дружны в молодости, прежде чем что-то, не знаю что, встало между ними, но меня удивило, что отец пошел в место с такой дурной славой. Хотя я и поверил рассказу Хайэма, но тогда я не верил, что произошло что-то серьезное. Хоксли не был похож на убийцу.

– Я полагаю, вы знаете моего отца, капитан Симпсон? – сказал я.

– Я знаю его с тех пор, как мы были мальчишками, – ответил Хоксли. – Что я могу сделать для его сына?

– Вы можете сказать мне, где находится мой отец.

– Мне жаль, что я не могу вам помочь, – спокойно ответил он. – Капитан был здесь вчера, вскоре после полудня. С тех пор я его не видел.

– Значит, он ушел отсюда?

– Это логичный вывод из изложенного мною факта. Мы были вместе полчаса, возможно, час, и с тех пор я его не видел.

Затем я рассказал аптекарю всю историю Хайэма и то, как за его дверью следили с того момента, как вошел мой отец, и добавил:

– Я знаю, что между вами была неприязнь, и я собираюсь выяснить любым способом, что вам известно о его исчезновении.

Он с любопытством посмотрел на меня, ничего не ответив. Я могу только сравнить его выражение с выражением кошки, наблюдающей за обездвиженной мышью, которая пытается уползти. В то же время он попытался встать между мной и дверью, но я предвидел такой ход и обошел его.

– Не стоит! – сказал я. – Вы не сможете закрыть ни одного люка, пока я на борту. Так, где же старик?

Он пожал плечами, но не сводил с меня голодных глаз. Мне пришлось повторить свой вопрос.

– Мне жаль, что я не могу вам сказать, – вот и все, что он ответил.

Я ничего не мог поделать, но я мог сказать еще кое-что, и пока я это говорил, я внимательно наблюдал за ним:

– Если с моим отцом что-нибудь случилось в этом доме, вы об этом пожалеете. Я прикажу нести постоянную вахту, и если к утру старик не появится на корабле, ваша берлога будет обыскана от подвала до чердака.

К утру капитан не появился, а тщательное наблюдение за аптекой не выявило ничего необычного. Тогда я пошел к городскому маршалу и попросил его и его констеблей тщательно обыскать дом Хоксли, но ни одного живого существа, кроме самого Хоксли, не было обнаружено. Верхний этаж был просто удобным жилым помещением. Магазин был таким же, каким выглядел уже много лет. Подвал был полон бочек с открывающимися крышками, каждая из которых содержала жидкость. Хоксли предупредил нас, чтобы мы не совали палец ни в одну из них под страхом страшного ожога. Это вызвало у меня подозрения.

– В одной из этих больших бочек может быть спрятано тело, – сказал я старшему констеблю. – Давайте вывалим все содержимое.

При этом Хоксли впервые проявил признаки испуга.

– Вы хотите погубить меня, испортив труд всей жизни? – закричал он.

– Тогда дайте нам что-нибудь, чтобы мы в них поковырялись, – потребовал я.

Он успокоился и принес железный прут, которым мы взбудоражили все бочки в погребе, но ни в одной из них не было ничего, кроме дурно пахнущей жидкости.

Проведя более двух часов в поисках, простучав все стены, обшарив шкафы и углы и ничего не найдя, мы вынуждены были сдаться. Констебли назвали меня дураком, а любопытных соседей Хоксли – идиотами, и я мог только выплеснуть свою досаду на бакалейщика и торговца, по чьей инициативе я затеял обыск. Однако я нашел его столь же непреклонным в своих убеждениях, как и прежде.

Тогда я начал систематические поиски в городе, предложил вознаграждение и сделал все возможное, чтобы найти след отца, но ничего не вышло. Мы начали разгружать груз, когда он исчез, закончили и снова загрузились, но о нем по-прежнему ничего не было слышно. Иногда он отсутствовал на корабле по несколько дней, но никогда не оставлял без вести, и я пришел к выводу, что его подстерегли в доках, обычное дело в те дни, и выбросили за борт, и что я больше никогда его не увижу.

Поэтому, когда настал день отплытия, и владельцы согласились отдать мне управление кораблем, я должен был отплыть. Но прежде чем мы отчалили, меня еще раз навестил Хайэм.

– Твой отец никогда больше не выходил из этого места, Берк, – сказал он уверенным тоном, – и будут другие исчезновения, будь уверен! Теперь я буду караулить этот магазин днем и ночью, пока ты не вернешься, и тогда будет что рассказать.

– Почему вы так думаете? – спросил я, настолько его голос был торжественным.

Хайэм наклонился ближе и сказал низким голосом:

– Хоксли хорошо обеспечен. Его отец оставил ему достаточно средств для жизни. За эти десять лет он не получал и доллара в неделю. Тогда почему он притворяется, что держит магазин? Я вам скажу. Он экспериментирует! Уверен, он экспериментирует, и у него должно быть что-то живое, движущееся и дышащее, чтобы опробовать на нем свои дьявольские трюки. Вот что я думаю! Сначала он использовал кошек, собак и птиц. Теперь он хочет людей, людей! У него есть твой отец, и, заметь, он захочет еще! И он их получит!

Я обдумал это с минуту, а потом сказал:

– Глупости! Если то, на что вы намекаете, правда, то должны были остаться какие-нибудь следы, а их не было. Однако, если вы присмотрите за этим местом, я буду рад и возьму на себя расходы.

Затем клипер отшвартовался, и путешествие туда и обратно заняло у нас семьдесят пять дней.

Так что уже в октябре я снова сошел на берег в Салеме и отправился в лавку торговца. Хайэм, похоже, ждал меня и был весь в волнении.

– Что я говорил тебе перед отплытием? – заикнулся он, как только мы остались одни.

Я ответил на его вопрос другим, столь же нетерпеливым:

– Было ли еще одно исчезновение?

– Еще одно! – воскликнул он. – Не только одно, но целых четыре! Подумайте, Берк Симпсон, их всего пять, считая вашего отца. Три на прошлой неделе, и одно произошло минувшей ночью!

Я был слишком поражен, чтобы произнести хоть слово.

– Позвольте мне рассказать вам всю историю, – сказал он. – За этим местом следили каждую минуту с тех пор, как вы покинули порт, более двух месяцев назад, а прошлой ночью два констебля наблюдали вместе со мной, и они наконец-то убедились в этом. Старый дьявол сидел тихо, как мышь, до прошлой недели – возможно, подозревая, что за ним следят. Но наконец он поддался искушению. В среду