Девочки стояли в длинном тоннеле, прорубленном в камне, потолок подпирали балки. Имоджен не хотелось думать о том, сколько тонн скальной породы они удерживают.

Единственным источником света служила маленькая стайка светлячков, порхавших возле полукруглых дверей. Дальше тоннель тонул в кромешной тьме.

– Значит, вот здесь держат мою сестру, – произнесла Имоджен.

Она просто не могла этого представить… Шахты были холодными, тёмными и сырыми. Мари ничего этого не любит!

Перла вытащила из-за пояса карту, её пальцы дрожали и не слушались.

– Не уверена, что смогу… вот если бы… если бы Конья была здесь…

– Ты всё сможешь, – Имоджен вложила в голос побольше уверенности. – Самое сложное уже позади. Теперь осталось только прочитать карту – а в этом деле тебе нет равных!

Перла кивнула. Она так глубоко погрузилась в изучение ходов, что даже не отозвалась на похвалу. Перла развернула свиток и показала на самые бледные линии.

– Мы находимся на верхнем уровне, – прошептала она. – Разная интенсивность цвета – это разные уровни, как я и думала. Но, поскольку мы сейчас под землёй, то все линии надо читать в обратную сторону. Чем ниже, тем линии темнее.

Перла нашла на карте крестик, нарисованный Йемни. Место, где лютомужи держали похищенных детей. Судя по тому, что чернила вокруг крестика чёрно-синего цвета, место это находилось в самой глубине шахты.

Девочки пошли по тоннелю. Время от времени Имоджен щёлкала пальцами, чтобы зажечь светлячков. Невидимые мушки тут же оживали на стенах. Когда девочки проходили мимо, их огоньки тускнели.

Потоки воздуха с шорохом проносились по тоннелям, словно рудники дышали. Они несли с собой шёпот тревожек. «Тебе никогда не выйти отсюда живой…»

Сколько их было? Наверное, несметные тысячи.

Перла снова остановилась и уставилась в карту. Эта часть тоннеля была очень похожа на место, с которого они начали путь. Невозможно понять, сколько они прошли. Может быть, пять миль, а может – пять метров.

– Сколько нам ещё идти? – спросила Имоджен, чтобы отогнать страх.

– Не знаю, – ответила Перла. – На этой карте не указан масштаб, но если мы идём правильно, то скоро должен быть ещё один тоннель.

Имоджен первая заметила проход, ответвлявшийся справа. Потолок в нём был заметно ниже, а пол круто уходил вниз.

– Это он? – спросила она, показывая рукой.

– Да, – кивнула Перла и зашагала вперёд.

Имоджен пошла за ней, держась одной рукой за стену. Коридор так круто уходил вниз, что здесь легко можно было поскользнуться.

Впереди показался квадрат света. Солнечные лучи наискосок прорезали тоннель. Имоджен задержалась под лучом, ослеплённая неожиданной яркостью света. Когда она подняла голову, то увидела в вышине крохотное пятнышко неба. У неё вдруг закружилась голова, и она пошевелила пальцами ног. Это было странно… обычно голова у неё кружилась, только когда она смотрела вниз.

– Имоджен, – сказала Перла. – Нам надо идти дальше.

Имоджен вышла из-под луча и пошла за своей подругой. Всё глубже, всё темнее…

Коридор соединялся с другими тоннелями, и через какое-то время девочки очутились на центральном уровне шахт, который на карте обозначался кобальтовым цветом. Некоторые тоннели были затоплены, в других обрушился потолок. Такие места воспринимались как предостережение – напоминание о том, что и пространство, и воздух здесь ненадёжны. В любой момент земля могла забрать свои тоннели обратно.

Девочки спустились по лестнице и ступили в самые нижние уровни шахт. Здесь Имоджен стала замечать в камне проблески серебра. Сначала это были редкие крупинки, потом Перла нашла огромную жилу, которая, как сверкающая река, бежала сквозь камень. На земле валялись молотки и зубила.

– По-моему, мы уже близко, – сказала Перла. Казалось, с каждым шагом к ней возвращалась уверенность. Она снова сверилась с картой, провела пальцем по линии. – Кажется, я всё-таки разобралась.

С Имоджен творилось прямо противоположное. Чем глубже они забирались под землю, тем страшнее ей становилось, тем громче перешёптывались тревожки. Она видела, как одна из них, как крыса, пробежала по тоннелю. «Возвращайся обратно, – шипела тревожка на бегу. – Возвращайся, если хочешь жить».

Чтобы успокоиться, Имоджен стала считать вдохи.

Она не знала, как долго они шли, прежде чем Перла вдруг остановилась перед затопленным коридором. Имоджен щёлкнула пальцами – но ни один светлячок не вспыхнул во мраке. Перла помедлила у кромки воды.

– Путь ведёт туда, – прошептала она. – Место, которое Йемни отметил на карте… оно в конце этого тоннеля.

Часть V

Глава 93

Утром в день поединка слуги короля Чтибора помогли Миро приготовиться: они зачесали назад его волосы, умыли ему лицо и застегнули кожаную кирасу на его груди.

Пока они работали, Миро стоял, словно каменный. Он так и не уснул после встречи с королём Чтибором и его «водяным драконом», он просто одеревенел от волнения и усталости.

Меч повис на боку Миро, щит очутился на его руке. Нетвёрдой поступью он вышел из замка – из тьмы на свет – к крикам речных чаек над головой.

Сначала его ослепило солнце. Перед ним стоял какой-то мужчина, его тёмный силуэт вырисовывался на фоне неба, и на какой-то сумасшедший миг Миро показалось, будто это его отец спустился со звёзд…

Но это оказался всего лишь очередной страж.

– Ваше величество, – сказал он, – следуйте за мной.

Миро и страж пошли прочь от замка в сторону моста.

Стражи-скреты кланялись. Река несла свои воды.

Вдруг Миро услышал жуткий прерывистый вой. Он доносился из замка. Он звучал как кульминация трагической баллады, только исполненной без певца…

Страж покосился на Миро.

– Это твоя кошка?

Миро не ответил. Ему не хотелось думать о Конье, запертой в спальне, царапающей двери, плачущей за закрытым окном. Он должен был её оставить. У него просто не было выбора. Может быть, она сама замолчит… когда устанет.

– Мы можем вернуться и привести её, если хочешь, – предложил страж. – Пусть посмотрит на поединок издалека.

Миро всем сердцем желал бы, чтобы Конья была рядом с ним, ему не хотелось быть одному на этом пути. Но снеголика была выучена защищать детей от лютомужей. Она ни за что не станет просто сидеть и смотреть. Вой начался снова – на этот раз это было нечто среднее между мяуканьем и душераздирающим плачем.

– Нет, – сказал Миро. Он уже всё решил. – Конья останется в замке.

Страж повёл Миро к реке Певне, к кораблю, убранному цветами и флагами. Ленты