И настойчиво Возный:

– Веди, Василий Иванович, дорогой, веди!..

Неизвестный легко бежал по улице. Остановился около нового пятиэтажного дома на мгновение и круто завернул в подворотню, под арку… Задыхаясь, еле поспевал за ним пожилой сыщик. Вот и он добежал до арки – под ней открывалась перспектива длинного проходного двора. Захрипел отчаянно в решетку переговорного устройства:

– Юрий Петрович! Он сейчас запросто скроется! Тут черт ногу сломит! Бежит шибко!

– Не боись, Василий Иванович, сейчас его Гусев встретит, – подбодрил его Возный. – Отдохнешь скоро.

Подключился живой испуганный тенорок Гусева:

– Юрий Петрович, он бежит, собака! Че делать?

– Гони за ним! Не отставай!

Желваки катались по скулам вошедшего в азарт погони Возного. Игорь напряженно вслушивался в радиопереговоры. Снова Гусев:

– Юрий Петрович! Он видит меня!

– Веди, тебе говорят! – рявкнул Возный. – Преследуй!

Он повернулся к водителю:

– Вперед, по Саввинской, Алик. Сейчас мы его увидим…

Машина с выключенными фарами рванулась по темной улице, на перекрестке шофер круто завернул направо. Взревел мотор, «Волга», набирая обороты, помчалась по Саввинской. Редкие уличные фонари почти не освещали путь.

– Юрий Петрович, упусти-или! – рванулся панический голос Гусева из динамика, и в этот момент навстречу им полыхнули сильные жигулевские фары, которые осветили выскочившего из подворотни человека метрах в пятидесяти от них. Человек замер на мгновение и кривыми скачками, будто заяц, помчался по мостовой через дорогу. Встречная машина едва не сбила его, но он увернулся и побежал дальше по тротуару.

– Давай! – азартно крикнул Возный, водитель включил дальний свет, и бесконечные палящие лучи прожекторов цепко схватили бегущую фигуру. «Волга» зарулила на встречную полосу и в несколько секунд настигла беглеца. Завизжали тормоза, заскрипела, притершись к бордюру, покрышка, и машина стала.

Возный распахнул заднюю дверь.

– Погоди! – крикнул ему Плужников, но было уже поздно – сыщик пробкой вылетел из машины, следом за ним выскочил офицер.

– Стой! Стрелять буду! – крикнул человеку офицер. – Ты почему бежишь?

Молодой патлатый парень затравленно оглянулся – сзади по тротуару бежали сыщики. Но воспринял нелепый вопрос как должное и сказал заученно:

– Испугался!

Он и впрямь с испугом смотрел на пистолет, направленный в него Возным. И наверное, забыл, что у него самого в руке слепо, равнодушно блестит лезвие финки.

Возный сказал сипло:

– Ах, вот так! Испугался… Ладно, брось нож! Документы!

– Один очень умный человек заметил, что смелость хирурга не должна превышать его умения! – едко сказал Плужников, когда Возный вернулся в машину. – Ты не думаешь, что к нашему брату это еще больше относится?

– Что значит – умения? – упрямо пробормотал Возный. – Поймали ведь…

– Да ты что, не понимаешь, каких делов натворил, черт бы тебя побрал! – разъярился Игорь. – Для чего ты его задержал?

Возный сделал слабую попытку оправдаться:

– Так у меня ж выхода не было! Его уже потеряли, ты ведь сам слышал. – Он кивнул на рацию. – Смылся бы с концами – и все!

– Но мы не собирались его брать, – не унимался Игорь. – Проследить, по возможности, и больше ничего.

– Он же бросился наутек…

– Правильно. А вы как собака за кошкой, следом! – ворчал Игорь. – Ты не подумал, что он, может, нарочно бежал, нас провоцировал?

– Сейчас узнаем, – буркнул сыщик. Повозился на сиденье и добавил виновато: – А вообще-то, если честно, – напортачил. Простить себе не могу, что в азарт вошел…

Он забился в угол и замолчал.

