Шрифт:
Закладка:
Итак, еще одна заметка на полях.
Книжники того периода были пессимистами. И чем дальше, тем больше. Сначала пала их родина, точнее родина их мысли, – классическая Эллада с Сократом и Платоном, потом пал под натиском римских легионов эллинистический мир, державы соратников великого Александра – диадохов. Но и сам Рим, Pax Romana, надежда всех цивилизованных людей, непрочен в блеске своего имперского величия. То гражданские войны, то откровенно дурные императоры, то варвары, то еще какая напасть. Религия находится в упадке, философы нынешнего времени – жалкая пародия на исполинов прошлого, да и не только философы. Мельчает народишко. В общем, все будет плохо. Да и сейчас плохо, если присмотреться.
Можно сказать, что ученого человека той эпохи волновали не столько вопрос о происхождении мира и вопрос о его судьбе, сколько вопрос о природе зла в этом мире и поиск способов (если они есть) противостояния этому злу.
А природа зла, как несложно догадаться, нашлась в материи.
Заметка на полях закончена, обратимся же теперь к гностицизму. Итак, догматический скелет гностических концепций в академической среде принято видеть следующим образом. Есть Абсолютный Дух, которому противоположено все материальное. То есть духовное и высокое не может быть материальным, и наоборот. Мир материи творит не Абсолютный Дух, а божок попроще – Демиург. Творит случайно, по ошибке или же по глупости и неразвитости. Как вариант, по причине неспособности к духовному творчеству. Или же так: творение материи есть бунт Демиурга против Абсолюта. В любом из описанных случаев это ошибка или преступление. Дух же, чтобы не соприкасаться с низшим образчиком творения, то есть с материальным миром, творит плерому, такую прокладку между собой и этим сгустком нечистоты. Плерома состоит из совокупности духов-эонов.
Вот такая система. Цель всякого живого существа в ней – вырваться из уз материи, освободить душу из сетей всего плотского. Кстати, о душе. Там все тоже не так просто. Души людей бывают трех типов. Есть души низшего порядка, в которые Демиург не вдохнул ни капли божественного (как вы помните, он хоть слабенький, но бог). Они полностью материальны, ведомы лишь плотскими желаниями, мало чем отличаются от животных. Имя им гилики, то есть телесные. Про них можно сразу забыть, они плоть от плоти, часть этого мира, как кошка, вода в ручье, камень или дерево. Есть душевные – психики, те, в которых Демиург вдохнул частицу себя. Они способны к видению света. Но только силой воли и ценой великих подвигов. И если они очень сильно будут стараться, то смогут вырваться из мира материи, что возможно, но никак не гарантировано. А есть духовные – пневматики, те, в кого вдохнул жизнь не только Демиург, но и София – эон абсолютной мудрости. Вот ради них, предопределенных к жизни с Абсолютным Духом, все и затевается. Они способны к спасению из этой юдоли скорбей. Их нужно лишь разбудить, рассказать им о великом преступлении Демиурга, которое было до начала времен – с которого, точнее, времена и начались. Рассказать им об их великом предназначении. И они обязательно проснутся и станут из незнающих, спящих пневматиков знающими, то есть гностиками.
У вас может возникнуть резонный вопрос: «А где здесь хоть что-то, связанное с христианством?» Потерпите немного, и скоро вы начнете понимать всю глубину гностических глубин.
Гностический Демиург, он же Ильдабаоф (Ялдабаоф, Илда Баоф, дословно – «дитя из яйца») – это Бог Торы, Бог Отец христианского учения. Тот самый, кто шесть дней творил мир, а на седьмой почил от всех дел своих.
Смотрите, какая восхитительная получается в своей чудовищности схема. Гностики берут Бога Библии, но берут его с полярным знаком. «Да, – говорят они, – этот Бог сотворил мир, но кто сказал, что это было хорошо?» То есть они толкуют Библию с точностью до наоборот. Положительные библейские персонажи оказываются отрицательными. Особенно Моисей, который увел евреев из земли высшей мудрости – Египта, где им бы обязательно рассказали всю правду.
