Создательница. Гораздо больше. Та будто была иллюзией. Эта же заняла собой столько межпланетного пространства, что и сама могла бы считаться галактикой. Я был уверен, что и галактикой она могла бы стать или уже становилась.

Силуэт сверкал, и черты расплывались в свободе. В конце концов он превратился во что-то понятное нашему глазу – похожую на смертную фигуру. Создательница прищурилась в нашу сторону.

– Моя реальность даже не здесь. Вы её почувствовали. Только видите лишь её край.

Она раскинула руки – и пространство расплылось и раздвоилось, растроилось, точно закружилась голова.

– Только суд покажет вам истину!

Громогласный крик – и наваждение схлопнулось.

– Пора.

Хлопок. От него, казалось бы, должны были взорваться уши. Но вместо этого звук в них пошёл рябью.

– Ваш путь был разным. Разные грехи и благости вы совершили. Вы выступите за ваши страны, вы символы их судеб. И Я призову вас по одному – от благих ко греховным.

Она протянула руку, и маленький Рудра, парящий неподалёку от Джанта, поплыл к ней. Кажется, Создательнице всё же не было чуждо милосердие, и она нежно поднесла его к себе, уложив в невидимые чудесные нити, словно в люльку.

– Рудра. Невинное, не способное на грех дитя. Твои глаза уже увидели мир разным, и ты стал особенным ребёнком. Из твоей памяти сотрётся чума, сотрётся смерть матери, сотрётся объяснение, почему ты стал Покровителем. – Она выдохнула, чуть разворачивая Птенца. – Но не сотрётся твоя судьба. Островам Уса не хватает чистоты. Из них вечно сочилось презрение. Война за Небеса – их крыльев дело. Желание уничтожить и присвоить. Ты способен предотвратить разложение. Покровитель Рудра, Я благословляю тебя.

Вокруг малыша вновь зарябило пространство. И я наконец понял, что это означало. Вот что Создательница имела в виду, говоря «Вы увидите Судьбу».

Время раскололось на движимые картины других реальностей. Где-то Рудра становился похож на своего отца – внешне, ещё и капризностью и тщеславием, становясь будущим проклятием семьи. Где-то приобретал черты матери и её неутолимое горе, более не желая делать ничего – ни играть, ни даже улыбаться. Где-то не рождался вовсе: яйцо раскалывалось, или кто-то его раскалывал. Но в одном из осколков Рудра стал собой. Птенцом, спасшим Острова Уса, даже не зная этого.

Птенец покинул пристанище Создательницы и медленно двинулся на место. Мановением руки та подозвала новую наследницу. Глаза той засветились, но она не потеряла лица и поклонилась Богине. Горжусь ей…

– Юстия. Ты старше и умнее Птенца, но всё ещё скова-на рамками решений взрослых, скована их дрязгами, ссорами и обидами. Поэтому порой ты способна быть намного мудрее всего кесарского двора.

Юстия смущённо улыбнулась в ответ, но Создательница одним голосом вернула взгляд к себе:

– И ты взяла ответственность на себя. Разрешила беды и дворца, и народа, найдя в себе милосердие ко всем. Вондерландии зачастую не хватает доброты и мира. Они были одной из стран, что из-за тяги к власти и жестокости развязали Войну за Земли. Так покажи патрициям и плебеям, что можно жить не только вечной войной. Кесарь Юстия, Я благословляю тебя.

Где-то в мыслях я рванулся к сестре, когда пространство раскололось вокруг неё. И мне тяжело было смотреть на её, пускай и не случившиеся, несчастья. Как она не может ходить из-за болезни, вызванной песчаной бурей. Как неожиданно наследником становлюсь я, а Юстию отдают замуж и запирают в золотой клетке. Как мать её ненавидит и обвиняет во всех грехах вместо меня. И… как она меня казнит.

Но Юстия вышла победительницей. Мать горда дочкой, я восхищаюсь сестрой. И ей сулит блестящее будущее.

Отправив восторженную Юстию на место, Создательница призвала нового наследника. Тот, опешивши, заоглядывался, но, столкнувшись взглядом с Создательницей, замер.

– Олав. Мученик, страдавший за весь свой род. Много силы – и совсем нет счастья. Ты прятал свою боль и скрывал свою радость. Ты жил страхом, и никто не мог тебе помочь. Но в нужный момент ты решил побороться с судьбой. – Создательница провела рукой над головой Олава, будто погладив его волосы в гордой манере высшего существа. – Однако Ледяной Север родился из того проклятья, что ты поборол. Холодный, жестокий, кровожадный. Только брал и не отдавал ничего взамен. Милосердный, ты изменил суть себя, суть конунгов и способен изменить суть Ледяного Севера. Конунг Олав, Я благословляю тебя.