* * *

В насквозь прокуренной дежурке едко пахло керосином – задержанному «катали пальцы». Плохо одетый молодой парень, в шапке кудрявых, давно нечесаных и нестриженых волос, был зол, смотрел исподлобья. Когда закончили дактилоскопирование, он развалился на «железнодорожной» скамье, вытянув длинные ноги в модных, но очень потрепанных башмаках.

– Ваш адрес? – спросил из-за барьера дежурный.

Парень с готовностью сообщил:

– Бомж. Или, по-старому, бич…

Дежурный обмакнул ручку в чернильницу, нацепил очки, пробормотал:

– Ага… так и запишем – без определенного места жительства. Документов не имеется.

Плужников подошел к парню поближе, велел строго:

– Ну-ка, расскажи, как было дело.

Оттирая тряпкой с пальцев черную мастику, парень сказал равнодушно:

– Ну-у… шемонался я утром по вокзалу…

– А как ты там оказался?

На красивом, хотя и заросшем трехдневной щетиной лице парня мелькнула усмешка.

– Проездом.

Дежурный пояснил:

– Высадили из курганского поезда, товарищ майор. За безбилетный проезд. Вот акт вокзальной милиции… – Он протянул Игорю бумагу.

– Точно, высадили… – Парень кивнул кудлатой головой, похлопал по бортам рваной дешевой куртки. – В карманах – воздух. А жрать хочется! Тут идет мимо этот… с усами. И на меня смотрит. Я говорю: «Эй, друг, одолжи на телеграмму!» А он мне: «Ты кто такой?» – «Иностранец, – говорю. – Интурист – не видишь?» Он залыбился. «Вижу, – говорит, – а что бы ты делал, если б зашиб хорошую деньгу?» – «Машину купил бы, – говорю. – А потом – невесту бы нашел…» – «Ладно, – говорит, – иностранец. Поработаешь со мной – зашибешь хоть на свадьбу».

Плужников улыбался доброжелательно, слушал с интересом:

– Ну-ну, дальше.

Парень попросил сигарету, закурил, продолжил:

– «А чего, – спрашиваю, – делать?» – «Да ну, – говорит, – ерунда для начала! Подберешь в одном месте письмо и бегом, дворами, ко мне, я буду ждать в машине. Отдашь конверт – получишь стольник. Только бегом, понял? Обязательно!»

– А что в письме? – спросил Игорь.

– Почем я знаю? – искренне удивился бомж. – Мне-то какое дело?

– А почему бегом?

Бомж хитро сощурил подпухшие глаза:

– Кабы можно было знать, почему бегом, да что в конверте, письмо бы за пятак послали. А не за стольник…

– И то верно, – охотно согласился Плужников. – Ну, дальше.

– Покормил он меня, показал статую, дорогу до машины – и все. И вот он я – у вас!

– Понятно… – пробормотал Игорь, и улыбка сошла с его лица.

Парень этого не заметил, встал со скамейки и провозгласил:

– Невезучего камень и на подъеме догонит! Это про меня сказано – ни за что, я вижу, срок мне мотается! – И театрально раскланялся.

– Ты еще и артист! – зло сказал Игорь. – Какая машина у этого… усатого?

– «Москвич».

– Цвет?

– Красный.

– А номер?

Бомж молча пожал плечами.

Ясно было, что он больше ничего не знает. Не стесняясь его присутствием, Игорь сказал Возному сокрушенно:

– Чистый «подсадной». Он его видел первый и последний раз в жизни.

– Надеюсь, не последний, – упрямо проворчал Возный. – Авось на очной ставке встретятся…

Телефонный разговор вымогателя с Сергеем был коротким:

– Давай к памятнику, на то же место. Возьмешь посылку. Быстро!

– Слушай… – начал Сергей, но уже заверещали гудки отбоя.

* * *

Сергей мчался знакомой дорогой к обелиску. Наконец вот она, стоянка. Тормознул, схватил карманный фонарик и