Там его уже ждали двое.

— Ты Ярослав? — спросил один из них, со шрамом через всю правую щёку.

— Да, — ответил Ярослав, попутно отмечая, что они безоружные.

— Что-то ты на дремирянина не похож, — скептически сказал второй. — Я думал у вас там все блондины. Ты что, подкидыш?

Ярослав ничего не ответил, но набить морду уже был готов, пусть и держался сдержанно.

— Я Мэтт, а это — Крис, — спокойно сказал тот, кто был со шрамом, игнорируя слова напарника. — Нам интересно узнать, как Орэн поживает. Ты не против пройти с нами и рассказать?

— Без проблем, — невозмутимо ответил Ярослав, — но только если там есть еда. Я ужинать собрался.

— За этим дело не станет, — усмехнулся Мэтт. — Еда там тоже есть.

— Тогда идём, — согласился Ярослав.

Ярослав пошел следом за новыми знакомыми, всё пытаясь мысленно успокоиться и не устраивать заварушек на ровном месте.

Он так давно привык, что никто в Яренке не обращает внимание на его цвет волос, что уже и забыл, как раньше очень переживал по этому поводу.

Родился он, как и все в их Роду, со светло-русыми волосами, и всё с ним было в порядке до восьми лет, пока чужаки не вырезали весь его Род, а он ничего не мог сделать, никак не мог их остановить… В тот день они себе на потеху привязали его к столбу посреди селения и заставили смотреть на весь происходящий ужас. Мальчика никто не трогал, и все только ржали с его душераздирающих воплей и безуспешных попыток высвободиться. Потом они ушли, а он так и остался: привязанный, но живой.

Когда мальчика нашёл Пересвет, то в его волосах уже были первые тёмно-каштановые пряди. Его даже отвели к жрецам, думали, что это какое-то заклинание, но те лишь ответили, что это потемнела его Душа от невыносимого горя, и называли произошедшее «ожогом Души». К двенадцати годам он почти полностью потемнел, и лишь несколько светлых прядей ему напоминали о прошлом. С тех пор он всегда стригся коротко: выбривал бока и оставлял волосы подлиннее только сверху головы, чтобы было видно, что в нём что-то светлое ещё осталось.

Через три квартала Ярослав всё же неявно продышался и успокоился, полностью себе отдавая отчёт в том, что Крис бы его не задел за живое, если он сам не оставил эту «лазейку» для посторонних.

«Он бы меня не унизил этим, если бы я сам не унизился. Но я вроде сдержался. Значит, всё в порядке и забыли! — подвёл итог Ярослав своим мысленным переживаниям и переключился на более полезную тему: — Что ж там Мирияр такого понаписал, что они аж знакомиться пришли? Вроде бы обещал не писать ничего, что бы сделало нас уязвимыми… Может, его друзьям действительно просто интересно?»

Трое пересекли центральную площадь и оказались у дверей таверны «Летящая стрела».

«Ну да, ну да, — мысленно усмехнулся Ярослав, мельком бросая взгляд вывеску, — местные даже просто так поговорить не могут собраться. Интересно, чего они мне нальют? Не воды ж».

Мэтт с Крисом прошли к одному из свободных круглых столиков, по дороге здороваясь с уже присутствующими в таверне, заполненной людьми на треть. В зале было довольно шумно, и казалось, что все заняты своими разговорами, но Ярослав видел косые взгляды в свою сторону и отчетливо чувствовал, что за ним следят.

Мэтт с Крисом расселись за столом, а Ярослав, задержавшись лишь на миг у стола, бросил: — Сейчас вернусь, — и направился добывать себе ужин.

— Здравствуйте, — поздоровался он с седым мужчиной за стойкой в дальнем конце зала. — Я бы хотел узнать, чем у вас можно поужинать.

— Есть жаркое из утки и овощной суп.

— Отлично! — улыбнулся Ярослав. — Сколько с меня?

— Нисколько, — добродушно ответил мужчина. — С гостей хозяина мы денег не берем. — Что пить будете?

— Воду, — ответил Ярослав и стал наблюдать за реакцией. Реакция его разочаровала — её не было.

— Принято, — ответил мужчина. — Присаживайтесь, скоро вам всё принесут.

— Благодарю, — ответил Ярослав и пошёл обратно к своим новым знакомым.

За их столом уже сидело пятеро и, судя по доносившимся репликам и лязгу монет, они разыгрывали, кто сегодня за всех платит.

Ярослав сел на оставшийся свободный стул, откинулся на спинку и начал наблюдать за происходящим. Игра была бесхитростной: каждый подбрасывал по монете в воздух, а когда она падала на стол, сразу же накрывал её ладонью, останавливая. Монеты все открывали одновременно, и, как понял через несколько частей Ярослав, игра велась до того, как одна из пяти монет не окажется отличной от других стороной вверх.

«Так можно играть долго, — подумал Ярослав, — если не сговориться заранее».

Будто в подтверждение его мыслей, на следующем же броске проиграл Мэтт. Под дружный свист все его погнали за выпивкой.

— Тебе что принести? — спросил он у Ярослава.

— Ничего. Мне принесут, — спокойно ответил Ярослав.

— Как скажешь, — пожал плечами Мэтт и ушёл.

Вскоре он вернулся с пятью большими глиняными кружками и поставил их в центре стола — все растащили себе по кружке. Следом пришёл паренёк лет двенадцати с заказом Ярослава на большом деревянном подносе. Он выставил перед гостем суп, жаркое, тарелку хлеба и стакан воды. Положил рядом завернутые в тряпичную салфетку столовые приборы и, откланявшись, ушёл.

— Я смотрю, у вас в Дремире не только девки не пьют, — скептически сказал Крис, покосившись на стакан. Гвардеец был на вид ровесником Ярослава и явно выбор последнего не одобрял.

«Это он про Маренку, что ли?» — мысленно усмехнулся Ярослав, а вслух невозмутимо ответил, принимаясь за суп:

— Ну почему же? Мы пьём.

— И что же вы пьёте? — не унимался Крис, а остальные за столом начали посмеиваться.

Ярослав не спеша прожевал и проглотил очередную ложку супа и ответил:

— Чаи, молоко, воду.

— Как дети малые, ей-богу, — прыснул Крис и отхлебнул из своей кружки.

Ярослав ничего на это не ответил и продолжал есть суп, заедая его хлебом.

— Как там Орэн поживает? — спросил Мэтт.

— На жизнь не жалуется, — ответил Ярослав, не глядя.

— А поподробнее можно? — спросил парень, что вполоборота сидел справа от Ярослава, обхватив спинку