Но как этим пренебречь, если очертания сигила совпадают с печатью на перстне, снятом с пальца покойника?

Однако очевидно, что Агнесса и не подозревала о существовании этой магической печати...

- А теперь я снова спрашиваю тебя - когда умер ваш постоялец?

В ответ Агнесса непритворно разрыдалась.

- А ну, хватит! – мастер Питер даже прихлопнул ладонью по столу. И, как ни странно, это помогло. Задыхаясь и всхлипывая, служанка начала рассказывать.

- Ведь не хотела ж к нему идти, так сердцем и чуяла, что добром не кончится. Так-то мастер Деннис хороший мужчина был, чистый. И попервой все хорошо было - загнет, сунет и все - свободна. Но последние дни как бычьих яиц переел: по два раза на дню в комнату зазывал, да все ему не просто так… А как-нибудь не по людски… Намедни в зад меня отодрал, так я опосля присесть не могла, весь день на полбулки на стул садилась. Я-то вообще не против – есть дырка, найдется и пробка. Только я ему говорю: «Опосля в рот не возьму!» А он мне: «Монеты взяла и в рот возьмёшь!» И так насовал, аж слезы из глаз. Хозяин как увидел глаза заплаканные, спрашивает, не забижает ли меня постоялец. Так не забижает, две сребрушки дал, когда драл, да ещё четвертушку добавил, чтоб с кувшина полила да своей рукой мудя обтерла. Он чистый был, любил, чтоб я ему опосля всего своей рукой все обмыла, за то почти всегда грошик добавлял. А чего б не обмыть за монетку то, я по детству за коровами ухаживала, так там перед дойкой каждый сосок обмывать надо, поднаторели небось... Там-то сосков шесть, да каждый подлиньше будет... А в тот вечер никак не хотела к нему идтить, и зад то ещё болит, и за ухи он меня прошлый раз так натягал, что цельный день горели, и горло саднит… А он увидела меня в зале и две сребрушки показывает, исподтишка вроде, чтоб никто не догадался, значит. А я ему говорю – не могу нонча, работы много задали. А он три монетки на стол кладет. Я опять – не могу, дескать, работы много, дедушка Ансельм ругаться будет…

- Трактирщик Ансельм тебе дедушка? – Тайный Советник специально задал сторонний вопрос, чтобы Агнесса немного успокоилась. И действительно – всхлипы стали реже и тише.

- Ну, матери покойной дядька был, мне, выходит, дедушка двоюродный.

- И что мастер Деннис?

- Так когда мастер Деннис аж шесть сребрушек на стол выложил, я и согласилась. Мне же по хозяйству два месяца работать надо за такие деньги. Он в комнату пошел, а я пока посуетилась, воды набрала, да тут еще незадача – кувшин разлила, пока протерла, да заново набрала… Я захожу, а он уж сидит на кровати в чем мать родила, только одеяло на плечи накинул, да хрен ужо колом торчит. Сразу меня за волосья, да ртом и насадил. Дерет да приговаривает: «Что же ты, сучка, так долго шла?!» А я и объяснить то не могу, что споткнулась, да кувшин разлила, да прибирать пришлось. И чем больше я мычу, тем больше он стервенеет, да глубже сует. И не успел в раж войти, как спустил, видать, действительно заждался. Да столько мне в рот наспускал, что захлебнусь, думала… Тут он совсем расстервенился, лицом ажно побурел… А уж не совсем молоденький-то, за стручок себя теребит, а тот-то не встает сразу…

- Ты к чему мне всю эту похабщину рассказываешь?!

- Так я ж объясняю, мастер инквизитор, как дело было… Кончить-то он кончил, да только видать ему мало показалось, а стручок то и не стоит. Так он меня на кровать опрокинул и давай лизать, совсем с ума сошел. И так меня от его языка разобрало, что ажно звезды в глазах. Чую – сейчас орать буду. А никак нельзя… Я уж руку грызу, а меня еще пуще забирает. Так я подушку на морду натянула и в нее. А как меня накрыло, так уж и не помню.

Попустило меня, смотрю, а мастер Деннис мне в мохнатку уткнулся, да хрипит и слюни пускает. И весь пол обкончал. Осерчала я на него – мне ж потом эту кончу с пола затирать, да пол скоблить, столкнула с себя и убежала. А утром прихожу – он так и лежит, как с меня сполз. Я ж к дедушке Ансельму…

- А куда дела кувшин, с которым утром шла?

- Я утром без кувшина шла, мастер инквизитор.

- А почему?

- Да посмотреть сначала, что с мастером Деннисом…

- Что ж ты, дуреха, сразу не рассказала?

- Так как же? Это ж срам то какой, чтоб мужик п@зду лизал! Да отлизал и помер. Скажут – порченная, пересуды пойдут. Этак я и без приработка останусь.

Тайный Советник посмотрел на приора. В глазах его читалось: «Такую глупость сыграть невозможно!»

- Уберите ее! Заканчиваем на сегодня…

***

Когда мессир Бирнфельд и приор Штрайке поднимались из подвала, Тайный Советник сказал:

- Отправь стражника, пусть девчонку домой сопроводят…

- Да переночует в камере, утром сама пойдет, - беспечно махнул рукой приор.

- Пусть сопроводят девчонку домой сейчас, - с нажимом повторил Тайный Советник. – Петерс, девочка должна чувствовать, что сегодня в подвале инквизиции восторжествовала справедливость. Если ты хочешь своевременно узнавать, что творится в твоем городе – тебя должны считать суровым, но справедливым. Именно за справедливостью к тебе будут прибегать добровольно. И бесплатно…

***

9 день 3 месяца зимы (3 месяца года) 2010 г. Я.

Империя, Лагрейн,

улица Добродетельных Дев

местное отделении Инквизиции