– Она просто сказала, что, намеренно или нет, ты завлекаешь ее – или ее дух – в свои сны.

– Значит, это и правда была она, – удивленно моргаю я.

Джейкоб кивает так, словно я задавала вопрос.

– Звучит логично. У тебя много силы, с которой ты еще плохо знакома. Мы годами учились не затягивать людей в наши сны, но ты не помнишь ничего из тех уроков.

Сейчас я не буду волноваться из-за своих измененных воспоминаний, потому что сегодня видела свою бабушку и сестру. И я до сих пор не знаю, как осмыслить случившееся. И еще тот факт, что я сижу за столом с Джейкобом. Ем завтрак, который состряпала его мать. После того, как у нас накануне ночью был секс.

Всего этого было бы достаточно, чтобы я почувствовала себя легко и весело. Но нет. У меня впереди много дел.

«Вы – наша надежда».

Я несу посуду в раковину.

– Спасибо за завтрак. Или спасибо твоей маме. Я могу помыть…

Он взмахивает рукой, и посуда исчезает.

– Не стоит.

Я удивленно смотрю на свои пустые руки и на сияющий чистотой стол.

– Какой полезный трюк. Мне бы им пользоваться последние десять лет.

Он улыбается, и я снова ощущаю прилив любви к нему. Но вместе с ней и боль. Боль спускается от висков к шее. Я ахаю.

Джейкоб тут же подбегает ко мне. Он кладет ладонь мне на лоб и собирается лечить меня. Для него это как рефлекс. Я отталкиваю его руку.

– Нет, не надо. – Может, это глупо, но я не хочу, чтобы он спешил на помощь всякий раз, когда я испытываю незначительную боль. Мне нужно ее прочувствовать. Понять. Я отмахиваюсь от Джейкоба. – Я думаю, во мне происходят какие-то процессы. Какая-то борьба. Это звучит безумно?

Я стою с предостерегающе поднятой рукой, но Джейкоб делает еще один шаг ко мне.

– Давай я посмотрю.

Я хочу поспорить, но он нежно берет меня за руку. Не лезет не в свое дело, не лечит или что-то там еще. Просто держит меня за руку, ожидая… разрешения. И мне хочется плакать. А потом целовать его.

– Обещаю, я не сделаю ничего против твоей воли, – произносит Джейкоб. – Это, скорее, как… диагностика.

Лучше все-таки узнать, что происходит. В зависимости от того, что он увидит, мы поймем, какие шаги нам предпринять. Мне нравится предпринимать шаги.

– Хорошо, давай.

Он держит мои пальцы своей теплой рукой.

– Пойдем в гостиную. Там удобнее.

Джейкоб садится рядом со мной на диван. Кэсси на мягких лапах выходит из кухни и, позевывая, располагается у моих ног.

Он берет мою руку и кладет ее на свою, ладонью вверх, а другой рукой накрывает ее. Замедляет дыхание, закрывает глаза. Наверное, я должна нашептывать что-то ведьмовское, но… я просто смотрю на Джейкоба.

Его словно окружает сила, и у меня захватывает дух. На что он способен. Кто он на самом деле. Я чувствую его, и светящийся жар вокруг и внутри меня. Умиротворяющее чувство. Кажется, меня клонит в сон, но глаза остаются открытыми.

– Мне кажется, – немного погодя хмурится он, – твоя магия борется с заклятием забвения Кэрол. – Он отпускает мою руку. – Оно все еще внутри тебя. Никуда не делось. Оно как туман, но в тебе есть нечто, что с ним борется.

– Но я до сих пор не помню всего. А Скип, он… взял и поставил на мне метку. Если уж я борюсь с магией Кэрол, то почему не смогла помешать ему?

– Эта магия не принадлежит Скипу. Она темная, и он на что-то ее обменял. – По выражению лица Джейкоба ясно, что он думает о природе этого обмена. – Возможно, спустя какое-то время ты смогла бы побороть черную магию. В общем, подводя итог, скажу, что твоя собственная магия такая же сильная, как у Кэрол. Если не сильнее. А такого вообще не должно быть.

«Сильнее благодаря тебе», – думаю я.

– Нет, – возражает он, и я понимаю, что он читает мои мысли. Снова. Мне действительно пора научиться лучше их контролировать. – Благодаря нам обоим, – уверенно произносит Джейкоб. – Сила внутри тебя. Битва с адлетами помогла ее высвободить, вот и все.

Это была не просто битва. Может быть, она высвободила мои силы, но мы с Джейкобом наконец сблизились, и это подстегнуло во мне желание бороться. Он не хочет этого говорить, и я тоже. Но это убеждение проникло глубоко внутрь меня. Почти так же глубоко, как желание снять заклятие Кэрол, ведь это тоже борьба – между моей верой в свободную волю, контролем над своей судьбой и абсолютной уверенностью в том, что быть с Джейкобом – это хорошо и правильно.

Это всегда было правильно. Я просто хочу убедиться, что это мой выбор.

– Так что, борьба внутри меня происходит все время?

– Думаю, да. Заклятие забвения – это ритуальная магия. Оно призвано изменить твое восприятие мира, а не просто уничтожить что-то, или создать, и она практически осязаема, по крайней мере для таких магов, как я. Если у тебя будет не так много сил для борьбы, заклятие останется с тобой навсегда.

– Даже если Кэрол умрет?

– Заклятие есть заклятие, – кивает Джейкоб. – Однажды наложенное, оно будет существовать до тех пор, пока кто-нибудь его не снимет. Ты можешь избавиться от него своими силами, а также с помощью ритуалов, целительства и всего такого прочего.

– И под «всем таким прочим» ты имеешь в виду секс?

– Возможно, – кашлянув, отвечает он.

– Не скромничай на сей счет, – закатываю я глаза.

– Даже не собирался. Я же не юная девушка.

– Юные девушки лютые и классные, Джейкоб, это тебе для справки. Я надеюсь, ты не из шовинистов, которые считают, будто общество должно заставить девушку ненавидеть себя, но при этом оставаться способной ублажать мужчин и рожать детей.

Он хорошо меня знает, поэтому не обращает внимания на мою отповедь и встает.

– Проблема в том, что заклинание забвения окружено какой-то тайной – оно полностью известно лишь тем, кто его наложил. Я догадываюсь, что Кэрол чувствует некую борьбу с ним. Вряд ли оно просто… исчезнет незаметно для нее. – Он меряет шагами комнату, словно движение помогает ему лучше мыслить. – Она может не понимать, кто именно является источником, но начнет подозревать.

– Думаю, она уже подозревает, не зря она вчера утром неожиданно явилась в магазин.

Джейкоб потирает бороду.

– Но она не уверена. Была бы уверена, обвинила бы тебя прямо там. Возможно, твоя сила скрывает правду.