В то самое время, когда идут допросы, в Риме узнают, что в Венеции взяли того самого Бруно. Того Бруно, против которого в Рим писали из европейских университетов, того Бруно, которого должны были судить еще тогда, в 1573 году, в Неаполе. А сейчас уже 1592 год.

И Рим требует выдачи Бруно, так как у него на Ноланца много чего есть. Венеция сначала не хочет его отдавать, но не хочет и портить отношения со Святым Престолом, и через полгода после требования выдачи его передают римской инквизиции. Это случается 27 февраля 1593 года.

И допросы продолжаются. При этом целью инквизиторов было собрать все данные против Бруно, то есть все его книги, разобрать их, найти там нестыковки, указать на них автору и попытаться получить от него опровержение этих тезисов, ложность которых он понял.

Бруно держали в камере, но не пытали: к чему пытать, раз он спокойно отвечает на все вопросы, а если его удается поймать на вранье, ему можно просто об этом сказать и записать в протокол: «Подследственный путается и лукавит».

Соответственно, туда же были переданы копии всех документов дела. А там Бруно успел наговорить такого, что диву даешься.

Брат Челестино, капуцин, сосед Джордано по камере в Венеции, донес:

– Джордано говорил, что Моисей был коварнейшим магом и легко победил магов фараона, будучи более опытным в магическом искусстве. И что он лгал, будто бы говорил с Богом на горе Синай, и что данный им еврейскому народу закон был выдуман и измышлен им самим. – Сослался на свидетелей, соседей по камере брата Джулио де Сало, Франческо Вайа, Маттео де Орио.

Он же, допрошенный, показал:

– Он считал и проповедовал, что Моисей был великим магом и что данный им еврейскому народу закон был создан с помощью магического искусства.

Брат Джулио сказал, что не помнит.

Франческо Грациано, сосед по камере в Венеции:

– Я слышал от него, что это ложь, будто Моисей говорил с Богом, и [слышал], что его закон жесток, тираничен и несправедлив и не дан Богом, а создан его собственным воображением.

Он же, повторно допрошенный:

– Я помню, как он мне говорил по-латыни: Моисей превзошел магов фараона, ибо был более опытным магом, чем они. Он говорил, что Моисей был коварнейшим магом и величайшим обманщиком и поэтому пошел на гору один, чтобы не иметь свидетелей. Облака, которые были видны, происходили от окуривания или от огненных духов. Данный им закон был выдуман им самим, а не дан Богом, ибо это был тиранический и кровавый закон.

Обвиняемый на десятом допросе отрицал, что осуждал Моисея и его закон:

– Я говорил, что в магии и тех науках, которыми обладали маги фараона, он был опытнее других. Я считаю, что насколько они умели действовать магически, настолько умел также и он. Равным образом Моисей был опытен во всех науках египтян. Я полагаю, что все это я говорил без оскорбления, со всяческой похвалой. А что он превзошел науку египетских магов – тут я лишь передавал то, что всем известно относительно силы созерцания в одиночестве в течение сорока лет. Неправда, будто я оскорбительно думал или высказывался о нем или его законе.

Спрошенный, отвечал:

– Я полагаю, что, возможно, еще до того, как беседовал с Богом, он [Моисей] мог действовать магически, как опытнейший в магии. Ведь магия сама по себе не запретна, будучи основана на силах природы, посредством наблюдения за погодой и разными положениями неба, приложения одной материи к другой и соотношения этих низших пассивных начал с высшими активными началами. Так маги обычно с легкостью преуспевают в создании несовершенных животных, как мухи, лягушки, змеи, мыши и другие им подобные, но никогда не было смысла в создании совершенных животных. В этом смысле я думаю, что Моисей мог и умел действовать наравне с возможностями магов фараона и даже мог действовать магически лучше их, будучи более великим магом, чем они сами. Я считаю, что такие действия являются чисто физическими; и совершают ли их демоны или люди, они могут действовать, лишь основываясь на естественных началах. Я нахожу, что магию можно считать недопустимой, только если она применяется в злодейских целях или для похвальбы божественным могуществом, чтобы под этим предлогом обманывать мир. Магия же, как Моисеева, так и абсолютная магия, есть не что иное, как познание тайн природы путем подражания природе в ее творении и создания вещей, удивительных для глаз толпы. Что же касается математической и суеверной магии, то я считаю ее чуждой Моисею и всем почитаемым умам.