Моисей и Аарон превращают реки Египта в кровь
1631. The J. Paul Getty Museum, Los Angeles, 70.PB.14
А вот отрицательные персонажи Библии занимают у них почетное место. Такой вывод можно сделать, ознакомившись даже не с учениями, а с названиями некоторых гностических школ и сект. Среди гностиков были школы офитов (от греческого – «змей») и нахашитов (от еврейского – «змей»), почитавших того самого змея, который научил Еву вкусить запретный плод. Того змея они почитали как Софию – премудрость Абсолюта, но мы-то знаем, кем считают христиане того змея. Были среди них и каиниты, которые чтили Каина как первую жертву Демиурга. Они почитали его за то, что, породив идею убийства, Каин показал всем, как можно вырваться из рук злобного творца материи. И за это был наказан: никто не мог убить самого Каина, возможно, чтобы он сполна познал горечь жизни в изгнании.
Но самое интересное и забавное здесь то, что при этом все они выдавали себя за христиан. Да-да, вот эти почитатели Каина, змея-искусителя и прочих малосимпатичных персонажей считали себя не кем иным, как христианами.
И тут читатель вполне может спросить: «А за кого же они тогда почитали Христа? Или кого они почитали под этим именем?» Дело в том, что гностических сект насчитывалось много, хоть они и не были слишком многочисленными. И среди них единства учения не наблюдалось. Также следует учитывать, что гностические системы характеризуются крайней сложностью и запутанностью своих учений. Еще бы, ведь они были написаны специально для неких посвященных, которые должны корпеть над разгадками этих текстов долгие годы. Но нам все равно крайне интересно, за кого почитали Христа представители самых крупных и влиятельных гностических школ, ведь именно их учение впоследствии ляжет в основу учения манихеев и катаров.
Но чтобы вы, уважаемый читатель, прониклись запутанностью гностических систем, а также для того, чтобы вы получили представление о том, какое место (по крайней мере в одной из этих систем) занимает Христос, я приведу обширную цитату из книги Михаила Эммануиловича Поснова «Гностицизм II века и победа христианства». Сам Поснов цитирует, но максимально емко, известнейший труд Иринея Лионского «Против ересей», сопровождая это цитирование превосходными комментариями:
«В главах XXX–XXXI своего труда “Против ересей” св. Ириней излагает учение “других” гностиков, как нечто уже законченное. Систему этих гностиков Ириней уже самостоятельно изучил и представляет следующим образом: в глубине обитает первый свет, называемый также “отцом всего” и “первым человеком”. Его мысль именуют его сыном, сыном человеческим и вторым человеком. Ниже их стоит св. Дух – первая жена и мать живущих. “Когда же впоследствии первый человек со своим сыном возвеселился о красоте Духа, т. е. жены, и озарил ее, то родил от нее нетленный свет, третьего мужа – Христа”. Эти четыре божественных существа составили “истинную и святую церковь”, или нетленный эон. Ниже божественных существ находятся отдельные стихии: вода, мрак, глубина и хаос, над которыми носится Дух – первая жена. Значит, рядом с миром света изначально соседствует хаос. При “озарении” первой жены отцом и сыном от нее произошел не только Христос, принадлежащий к “правой стороне”, но, вследствие чрезмерного переполнения, часть сил излилось и в “левую сторону”, “имея орошение света”. Из этих сил явилась Пруника, премудрость, муже-женское существо. Она и является началом творения и движения, космогоническим принципом. Пруника нисходит в самые нижние воды и приводит их в движение. Материя устремляется к ней и к свету, находящемуся в ней, и образуется тело. Будучи крайне обременена материальным телом и боясь быть поглощенной низшим миром, Пруника, благодаря орошению света, поднимается в горний мир. Она создает из своего тела видимое небо, а потом, получив достаточную силу, и совсем отвергает это тело, которое получает название “жена от жены”. В результате падения Пруники в материю явился сын – Ялдаваоф, который сам,
