Шрифт:
Закладка:
По мере того, как они продвигались вглубь крепости, генерал не забывал тщательно запоминать маршруты, обстановку и планировать осаду.
Одно дело — ворваться в город.
Другое — захватить и зачистить.
И, разумеется, он слушал то, о чем шептались боги:
— Все мои артефакты попросту исчезли!
— А я не то, что Реки Мира, я собственного разума не ощущаю!
— Я уже раз десять пытался призвать Закон, но ничего не происходит!
— Мистерии больше не доступны…
— Я не чувствую Силы Души.
— Это потому, что у тебя её больше нет!
Подобные разговоры слышались буквально на каждом шагу. Испуганные, растерянные боги, лишившиеся своих сил, мусолили одну единственную тему — как же им плохо и тяжело в образе смертных.
Не говоря уже о том, что они не могли друг друга узнать, потому что их лица и фигуры подверглись обратному изменению.
Наверное, Хаджар должен был злорадствовать, но, если честно, ему было абсолютно плевать.
В данный момент он думал совсем о другом.
Так, прислушиваясь и приглядываясь, спустя примерно полчаса, они добрались до склада.
Глава 1928
На подъезде к складу — единственному зданию, находившемуся около площади, что позволяло подъехать сюда не одной, а нескольким телегам, их встретила простой внешности женщина. Средних лет, среднего телосложения и абсолютно сырым голосом, напоминающим звук, когда листья падают на мокрые камни.
— Что везете? — спросила она, не отвлекаясь от бумаг, которыми был завален её стол, стоявший на улице.
Сам склад скорее напоминал вытянутый по длине, нелепый сарай, у которого половина стен была каменной, половина деревянной, а крыши и вовсе — из глиняной черепицы и соломы. При этом он выглядел косым, кривым и вообще непонятно каким образом не складывался внутрь под собственным весом.
Такое впечатление, что здание лепили дети, опираясь на рассказы трех разных людей из разных стран и времен.
— Мясо, ягоды, коренья, хворост.
Женщина, несмотря на свою «усредненность» выглядела, как и тот стражник у ворот, абсолютно спокойной. За время пути к складу, Хаджар успел заметить, что среди богов, порой, попадались и те, кто сумел сохранить самообладание и не поддавался паники.
Это плохо.
Лучше было бы, чтобы таких и вовсе не оказалось.
— Хворост? — она, наконец, оторвала взгляд от бумаг и подняла глаза на визитеров. — Что такое хворост?
Хельмер молча указал на связки сухой древесины, лежащие между бочками.
— А, ветки для огня! — чуть ли не выкрикнула каптенармус, только вот заведовала она не оружием и боеприпасами, а просто — припасами. Но завхозом называть человека с явно воинской выправкой язык не поворачивался. — Так бы и сказали, а то хворост еще какой-то… так мы, скоро, совсем в смертных превратимся. Надо держать свое достоинство даже перед лицом опасности!
Хаджар, насколько мог незаметно, пнул по ноге Хельмера, уже явно готово опустить несколько шуток на тему « держать свое достоинство».
— Оставьте телегу здесь и отправляйтесь обратно в расположение, — она сделал несколько взмахов над пергаментом, размазывая по нему кляксы и чернила, после вручила Хельмеру записку, на которой, с трудом, через разводы и абсолютно нечитаемый почерк узнавалось короткое:
« Припасы доставлены».
Видимо даже писать простыми кистями и чернилами на Седьмом Небе было не принято.
— Благодарю, достопочтенная, — поклонился Хельмер.
Вместе с Хаджаром они соскочили на землю и поспешили удалиться прочь. Шагая среди других богов, они то и дело сворачивали, закладывали крюки и двигались, насколько возможно, хаотично.
Сколько бы демон не бравировал своими заявлениями о удаче и паранойе, но и ему не хотелось оказаться в ловушке, запертым внутри вражеского города.
— Как выбираться-то будем? — спросил Хельмер, когда они отошли от склада на почтительное расстояние.
— Скажем, что за другими припасами отправят новую телегу — наша сломалась при разгрузке.
— Это самая простая ложь, Хаджар, которую я слышал.
— Именно поэтому она, Хельмер, и сработает.
После этого они несколько минут шли молча, вслушиваясь в разговоры. Но те не сильно отличались от уже услышанных. Боги обсуждали одно и то же. Свою несчастную долю, о том, каким образом Безумный Генерал смог накрыть своим Законом все Седьмое Небо и почему не видно легионов Дергера.
— И действительно — почему? — задумался Хельмер.
Над ними нависали нелепые крыши, вокруг поднимались несуразные стены из разнообразных материалов, но при этом сами боги выглядели как на подбор, в одинаковых доспехах и полном обмундировании.
— Скорее всего по той же причине, что и Яшмовый Император не пытается разбить закон, — парировал Хаджар.
— Справедливо, — хмыкнул демон.
Хаджар вглядывался в лица тех, кто попадался им по пути. Обыкновенные, как когда-то говорил Неро — «изношенные морды», на которых отпечатались невзгоды и трудности. И глаза, в которых мигали огоньки смятения.
В них не было того величия, помпезности и могущества, что воспевали барды в своих эпичных историях о временах, когда боги ходили среди людей. Да те и сами, в данный момент, ничем не отличались от человека.
Жаль, что Эйнен отправился обратно в расположение армии. В такие моменты Хаджару, в силу возраста, хотелось обменять философскими наблюдениями.
— Добрались, — шикнул Хельмер и утянул генерала за угол здания.
В центре небольшой площадки, около невзрачного, на первый взгляд, непонятного одноэтажного сооружения без окон и единственной дверью, но почему-то лишь в половину нормальных габаритов.
Около неё дежурило четверо весьма серьезных на вид стражников, ни один из которых не страдал растерянностью или малодушием.
— Придется действовать быстро, — демон обнажил свои изогнутые кинжалы. — И кроваво. Первым отрежем головы, а вторым — яйца. Спросишь зачем? Просто я давно уже никому не отрезал яй…
— Дай сюда, — Хаджар выхватил из-за пояса демона записку, отданную им каптенармусом.
— Ты чего собираешься…
— Хельмер, — перебил Хаджар. — да они же как дети сейчас. Поверят всему, что мы им скажем. Иначе бы мы просто сюда не попали. И дело вовсе не в удаче. Они просто не готовы
