Осенью 1969 года, когда Баффетт и Мангер работали над продажей Hochschild-Kohn, издание Forbes опубликовало статью о Баффетте под названием «Как Омаха обыгрывает Уолл-стрит». Статья начиналась настолько захватывающе, что другие авторы, пишущие о Баффетте, повторяли это вступление в течение последующих десятилетий[419].

«10 тысяч долларов, вложенные в Buffett Partnership в 1957 году, – писал Forbes, – сейчас стоят 260 тысяч долларов. Партнерство, активы которого теперь составляли 100 миллионов долларов, росло со среднегодовой скоростью в 31 % без единого убыточного года». После этого анонимный обозреватель Forbes приводил точное наблюдение: «Баффетт – непростой человек. Но вкусы у него довольно простые».

В тексте даже намеками не упоминался размер состояния Баффетта. Журналист попросту не знал, что с тех пор, как Уоррен в 1966 году перестал принимать в партнерство новых участников, его состояние благодаря реинвестированию гонораров возросло за три года в четыре раза. Теперь оно составляло 26,5 миллионов долларов. Причем без притока денег от новых партнеров доля Баффетта в активах партнерства увеличилась с 19 до 26 %. Вместо этого речь в статье шла о его «старом бесформенном омахском доме», отсутствии компьютеров и минимальном штате сотрудников в скромном офисе. Человек с простыми вкусами по-прежнему заглатывал по пять бутылок Pepsi в день, просил ее вместо вина на званых ужинах и ел только булочки, если подавали что-то сложнее стейка или гамбургера. Он все еще появлялся на людях, выглядя иногда чуть лучше бродяги. Ему бы вполне хватило съемной двухкомнатной квартиры.

Впрочем, Баффетты жили жизнью обеспеченной пары, хоть и не так роскошно, как могли себе позволить. О хорошей жизни заботилась Сьюзи, полагая, что в деньгах нет смысла, если их не использовать для своих целей. Людей удивлял контраст между непритязательностью Уоррена и его постоянно растущим состоянием. Им было легко в присутствии добродушного, самоироничного и спокойного Баффетта. От прежней бесцеремонности и высокомерия он во многом избавился, как и от наиболее явных признаков неуверенности в себе. Правда, терпимости к критике он так и не научился. Свою нетерпеливость он пытался скрывать. Он был верен давним друзьям. Особенно поражала людей его принципиальная честность.

Однако те, кто подолгу находился в его присутствии, начинали чувствовать себя измотанными в вихре его энергии. Когда внимание Уоррена ослабевало, люди испытывали облегчение, сопровождаемое некоторым чувством вины. Он заваливал друзей газетными вырезками и материалами для чтения, которые, по его мнению, должны были их заинтересовать. Даже самые обычные разговоры были не такими уж обычными. У них всегда была цель, пусть и не вполне ясная.

В том же 1969 году была решена судьба другого семейного бизнеса Баффеттов: достигнув столетнего юбилея, Фред Баффетт сдался и решил избавиться от своего магазина. Несмотря на то что выручка составляла полмиллиона долларов в год, покупателей не было. Жернова капитализма делали свое дело.

Баффетты не вели светской жизни и никогда не давали больших приемов. Но в конце сентября, когда закрылись магазин и партнерство, они устроили настоящую гулянку. В дом заявились почти 200 человек всех возрастов и рас. Бизнесмены, светские дамы, друзья и бедные «клиенты» Сьюзи, подростки, партнеры, разнообразные священнослужители, раввины и проповедники, местные политики. Сьюзи выбрала нью-йоркскую тематику – еда и декор в стиле ресторана Stage Door Deli – и попросила людей прийти в «повседневной одежде». Наряды гостей оказались в итоге самыми разнообразными: от кюлотов до коктейльных платьев. Стол был устроен в стиле деликатесной лавки, с которой свисали колбасы и целый ощипанный цыпленок. Гостям предлагались сэндвичи с пастрами и сыры. На веранде, рядом с пивным бочонком, играл пианист, призывая гостей подпевать. Площадка для игры в ракетбол в подвале превратилась в импровизированный кинотеатр, у потолка которого сгрудились гигантские гелиевые шары. Весь вечер на экране крутились фильмы с Уильямом Филдсом, Мэй Уэст, Стэном Лорелом и Оливером Харди. В солярии гости пытались покрыть краской двух моделей в бикини, а престарелый Фред Баффетт пытался их защищать.

«Было так хорошо. Мне было больно думать о том, что все закончилось», – скажет потом Сьюзи[420].

Часть четвертая

Сьюзи поет

34. Конфетный Гарри

Омаха, 1970 – весна 1972

В январе 1970 года, через три месяца после вечеринки в стиле Stage Door Deli, подруга Уоррена, Кэрол Лумис, опубликовала в Fortune статью, в которой обратила особое внимание на впечатляющую результативность и мрачные взгляды на перспективы акций Баффетта[421]. Незадолго до выхода статьи он адресовал партнерам письмо, в котором разъяснил, чем они владеют.

Партнеры, обнаружив, что являются собственниками компании по выпуску торговых купонов, банка и финансово незначимой газеты, были сражены наповал[422]. Теперь им предстояло решить, оставить себе акции или получить свою долю деньгами.

«Он разрезал пирог, и можно было самому выбрать кусок», – говорит Джон Хардинг. Баффетт, конечно, хотел, чтобы они выбрали деньги, оставив акции Berkshire Hathaway и Diversified Retailing ему. Тем не менее, он был честен с ними. В письме от 9 октября 1969 года он изложил прогноз рынка, от чего ранее воздерживался. «Рынок достиг небывалых высот, – писал он, – и я считаю, что теперь для среднего инвестора почти равнозначен выбор между профессиональным управлением акциями и пассивными инвестициями в облигации»[423]. При этом Уоррен допускал, что лучшие из лучших финансовых управляющих смогут наскрести доходность, на несколько процентных пунктов превышающую доходность облигаций.

Два месяца спустя Уоррен предсказывал, что результаты Berkshire и Diversified будут не только выше доходности облигаций, но и превзойдут результаты лучших финансовых управляющих. Это было важно.

Помимо письма, Уоррен написал для партнеров трактат о том, как инвестировать в облигации, снова приложив намного больше усилий, чем это сделал бы обычный финансовый управляющий. Даже несмотря на это, Баффетт вспоминает: «Когда я закрыл партнерство, четырех женщин охватила паника. Они доверяли мне, но перед этим прошли через развод. У них сложились плохие отношения с бывшими мужьями, и они боялись, что не справятся, если потеряют свои деньги. Они звонили мне посреди ночи и говорили: “Ты должен и дальше зарабатывать для меня деньги!”»[424].

Он продолжил работу над роспуском партнерства на Рождество в Лагуна-Бич. Рождественские подарки он закупил с присущей ему эффективностью. Как и в других делах, у него была система: он отправился в Topps, лучший магазин одежды в Омахе, и дал продавцам список нужных размеров.

«Я приходил туда, и мне показывали платья подходящих размеров.