Эпизод «Конец». 01.49.18–01.58.20

Жорж очень ослаб, но из последних сил старается продлить Анне жизнь. Он очень нежен с ней и не скрывает своей любви и жалости. В редкие моменты ее просветления они беседуют, вспоминая свою жизнь. Анна произносит лишь отдельные слова. В один из таких вечеров он приходит на ее стоны, услышав их из другого конца квартиры. Эти стоны не громкие, но можно их назвать душераздирающими, столько в них страдания. Жорж садится рядом, гладит ее руку, лежащую на одеяле, рассказывает о своем детстве. Анна постепенно успокаивается. Ее лицо светлеет. Она закрывает глаза. Жорж неожиданно набрасывает подушку ей на голову и сколько есть сил давит на нее. Анна почти не сопротивляется.

Прихожая в квартире Анны и Жоржа. Он заклеивает щели вокруг двери комнаты. Ужасный треск разматывающейся клейкой ленты несоизмерим по громкости ни с одним звуком, который мы слышали в фильме. Все окна и двери уже плотно закрыты. Он собирается включить газ.

Пишет письмо. Оборачивается на тихие постукивания, доносящиеся из-за двери. Мы видим голубя, который ходит по коридору.

Жорж прислушивается, задумывается. Отодвигает кресло, идет в спальню, берет плед и выходит.

Голубь ходит очень быстро. Жорж идет за ним с пледом. Пытается накрыть и промахивается. Голубь взлетает вверх, резко, со свистом хлопая крыльями. Он опускается у двери в прихожую, пролетев над головой Жоржа. В прихожей темно. Жорж входит, закрывает за собой дверь, идет за голубем, загоняя его в угол. Наконец, с третьего раза, накрывает его пледом. С трудом заворачивает его, пытается сесть на стул. У него совсем нет сил. Уперевшись ногами в пол, боком, с трудом заползает на стул. Сидит с голубем на коленях, поглаживая его по головке.

Жорж сидит за столом, пишет письмо: «Ты не поверишь. В квартиру попал голубь. Через световой колодец. Во второй раз. На этот раз я его поймал. Но я отпустил его на волю». Продолжает писать. Слышно, как по бумаге двигается его ручка.

Жорж лежит на диване, вытянувшись, скрестив руки на животе. Слышит шорох, прислушивается. В кухне звякнула посуда. Пытается встать. Падает на кровать. Встает, с трудом делает несколько шагов, заходит в кухню. Анна моет посуду, говорит: «Я заканчиваю. Можешь надеть ботинки». Она закрывает кран. Входит в прихожую, берет пальто. Жорж ей помогает. Анна спрашивает: «Ты не надел пальто?». Он послушно надевает. Они выходят из дома.

Звуковое оформление фильма поражает своей неординарностью и продуманностью. Отсутствие каких-либо фонов позволяет зрителю полностью сосредоточиться на малейших проявлениях жизни, происходящей в этой квартире. Тишина, окружающая Жоржа и Анну, дает нам возможность услышать каждое их движение, каждый вздох и слова Анны. В тишине особенно громко и фальшиво звучит голос их дочери, проявляющей свое сочувствие и заботу в разговорах о деньгах и настойчивых советах отдать Анну в дом престарелых. Безусловно, такое звуковое решение стало возможным только благодаря филигранной работе и высочайшему профессионализму создателей и прежде всего, – режиссера.

Творческая биография

Попова Екатерина Джоновна в 1959 году окончила факультет радиосвязи и радиовещания московского электротехнического института связи (МЭИС).

С 1962 по 2003 гг. работала на киностудии «Мосфильм», – инженером звукозаписи, затем – звукорежиссером перезаписи (миксажа) и звукорежиссером кинофильмов.

В качестве звукорежиссера перезаписи участвовала в создании 35 фильмов. В том числе:

«Обыкновенный фашизм» – режиссер М.Ромм.

«Бег» – режиссеры А.Алов и В.Наумов.

