– Царь гор, выслушай меня! Мы не хотели оскорблять тебя своим поступком, но у нас не было выбора. Я знаю, что ты так же суров, как и милосерден…

Дракон приоткрыл пасть и поморщился. Дыхание из его ноздрей сдувало Тай Фэна с ног.

– Мой друг проклят, его тело отмечено девятой охранной печатью из двенадцати. Время идет все быстрее, но мы никак не можем найти ответы, как его исцелить. Прости Цзян Юна, великий Царь гор! Он действовал безрассудно, отнимая у тебя твою собственность. – Тай Фэн достал цзянь из ножен. – Я клянусь своей кровью, что украденное нами будет использовано во благо!

Он провел лезвием по своей ладони, разрезая нежную кожу. Лицо Тай Фэна при этом оставалось невозмутимым. Горячие капли крови падали на землю.

– Видишь? Я буду и дальше твердо стоять на своем и не отступлю! Пусть моя кровь вечно будет проливаться, а рана не заживать, но я не позволю своему другу сгинуть в мире духов. Отпусти нас, Царь гор, и обещаю, что ноги человека больше не будет на Перстнях Небесного императора Хэ. Империя не станет истощать горы, пожирая лунный нефрит, что ты хранишь.

Дракон сурово смотрел на Тай Фэна и его кровь. Он выдохнул, ноздри раздувались, сбивая Тай Фэна с ног. Громадная змея подняла лапу, готовясь нанести удар, но вдруг замерла. Дракон принюхивался. Цзян Юн тихо всхлипнул и приготовился встретить смерть.

– Моя клятва! Вот она! – Тай Фэн показывал дракону окровавленную ладонь.

Тот тихо зарычал и медленно кивнул. Он был вынужден отступить.

Цзян Юн смотрел, как серебряная змея взлетала в небо, раздувая облака перед собой. Он подбежал к Тай Фэну и ничего не смог ему предложить, кроме объятий.

– Спасибо… Ты снова спас нам обоим жизнь, и я никогда не смогу отблагодарить тебя за твои смелость и ум, – шептал Цзян Юн, утыкаясь лицом в белоснежную ткань накидки. Аромат орхидей дурманной рекой полился в легкие.

Тай Фэн закрыл глаза и обнял его в ответ, вдыхая пресный запах озерной воды.

Вместе с ночью на землю обрушилась ледяная стена осеннего дождя. Песок у постоялого двора медленно превращался в вязкую грязь. Ветер сдувал последние сухие песчинки и уносил их прочь в безопасное место, где они смогли бы спастись от влаги. Его мягкое прикосновение ласково ерошило траву у обочин. Легкие и пушистые ночные облака медленно плыли по черному небу у горизонта в дальние края, неся за собой весть о драконе, что не так давно разрывал их на части от гнева. Над постоялым же двором висела туча и изливала поток холодных слез. Кто знал, по кому она плачет? Ветер ли обидел ее, убежав к земле, лаская траву? Луна ли тревожила ее своим ярким светом? Но туча продолжала плакать…

Колеса двух небольших повозок с группой незнакомцев скрипнули и остановились у ворот трактира. Девять человек вышли из них и немного постояли, что-то обсуждая в тишине. Сверкнула молния, превратив ночь в день лишь на мгновение. Как только тьма вновь обрушилась на землю, неизвестные пропали.

Тай Фэн и Цзян Юн сидели на полу. Перед ними, едва видный в слабом свете лунного нефрита, лежал свиток. Чернила смазались, и они молча с трудом изучали надписи на бумаге. Задумчивые лица обоих изредка озарялись удивлением, потом они хмурились и вновь расслаблялись.

– Здесь говорится, что лунный нефрит при соединении с тканями живого существа или его внутренностями придает носителю необычные свойства, – тихо говорил Тай Фэн, водя пальцем по тексту.

– Я ничего не чувствовал, когда брал его. – Цзян Юн пожал плечами. – Может, его нужно как-то втирать в виде пыли или смешать с эссенцией?

Тай Фэн нахмурился и прикоснулся к лунному нефриту. Никакого результата.

Цзян Юн лег на спину и стал вертеть в руках лунный нефрит, проводя пальцами по его острым граням. Он стукнул по материалу ногтем.

– Может, император делает из него украшения, и все? А мы так возимся с этим.

Взгляд Тай Фэна пробежался по вытянутому на полу телу Цзян Юна. Он хотел сделать тому замечание, чтобы не лежал вот так вальяжно, но сдержался.

– Украшения из лунного нефрита – редкость. Когда я жил во дворце, то часто закалывал волосы двумя спицами из этого камня. У императора есть перстень из лунного нефрита. И все. – Тай Фэн продолжал читать свиток. – В ритуалах камень используется в качестве оберега от злых духов. Алхимические свойства лунного нефрита не раскрыты по приказу мастера Цин Умина. Пф! Бред!

Тай Фэн отбросил свиток и потер виски. Он откинулся назад, упираясь ладонями в пол, и посмотрел на Цзян Юна. Вид его полуприкрытых янтарных глаз, тонких пальцев, перебирающих лунный нефрит, будоражил уставший разум. Хотелось забрать его с собой на край империи и подарить покой им обоим. Постоянные неприятности, существа, жаждущие их убить, истощили Тай Фэна. Его лицо приобрело еще более резкие черты, серые глаза потускнели.

– Кто такой Цин Умин? – Цзян Юн продолжал играться с лунным нефритом.

– Мастер гильдии Алхимиков. Он самый алчный человек, которого я когда-либо встречал. Когда я был младше, он приезжал в столицу к императору, чтобы отпраздновать свой день рождения. На тот момент ему исполнилось сто пятьдесят лет. – Тай Фэн вздохнул и опустился на пол, подперев рукой голову.

– Разве люди столько живут?

– Цин Умин больше не человек. Возможно, в твоем мире есть сказки о поисках алхимиками бессмертия. В нашем мире эти сказки стали реальностью. Цин Умин перевернул природу естества, извратил ее. В одном из своих путешествий за пределы карты он наткнулся на джинна и продал тому душу. Взамен джинн требовал кусочек по кусочку от тела Цин Умина, замещая его плоть механизмами и соединяя их с разложившейся тканью. Когда дело дошло до сердца, джин потребовал, чтобы Цин Умин собрал новое из разных частей сердец всех, кто ему был дорог. Так сшилось новое сердце. Вечное.

Цзян Юн крутил лунный нефрит самым его острым кончиком на подушечке указательного пальца. Дослушав историю, он поморщился.

– Какая гадость. Он убил своих близких и вырезал от сердца каждого по кусочку? А потом еще и сшил? Фу!

Тай Фэн усмехнулся детскому поведению Цзян Юна. Он протянул руку и взял у него лунный нефрит.

– Если бы я мог сказать, что это всего лишь выдумка, мой язык бы отсох. Цин Умин воплощает собой все самое отвратительное, что может сделать человек в погоне за вечной жизнью.

– А ты бы хотел стать бессмертным? Вознестись на Небеса или сшить себе новое сердце? – Цзян Юн поднял прядь волос Тай Фэна, которая лежала на полу, и поднес ее