— Всё в порядке, Фалько, — сказала она. — Это просто еще одна из наших машин. Для того, понимаешь ли, чтобы быстро попасть из одного места в другое. Люди всё время пользуются ими. Это совершенно безопасно.

«Интересно, что бы он подумал о транспортерах из сериала «Звездный путь»,» пришло в голову Джорджии. Решив немного отвлечь внимание Фалько, она подкатила коляску к окну, выходившему на внутренний двор музея.

«Царица Савская» гласила афиша на одной из дверей, в которую заходили группки посетителей.

— Это ее дворец? — с расширившимися глазами прошептал Фалько.

— Нет, — ответила Джорджия. — Просто специальная выставка, посвященная ей. Послушай, мы уже почти на месте. Я спрошу у служителя, как найти этрусский зал.

Им пришлось пройти через длинную галерею, полную витрин с выставленными в них древними монетами. Фалько несколько раз задерживался, чтобы осмотреть большие бронзовые весы для взвешивания монет.

— Я видел такие же в Джильи, — заметил он. — Богатство семейства ди Кимичи было ведь, знаешь ли, создано нашими предками-банкирами.

Затем они оказались в зале 69, где их встретила у входа потрясающая мраморная статуя, изображавшая мужчину, вонзавшего кинжал в шею быка, и маленькую собачку, подпрыгнувшую, чтобы слизать мраморную кровь, льющуюся из раны.

— Митра, — прочла Джорджия, — Рим, второе столетие до Р.Х.

— Почти такая же стоит и в Санта Фине, — негромко сказал Фалько. — Во дворе нашего дворца — я тебе покажу, когда мы снова окажемся там. Только мы, конечно, называем ее ремской.

В конце концов они добрались до зала 71 — «Италия до возникновения Римской империи» — и занялись поисками крылатой лошадки. Фалько хотелось самому двигать свою коляску, так что они разошлись по разным концам зала. Внезапно Фалько позвал:

— Джорджия! Подойди и посмотри на вот это!

Она поспешила, чтобы взглянуть на его находку. Это были четыре бронзовые фигурки размером примерно в четыре дюйма, изображавшие юношей и их лошадей. Джорджия прочла надпись на табличке:

Четыре бронзовые статуэтки юношей, спрыгивающих с лошадей. Сняты с ободка найденной в Кампаньи урны. Этрусская Кампанья, примерно 500–480 год до Р.Х. Изготовлены, по всей вероятности, в Капуе. Судя по всему, юноши представляют участников древнегреческих скачек, во время которых наездники на последнем отрезке соскакивали с лошадей и бежали рядом с ними.

Длинные волосы обнаженных юношей были завязаны сзади совсем по-девичьи, но сами наездники были широкоплечи и мускулисты. Лошади были не оседланы, и все наездники соскакивали с них на правую сторону.

— Просто чудо, правда ведь? — сказал Фалько. — Ты знаешь, что Звездные Скачки, по общему мнению, берут начало от таких вот соревнований? Наши предки — мы называем их рассенанцами — обычно соревновались на прямой дорожке и в конце ее соскакивали со своих лошадей. Побеждали те, чьи лошадь и всадник первыми пересекали черту.

Крылатую лошадь они нашли, правда, в другом месте. Не статуэтку, а рисунок на вазе из черного камня. И еще на одном рисунке, помещенном под таблицей с этрусской хронологией. Этот рисунок изображал две стоящие рядом терракотовые крылатые лошади, найденные в Тарквинии.

Перекусив купленными на стойке рядом с выходом из музея гамбургерами и пепси, Джорджия и Фалько не спеша направились назад в Ислингтон. Фалько был совершенно ошеломлен всем пережитым за этот день и до такой степени измучен, что безропотно позволил Джорджии переодеть его в тальянскую ночную рубашку. По молчаливому согласию они оставили на нем спортивные трусы Рассела. Фалько уснул тотчас же, как только лег в постель, надев полученное снова от Джорджии колечко. Она наблюдала, как он исчезает, становясь всё бледнее и прозрачнее. Последовать за ним она не решалась и надеялась только, что он благополучно переместится собственными силами.

Звук, донесшийся со стороны ложа, разбудил Лючиано, хотя всё еще была глубокая ночь. Фалько сидел в постели, выпрямившись и глядя прямо перед собой. Затем он опустил взгляд на кружева своей ночной рубашки и его начала бить дрожь. Лючиано сел рядом с мальчиком и обнял его.

— Что случилось? — спросил Лючиано.

— Это… это не поддается описанию, — ответил Фалько. — Мир чудес.

Он повернул колечко на своем пальце,

— И ты лучше себя там чувствовал? — спросил Лючиаио,

— Всё было так, как ты и говорил. Нога так и осталась исковерканной, но большую часть времени я чувствовал себя гораздо лучше, чем здесь. И я уверен — в таком месте обязательно найдется магия, которая сможет излечить меня.

— Не магия, а наука, — поправил Лючиано и вспомнил, как когда-то он произнес эти же слова, обращаясь к Родольфо. Только теперь в нем уже не было прежней уверенности.

Глава 17

Перемещение

Было очень тяжело сидеть и наблюдать за тем, как Фалько исчезает из комнаты. Всё в Джорджии толкало ее на то, чтобы схватить талисман и отправиться вслед за мальчиком. Но она знала, что Лючиано встретит Фалько в Реморе, а сама она не могла позволить себе исчезнуть среди бела дня. Собственно говоря, она уже слышала, как Мора зовет ее. Придется подождать до ночи и только тогда выяснить, как же всё прошло в Санта Фине.

— О Джорджи, — сказала Мора, заглядывая в дверь. — Мне таки не показалось, ты действительно уже вернулась. Как там Британский музей?

— Отлично, — ответила Джорджия. — Сделала кучу заметок. — Она неопределенно помахала перед матерью своим блокнотом.

— А зачем ты притащила сюда старые тросточки Наны? — чуть нахмурившись, спросила Мора. Джорджия виновато вздрогнула. Тросточки всё еще стояли, прислоненные к кровати.

— Воспользовалась ими, чтобы лучше прочувствовать то, что буду писать в сочинении, которое нам задали по английской литературе, — быстро ответила она, сама удивляясь, как легко эта ложь сошла у нее с языка. — От нас потребовали на каникулах написать что-нибудь от лица Ричарда Третьего — Хромого калеки. — Слава Богу, именно эту шекспировскую трагедию она выбрала для самостоятельного изучения.

— Инвалида, — машинально поправила Мора. —