«Жил певчий дрозд» – режиссер О.Иоселиани.

«Солярис» – режиссер А.Тарковский.

«Белорусский вокзал» режиссер А.Смирнов.

«И все таки я верю» – режиссеры Э.Климов и М.Хуциев.

«Свой среди чужих» – режиссер Н.Михалков.

«Зеркало» – режиссер А.Тарковский.

«Агония» – режиссер Э.Климов.

«Прощание с Матерой» – режиссер Э.Климов.

«Охота на бабочек» – режиссер О.Иоселиани.

Звукорежиссер 32 полнометражных кинофильмов.

В том числе:

«Пастораль» – режиссер О.Иоселиани.

«Уроки французского» – режиссер Е.Ташков.

«Пять вечеров» – режиссер Н.Михалков.

«Экипаж» – режиссер А.Митта.

«Музыка для декабря» – режиссер И.Дыховичный.

«Кин-Дза-Дза!» – режиссер Г.Данелия.

«Асса» – режиссер С.Соловьев.

«Кавказский пленник» – режиссер С.Бодров.

Имеет три премии «Ника» за звук в фильмах: «Кин-Дза-Дза!», «Музыка для декабря», «Кавказский пленник».

В 1970 году получила авторское свидетельство за создание «Автоматического устройства для локализации псевдостереофонических фонограмм с автоматической коррекцией».

С 2008 года – профессор кафедры звукорежиссуры режиссерского факультета Всероссийского государственного института кинематографии им. С.А. Герасимова (ВГИК). Читает курс лекций по звукорежиссуре студентам режиссерам и звукорежиссерам.

Послесловие

о рукописи профессора ВГИК Екатерины Поповой от Отара Иоселиани «Звукорежиссура в кино»

(Почему нам необходимо это долгожданное серьёзное пособие по звуку для будущих режиссеров и звуковиков?)

Скажу сразу – рукопись мне чрезвычайно понравилась.

В книге, написанной ясно и доходчиво, заключена богатая информация о процессе создания звукового образа в кино в периоды от подготовки до завершения работы над фильмом.

В ней детально описаны возможности использования сложных современных технологий и то, как авторы шедевров мирового кино пользовались ими, создавая свои произведения (все темы и положения в тексте скрупулезно проиллюстрированы десятками примеров из мировой киноклассики).

Обладая многолетним опытом звукорежиссуры, звукомонтажа, будучи выдающимся мастером перезаписи, автор блестяще справилась с задачей – создать для будущих кинематографистов доскональное руководство для овладения способами звукового решения картины – одним из важнейших компонентов нашей профессии. Отмечу, что до сих пор у наших студентов не было подобного руководства. И книга эта, мне кажется, вполне соответствует формату учебного пособия.

По подробном ознакомлении с этой, на мой взгляд, фундаментальной работой, выскажу некоторые соображения, касающиеся затронутых в ней проблем.

Из палитры окружающих нас звуков в подавляющем большинстве случаев мы используем в кинематографе лишь ничтожно малую их часть: синхронные шумы – натуральные и поддельные, музыку (километрами и, как правило, низкого качества), фоны (городские, заводские, сельские, морские и пр.) – для пущего реализма или для затыкания прорех при монтаже диалогов и, главная беда в сегодняшнем кино – речь, разговор, болтовня (помните старую, как мир, истину: говорить и сказать – не одно и то же?). Началось это давно – когда оптическая дорожка, потеснив площадь кадра, изуродовала его пропорции, некоторые наши предшественники, приняв на ура это нововведение, понадеялись, что с приходом звука обогатится гамма выразительных средств нашего ремесла – и просчитались! Кинематограф сделался просто-напросто болтлив, и только. Многие были в восторге и не обратили никакого внимания на свалившееся на нас на всех несчастье – исчезновение годами наработанного в немом кино богатейшего арсенала семантики киноязыка. А публика? Что ж, публика приучилась терпеливо выслушивать длинные никудышные диалоги и без негодования смотреть на череду одних и тех же