сказал, что вернет ее под усиленную охрану. Однако, вы и сами должны понимать, что приезд делегации возложил на Его Высочество слишком много хлопот, так что кулон остался у него. В безопасном месте, как он полагал до вчерашнего дня.

Сделав акцент на последней фразе, я откашлялась и как бы между прочим заметила:

— Гораздо более странно, что его комнату вообще решился кто-то обыскивать. Не было ли в этом некого умысла?

Щеки сидевшего передо мной молодого человека стали пунцовыми:

— Позволь нам самим разобраться в этой ситуации.

Я подняла ладони вверх, защищаясь, но тут в коридоре послышался шум.

— Встать смирно! — прогремел мужской голос.

Это мог быть мой шанс все ускорить.

Недолго думая, я бросилась к двери. Начальник стражи, вскочив со своего места, догнал меня и хотел отдернуть обратно со словами «Тебе нельзя туда!», но опоздал, — дверь распахнулась, и я увидела вытянувшихся по струнке стражников, а вдали — причину их образцовой выправки.

— Ваше Величество! — забыв о правилах этикета, приличиях и страхе, обуревавшем каждый раз при виде его вечно хмурого лица, я вырвалась из цепких рук и бросилась к шествовавшему по коридору королю.

Пара стражников тут же встала на моем пути, но, повинуясь властному движению, нехотя расступились.

— Жрица богини Альтеи, — низкий глубокий голос чуть не парализовал меня. — Что произошло? Почему у тебя такой испуганный вид?

Он грозно посмотрел на стоявшего позади меня начальника стражи, и тот, побледнев, вытянулся по стойке «смирно» вместе с остальными.

— Ваше Величество, меня зовут Селена, — я с почтением поклонилась и, выпрямившись, расправила плечи. — Мне нужно поговорить с Вами по поводу Вашего старшего сына.

Седые брови короля дрогнули, на лбу прорезались тонкие морщинки. Подав всем молчаливый знак разойтись, он указал мне на дверь опустевшей комнаты, где я только что была.

— Проходи.

— Ваше Величество, позвольте, — покрасневший начальник стражи просочился мимо нас и, взяв со стола бумаги, в которых он рисовал пару минут назад, выскочил в коридор, словно ошпаренный.

Повинуясь приказу, я опустилась на стул, еще не успевший остыть после меня. Король сел напротив и, опершись локтями на стол, выжидающе сцепил пальцы перед собой.

— Я помню тебя, Селена. Ты сопровождала Ивеллиоса на балу.

Вспомнив тот вечер, легкие чувственные поглаживания на моем запястье и тепло объятий принца во время нашего танца, я против воли смутилась, но позволила себе лишь сжать руками колени, на лице же не дрогнул ни один мускул.

— Все верно, Ваше Величество.

Взгляд короля Миндартиса посерьезнел, и снова в нем промелькнула та самая, непонятная мне, печаль.

— Так что же ты хотела мне поведать, дитя мое?

— Это я принесла вчерашний кулон принцу, — я спокойно смотрела, как удивленно расширяются глаза мужчины, а сама до боли сцепила руки под столом. — Мне подложили его к платью, в котором я сопровождала принца. Не зная, что это, но заподозрив, что это что-то ценное, я принесла подвеску Его Высочеству.

Вкратце я пересказала, что было дальше, и потом заключила:

— Его Высочество хранил вновь обретенную ценность, как зеницу ока, но, очевидно, и меня, и его использовали, чтобы уронить авторитет Вашего сына в глазах делегации из соседней страны.

Выслушав мою речь, Его Величество откинулся на спинку стула и задумчиво огладил подбородок. Серые глаза приобрели стальной оттенок.

— Мне приятна твоя забота о моем сыне. И все же он уже не маленький мальчик, чтобы его защищала женщина, — сурово произнес он. — Ивеллиос должен сам понести ответственность за то, что сразу не вернул ценность, а хранил ее у себя. Одно только это заслуживает наказания. К тому же твоя история не открывает имени вора. «Кто-то подложил». Кто? У тебя есть версии?

Стиснув зубы, я покачала головой.

Словно ожидая именно такого ответа, король кивнул.

— Ты сама понимаешь, насколько смутно звучит твоя история?

— Я понимаю. Но я пришла сюда за справедливостью. Мне не страшно от мысли, что Ваше Величество может заподозрить меня в краже. Вы можете бросить меня в темницу, пытать и делать со мной все, что захотите. Я не боюсь, потому что моя совесть чиста. Я не брала артефакт. И Ваш сын тоже. И для меня важно, чтобы Вы об этом знали и не гневались на него. Я знаю, Вы справедливо отнесетесь к моим словам, именно поэтому я здесь, перед Вами.

Король, помолчав, прищурился, и мне стоило немалых сил выдержать его серьезный изучающий взгляд.

— Ты права. Я действительно могу обвинить тебя в краже. Мало того, в краже не только артефакта, но и силы моего сына, Элриса.

Признаться, когда я бежала утром во дворец, то вовсе не подумала, что меня смогут упрекнуть в чем-то подобном. А стоило бы. Теперь я чувствовала, как по спине, щекоча кожу, медленно поползла капелька пота.

Словно испытывая меня на прочность, король Миндартис продолжал:

— С помощью его силы все мы были подвергнуты опасности. По крайней мере, поначалу. И в первую очередь, Ивеллиос. Почему? Зачем? Чтобы скрыть его промах?

Встав, мужчина заложил руки за спину и подошел к окну, где солнце, заблестев на длинных седых волосах, подсветило тонкие морщинки у уголков рта и синяки под ставшими совсем светлыми глазами. Король устремил хмурый взгляд вдаль.

— Я видел, что именно ты управляла силой. И хоть гелла Одария и говорит, это была помощь Альтеи, и трюк был спланирован заранее, я знаю, что это не так. И еще, я очень не люблю, когда мне лгут. Поэтому, Селена, я хочу знать, как ты смогла заполучить силу моего сына и как смогла ею управлять.

Я сглотнула пересохшим горлом и покосилась на дверь. Интересно, как это будет выглядеть со стороны, если я сейчас просто сбегу? Наверно, это все же не лучший вариант. Но и рассказывать про Ардана и то, что Элрис передал свою силу другой жрице, было тоже рискованно. Как знать, что сделает король иданов, узнав, что я владею силой Изгнанного Бога, ведь вся семья правителей чествовала Великого Эну, главное божество Шестерки, изгнавшей моего нынешнего покровителя.