Статуя Джордано Бруно

high fliers / Shutterstock

Вот так, уже после постулирования существования инопланетян, всерьез назвать Моисея магом и продолжать искренне считать себя христианином – это прямо сильно, это от души. И у инквизиторов была интересная задача, к слову, достаточно частая – убедить Бруно в том, что он неправ. Этим можно объяснить затянутость процесса. Для нормального процесса той эпохи характерен срок в один-два года, но не в восемь лет – именно столько времени занял процесс Ноланца.

И инквизиция в этом потерпела полное фиаско, им не удалось убедить Бруно. Он взошел на костер, уверенный в бесконечности и вечности Вселенной, в том, что магия способна творить чудеса, а пророки и сам Спаситель были великими магами.

Заключение

В конце серьезных научных работ принято приводить длиннейший библиографический список как элемент научного аппарата, которым пользовался автор и может воспользоваться читатель. Я же, пользуясь тем, что эта книга научного-популярного жанра, а не строгая монография, этот список опущу. Кроме того, я терпеть не могу списки библиографии, а нужны они обычно исчезающе малому числу читателей.

Допрос дона Карлоса великим инквизитором Торквемадой

Ок. 1850. Rijksmuseum

Зал инквизиции

1722. Rijksmuseum

Лучше я сделаю следующее: я дам вам список того, что еще можно почитать по вопросу. Будет два списка: про судопроизводство и про эпоху.

Начнем с судопроизводства.

Трехтомная монография Генри Чарльза Ли «История инквизиции». Строгое, вдумчивое исследование в английском стиле. Оно, как почти всё, что делается в английском стиле, – качественно, глубоко, с неприязнью к халтуре и не слишком эмоционально. И без лютого мифотворчества. Это не Льоренте и не Григулевич, которых я прямо категорически не рекомендую и которые вам расскажут о тысячах замученных Торвемадой лично.

Строго рекомендую две книги современного российского историка Ольги Игоревны Тогоевой: «Истинная правда» и «Короли и ведьмы». Это наука со всем ее аппаратом, но написанная очень хорошим языком. Сама Ольга Игоревна, как и Генри Чарльз Ли, плотно занимается вопросами средневекового судопроизводства и средневековой культуры. Она вас плохому не научит. Да, можете взять еще ее книгу о святой Жанне – она невероятно хорошо написана.

Обязательно посмотрите статьи и лекции Александра Марея о праве, власти и государстве в Средние века. Это превосходный лектор, человек глубоких знаний и тонкого юмора. И да, он, в отличие от Ольги Игоревны, изначально юрист, что делает его взгляд и его подход очень интересным и прекрасно дополняющим предыдущих авторов.

Церковная процессия на средневековой улочке

XVIII–XIX вв. National Gallery of Art

Если же вам нужно погрузиться еще глубже в тему, возьмите великого Канторовича «Два тела короля». В подзаголовке этой книги написано, что это исследование по средневековой политической теологии. И это так есть. Это прямо суровейшее и серьезнейшее исследование, где мысль правовая и мысль теологическая сплелись в чувственном экстазе. Она примерно про то же самое, о чем говорит уважаемый Александр Владимирович Марей, но на порядок сложнее. Марей говорит для студентов и интересующихся, а Канторович – для таких, как Марей.

Для общего представления этого должно хватить.

А теперь про эпоху. Жорж Дюби, практически наш с вами