Пространство раскололось. Олав мог познать разную судьбу – одну ужаснее другой. Погрязнуть в страдании и перестать жить. Лишь существовать. Отдаться греху и проливать кровь, куда бы ни пошёл. Последовать плану Брюнхильды и стереть северян с лица Зазеркалья, сразившись с нимфами. Поддаться уговорам Локи и потерять себя, оледенев до конца.

В конце же Олав наконец стал собой. И, найдя покой в душе, он приведёт к миру и Ледяной Север. Извечно зажатый, напряжённый Олав наконец расслабился, и Создательница отправила его плыть на своё место.

Следующая наследница слегка закружилась в воздухе словно под воображаемую мелодию.

– Айминь, – будто с особой нежностью проговорила Создательница. – Любимица народа. Служительница народа. Я слышала твои молитвы в храме, каждый день. Ты ни разу не попросила о дарах, богатстве, даже о собственном счастье. Лишь о счастье тех, кто окружал тебя. Тебя скрывали от твоей судьбы, но маленьким бунтом, музыкой, ты открыла истину. Возможно, именно этого бунта, этой музыки и не хватало Империи Лонг. Каждый должен служить, каждый должен выполнять роль, каждый должен положить жизнь на алтарь порядка – это ты слышала много раз. Но только ты заставила флейту петь, а драконов – подчиниться ей. Теперь драконы живут рядом с тобой, рядом с лонгцами. И тебе предстоит доказать, что немного души не повредит судьбе. Императрица-ван Айминь-ди, Я благословляю тебя.

Айминь поклонилась, и, когда она выпрямилась, из её груди будто выскочили осколки несбывшегося прошлого. Её могли не найти в храме, не донести, не вызволить из Кинсе Баолей, и её жизнь закончилась бы, так толком и не начавшись. Её могли не вознести до настоятельницы, и она никогда бы не поняла ответственность власти и осталась бы на месте слуги. Её могли бы лишить друзей и флейты, и она никогда бы не нашла себя. Её могли уничтожить драконы, они могли уничтожить всю Империю.

Мелодия Айминь пролилась на всю её Родину и не прекратится. Этого не могло не произойти.

Следующим стал наследник, гордо тянувшийся к Создательнице, как к солнцу, что либо обожжёт его, либо дарует мягкое тепло.

– Имхотеп. Сын, власть которого и не снилась его отцу, – усмехнулась Создательница. – Вождь и почти фараон. Ты победил сына-ставленника Итн, собственного отца, в честном поединке. Ты защитил маленький Миситу-Минене от истребления, даже несмотря на то, как жестоко они обошлись с тобой. Ты свободный дух в стране, где нет места свободе – лишь выживанию и порабощению. Та-Ааи – земли страданий, земли, раздираемые войнами племён. Однажды Та-Ааи был залит кровью вондерландцев, и с этого началась Война за Земли. Равенство, за которое ты стоишь, и вольное сердце помогут тебе стать Моим настоящим ставленником. Фараон Имхотеп, Я благословляю тебя.

В его осколках было много жестокости. Смертей. Смерть народа Миситу-Минене. Смерть фараона. Смерть самого Имхотепа – от рук жителей маленькой страны, что он хотел спасти, от рук собственного отца. Кровь, страх, в будущем – падение всего Та-Ааи.

Имхотеп не даст своей Родине умереть и поведёт её с гордо поднятой головой.

Следующая наследница склонила голову и сложила руки в молитве. Эллиадизм не позволял вольностей перед лицом Богини.

– Виктория. Потерянная девочка. Сирота. Королева, что не выходила за пределы дворца. Посмотри на меня, – проговорила Создательница без всякой жалости в голосе.

Виктория в страхе взметнула взгляд.

– Смерть родителей тебя ошарашила. Ты ещё не научилась мудрости. Не стала сильной. А тебя бросили, как слепую овечку посреди волков. Но… У тебя были помощники. Ты послушала их. Шаг за шагом поднималась до высот, где когда-то стояли твои родители. Были ошибки, были страхи. Ты оступалась, но тебе подавали руку помощи. Ты её горделиво отвергала, не доверяла, упрямилась. И в конце концов пришла