полотно и таким же напряженным. Прочистив горло, он трижды опустил посох на специальное медное углубление, и по залу прошелся низкий глухой стук, причем с каждым ударом становилось все тише и тише. Когда над помещением разлилась полная тишина, герольд объявил:

– Его Королевское Величество Никлос Каргатский со своей подопечной кэррой Селестой Каргат!

Раскрылись двери, и на пороге под руку появилась ослепительная «полюсная» пара.

Никлос в черном сюртуке до колен, расшитом золотым узором, под которым двубортная рубашка также черного цвета со стоячим воротником, утяжеленным золотыми наконечниками, и в обтягивающих брюках. Рядом шла белоснежная красавица в весьма красноречивом наряде. Ее плечи накрыты декоративными доспехами из мелких острых пластин золотого цвета, скрепленных золотыми цепочками вокруг шеи. Талию обвивали тонкие обручи в виде ветвей, которые поддерживали развевающийся, как облачко, низ платья.

На голове короля традиционный обруч черного цвета, тогда как лоб Селесты украшала совсем миниатюрная диадема, от которой до переносицы спускался маленький золотой камешек с черным сердцем – символ Каргатских королей.

При их появлении тишина стала совсем звенящей.

Арт почувствовал на себе тяжелый взгляд и, обернувшись, увидел Врана, который смотрел исключительно на него. И в его глазах читалось нечто такое, что было совсем несвойственно канцлеру. Как и та собственническая жадность, с которой он перевел взгляд на Никлоса с Селестой, когда те заняли свои места.

Сэл вблизи совсем бледненькая, кулачки плотно сжаты, она смотрит перед собой. А мысленно тянется к нему. Рядом с ним паника сходит на нет, но девушке все равно тяжело дается первый торжественно-официальный выход в свет в качестве подопечной короны.

– Принцесса Сэлавелия, дочь короля Агондария, наследница Вольных морей и океанов. Вы созвали это собрание по исключительному поводу, и мы готовы вас услышать, – почтительно, но с нотками безоговорочной властности заговорил Никлос.

Русалка кивнула, вставая с места и выходя на трибуну. Окинув злобным взглядом присутствующих и скривившись, когда заметила отсутствие шелки, она задрала подбородок и, чеканя слова, выпалила:

– Мы требуем от Каргатского королевства разорвать сделку с шелки, этими темными созданиями, чьи боги – это старые боги, чья суть – это насилие, кровь и убийства. Они одержимы этой жаждой, из-за чего последовательно нарушают Каргатские договоренности и методично истребляют невинных морских существ. Сегодняшняя бойня стала последней каплей нашего терпения. Мы дали вам время разобраться со своими союзниками, но вы ничего не сделали. Не наказали виновных. С попустительством отнеслись к их деяниям. И, несмотря на наши новые соглашения, вы ни единого шага не сделали нам навстречу, – принцесса перевела глаза на Селесту, и ее взгляд смягчился, но ненадолго. – В связи с этим мы выносим ноту протеста.

Девушка кивнула своему советнику, который, поджав губы, передал королю запечатанный конверт.

– Если вы в течение трех дней не разорвете сделку с шелки и не присоединитесь к нашей войне против этого вида, то все заключенные договоренности будут ликвидированы вплоть до полного закрытия морских путей Каргатского королевства.

В зале поднялась буря из возмущенных криков, обвинений и выражений недовольства, тогда как король молча вскрыл конверт, прочитал его содержимое по диагонали и, выдержав драматичную паузу, на глазах русалов демонстративно порвал его на мелкие кусочки.

– Этого не будет, – негромко выдал он совершенно ледяным тоном, и в зале вновь стало тихо.

От злости принцессу перекосило, и она, едва сдерживаясь, уставилась на короля.

– Мы так и не получили ни единого доказательства вины шелки. Ни единого, уважаемая Сэлавелия. Все, что слышали, это голословные обвинения, подкрепленные личной неприязнью подводного народа к шелки, которые являются единственным разумным видом, обитающим в морских водах и не являющимся частью вашего королевства, что вам явно не по нраву. – Не давая принцессе и слова сказать, король добавил: – Впрочем, это не первые обвинения, которые я слышал за последние недели. Как вам такое: подводники появились в день, когда было совершенно дерзкое нападение на невесту с использованием такой магии, что доступна только русалкам или эльфам. Вы можете доказать свою невиновность в этих событиях? Нет, не можете. Ведь это необоснованное обвинение, к которому я не прислушиваюсь, пока не будет реальных улик. Так почему вы поступаете иным образом?

– Возмутительно! – вскипела принцесса, по ее лицу прошлась яркая рябь и на секунду проступили рыбьи черты. Тяжело задышав и опершись о стойку, она с трудом продолжила говорить на языке наземного мира: – Вы нанесли тяжелое оскорбление и поставили под сомнение годы нашего сотрудничества…

– Которое никогда не строилось на языке дипломатии. Всегда в полутени. Кажется, в Подводном мире давно существует мнение, что наземные вообще не имеют права пользоваться верхними водами даже возле берегов своих земель и рек? – едко вклинился канцлер Вран, и со всех сторон послышались одобрительные возгласы. – Даже нынешнее сотрудничество составляется с такими формулировками и одолжениями с нашей стороны, что возникает вопрос: а сотрудничество ли это? Или временное перемирие, угодное лично вашему отцу? Ведь ваши «невинные» хищники частенько нападают на суда, действуя под защитой ваших слов об их неразумности.

Сэлавелия и правда стала походить на рыбу, выброшенную на берег. Она переводила глаза с одного дракона на другого и просто не находила слов от ярости. Наконец, собравшись, она уставилась на молчавшую Селесту, которая побелевшими пальцами впилась в подлокотники кресла, пытаясь унять бешеное биение сердца.

– Теперь мне ясна изначальная позиция драконов в отношении Подводного мира, – заявила принцесса. – Как уполномоченный представитель короля Агондария, заявляю, что с этого момента будут заморожены все имеющиеся соглашения между нашими королевствами. Планируемые договора и сделки отменены. А остальные сохранятся до момента урегулирования возникшего конфликта. Как и было объявлено, вам дается три дня на то, чтобы выполнить наши условия. В противном случае, любое появление подданного Каргатского королевства в морских водах будет расценено как вторжение и объявление войны.

Только одна искра несогласия прошлась по лицу советника принцессы, но русал сдержался и сдержал остальных представителей Подводного мира. Однако Артан понял, что и под водой не все согласны с выдвинутыми обвинениями.

– Ваше Величество? – в поднявшемся шуме голос маршала совсем утонул, и он наклонился к Никлосу. – Скажите хоть слово?

Но король не успел ничего сказать, потому что Сэлавелия заговорила вновь:

– Существует одно исключение, которое способно восстановить былые отношения и вернуть нас к конструктивному диалогу, – она вновь уставилась на Селесту, которая заерзала на кресле, поминутно оглядываясь то на Артана, то на короля. – Если белый дракон навсегда перейдет под опеку Подводного мира, мы готовы забыть все обиды и обвинения. Даже против шелки, с условием, что они прекратят свои… действия. Или же