И что было особенно удивительно – полное отсутствие вооруженного сопровождения или охраны. Жрецы явно не желали, чтобы кто-то совал нос в их дела.

Рифейну перевел зрительную трубу на группу повозок, движущуюся вправо – и увидел точно такую же картину: легкая повозка со жрецом, телега с пленниками, бочка для воды и лопаты на плечах послушников.

Рифейну прильнул к окуляру, сосредоточившись на ближайшей группе…

***

Отъехав на полверсты от лагеря, повозки остановились. И тут Рифейну заметил деталь, которая ранее ускользала от его внимания.

Повозки остановились у цепочки заранее выкопанных ям – три ряда по четыре ямы на расстоянии пары шагов друг от друга. Разведчик видел их раньше, но счел их ямами санитарными, для личного состава. Процессия остановилась у крайней ямы.

Двое послушников подхватили человека с телеги и мигом содрали с него всю одежду, оставив лишь мешок на голове.

Быстро, споро и умело они перевязали голого пленника (а точнее – пленницу, чему Рифейну видел в трубу недвусмысленные подтверждения) так, что колени прижалась к плечам, а связанные руки обхватили голени, перекрещенные и связанные в лодыжках. Судя по дородности и упитанности, пленница была не молода и явно не относилась к голодающим крестьянкам.

То, что произошло дальше, повергло Рифейну в полное изумление, и он буквально вдавил трубу в глаз, стараясь не упустить ни единой детали.

Послушники перевернули связанную женщину головой вниз и подставили старшему жрецу обнаженную задницу замершей в ужасе жертвы. Жрец извлек из своего одеяния небольшую коробочку и осторожно открыл ее. Взяв из нее что-то очень небольшое, он двумя пальцами брезгливо вставил это в подставленный зад, а потом и решительно пропихнул большим пальцем поглубже, когда женщина задергалась в ужасе.

Сразу после этого послушники усадили бьющуюся женщину в готовую яму и отправились за следующей.

Теперь пленницей занялись возницы, которые тоже знали свою роль, действовали споро и согласованно.

Один из них обвязал глаза жертвы поверх мешка еще одной веревкой и разорвал мешок напротив рта. Но из освободившихся губ жертвы не успело вырваться ни звука. Второй возница тут же запихнул в открывшийся рот грубую деревянную воронку.

Первый потянул за узел веревки, давящей на глаза, а второй начал лить из уже подготовленного ведра жидкость в горло задыхающейся жертвы. Влив примерно полведра, он взялся за лопату, а потом и второй присоединился к нему.

Очень быстро связанная и напоенная жертва оказалась вкопана по подбородок, а усердные послушники еще и утоптали набросанную землю вокруг торчащей головы.

Тем временем первая пара «перепаковала» следующую женщину и уже опускала ее в подготовленную яму.

Рифейну наблюдал очень внимательно, но терялся в догадках. Если это и было каким-то ритуалом, то ни о чем подобном ему слышать не доводилось…

***

Рифейну перевел зрительную трубу на группу справа – и увидел там точно такую же картину. Яма, усаженная туда пленница, глотающая воду из воронки, площадка утоптанной земли вокруг запрокинутой к небу головы с завязанными глазами.

Судя по всему, процедура, которую исполняли жрецы и послушники, была им давно и хорошо знакома, все шло быстро и без сбоев.

Когда внимание Рифейну вернулось к левой группе, те опускали в яму уже шестую жертву.

Рифейну насчитал двадцать четыре ямы – но даже их число не навело ни на какие мысли.

***

Очень скоро все пленницы были зарыты в землю по подбородок.

Старший из жрецов взял в руку цветастую трубку и один из послушников высек огонь.

Трубка зашипела и в небо взлетела цветная ракета, которую ясно увидел оба войска.

В ответ из-под главных знамен южан в небо поднялась другая ракета.

Увидев ее, оба жреца покинули свои коляски и отправились к торчащим из земли головам. Рифейну понимал, что видит некое жертвоприношение, но не мог догадаться, что за божество явится по этому зову.

Думать, что султанский «божественный овощ» выкопается из своего сада и явится на острова Амаро по зову своих жрецов, Рифейну не хотел.

Во всяком случае, ранее такого никогда не случалось.

***

Тем временем жрецы обходили ряд жертв, кому вкладывая, а кому – насильно впихивая что-то в запрокинутые к небу рты, словно причащая.

Когда ритуал закончился, в небо снова взлетели две ракеты – слева и справа. Рифейну уже догадался, что ракеты и их цвет извещают султанского командующего о том, на каком этапе находится ритуал.

Уже не было сомнений в том, что Рифейну обнаружил то, что искал, и потому он не отрывался от окуляра, опасаясь упустить хоть малый момент магического действа.

***

Жрец вернулся в коляску, послушники и возницы пустили по рукам флягу, томясь жаждой после тяжелой работы.

Какое-то время ничего не происходило, а Рифейну переводил взгляд туда-сюда – с жертв на жрецов и обратно – не зная чего ждать и чего искать. Подсказал один из возниц, который, смеясь, указал своим товарищам на ряд точащих из земли голов. Рифейну перевел зрительную трубу на первую из жертв – и волосы зашевелились у него на голове.

***

Удивить и шокировать Рифейну было трудно.

Охотник на людей, работорговец, разведчик и убийца, он повидал и сотворил многое за свою жизнь. Кроме того, в памяти Волка Рифейну хранился опыт жреца Чешуйчатой Птицы, жертвоприношениями занимавшегося как постоянной работой, и Едока-людоеда.

Это привычно, когда человек убивает человека. Люди всегда так делали и делают.

Неправильно, когда человека убивает дикий зверь. Такого зверя надо убить, чтобы только человек мог убивать человека.

Когда человека приносят в жертву богу – это честь для человека. Многие даже стремятся к этому.

Но то, что происходило сейчас…

***

Женщина, та, которую закопали первой, вдруг затрясла головой. Рот ее распахнулся и Рифейну мог бы поклясться, что она сейчас вопит. И явно не от радости. Мешок на голове жертвы зашевелился и вспучился и внезапно сквозь него пробились заостренные черные щупальца.

Мгновением позже такое же щупальце высунулось изо рта, и крик прервался. И тут Рифейну поправил сам себя – не щупальца, а усики магического растения.

Живых людей приносили в жертву овощам, выпивающим жизненную силу, и телесные соки, использовали как подкормку для растений!