.

Глаза Рипли расширились, и он дернулся, пытаясь оторвать руку Леруа, но с каждой секундой он становился все безвольнее, а хватка Леруа ничуть не ослабевала. Через минуту Рипли начал слабо постукивать по руке Леруа. С тем же успехом он мог стучать по грот-мачте.

Через полторы минуты Леруа увидел ужас в глазах Рипли, ужас надвигающейся смерти, и это было то, что он ожидал. Он ослабил хватку и толкнул Рипли на палубу, встал над ним, пока тот кашлял, харкал кровью и потирал поврежденное горло.

— Ты со мной так не разговаривай, понял? — сказал Леруа, но Рипли все еще был далек от того, чтобы что-то сказать, поэтому Леруа осушил свою бутылку, бросил ее за борт и пошел вперед, чтобы найти еще одну.

К тому времени, когда он вернулся на квартердек, Рипли уже стоял, согнувшись, прислонившись к перилам, обняв рукой бизань-мачту. Он все еще хрипел и кашлял самым жалким образом.

Он посмотрел на Леруа, и француз увидел страх в его глазах, как и должно было быть. Леруа сделал глоток рома и протянул бутылку Рипли. Рипли взяла ее и, давясь и кашляя, сделал глоток и, в конце концов, проглотил ром. Он сделал еще глоток и вернул бутылку.

— Теперь послушай меня, квартирмейстер, — сказал Леруа. Некоторые мысли посетили его, пока он ждал, пока Рипли придет в себя.

Рипли посмотрела на него слезящимися глазами и кивнула.

— Мы не можем продолжать охоту со старом «Возмездие».  Оно слишком старое, и почти сгнила. С этим кораблем мы отправим эту чертову морскую стражу прямо в ад.

Упоминание об морской охране привлекло внимание квартирмейстера.

— Да… — прохрипела Рипли, закашлявшись. — Да, — снова сказал он, — можешь разнести эту чертову стражу ко всем чертям!  Это хорошая идея.

— Bien, bien, — сказал Леруа, по-братски обняв Рипли за плечо и ведя его вперед и вниз до палубы. — Иди и скажи своим друзьям на берегу, что мы заработаем на этом корабле больше чертовых денег, чем они когда-либо мечтали, а?

— Я скажу им, капитан, я скажу ему, — сказал Рипли хриплым голосом. — Но ты ведь разберешься с морской стражей, как ты сказал?

— Qui, конечно, мы разберемся с морской охраной, — заверил его Леруа. Он давно имел это в виду. Оскорбление, которое он перенес от рук морских стражников, было невыносимо.

Он не рассказал Рипли о ловушке, в которую попало старое «Возмездие», о бойне, которую устроила морская стража. Возможно, он сделает это позже, когда перебьют всех этих грязных ублюдков, и отомстит этому Марлоу с большим размахом, но только не сейчас. Ему было невыносимо думать об этом сейчас.

«Плимутский приз» стоял повернутым обратно к реке. От якорного троса к шпилю была прикреплена специальная пружина, так что судно можно было повернуть в любом направлении. Огромные пушки были заряжены и ждали своего момента. Марлоу не знал, чего ожидать, но он определенно был к этому готов.

Это была длинная ночь, бурная, жестокая ночь. Когда матросы «Плимутского приза» обнаружили, что избитый негр в