были аргументы. А вот на вторую — никаких, потому что он хотел жить со своей семьей. С отцом, старшей сестрой и младшим братом, которые очень ждали его возвращения, в родном доме. За них он тоже боялся, но надеялся, что люди, которые будут его защищать, действительно помогут.

А не окажутся предателями.

Именно об этом я рассказала Дитриху на следующей остановке, когда мы углубились в небольшой лес.

— Это... маловероятно. Королевская стража отбиралась лично братом. Скорее всего, мой подопечный ошибся. Раньше были случаи, когда кто-то из дворцовых слуг передавал информацию, маскируясь под королевскую стражу, — сказал Дитрих, потирая подбородок большим и указательным пальцами. — Обычные маги, в том числе и такие юные, могут не отличить поддельного стража и настоящего. И тут даже таланты и особая интуиция не спасет.

— Думаешь, он ошибся? И все в порядке?

— Не знаю, — честно ответил Дитрих. — Но если среди королевской стражи и впрямь есть предатель, то сегодня мы об этом узнаем.

— И как же? — спросила я, сидя на поваленном стволе дерева.

— Попытка нападения.

— На нас должны напасть? — спросила я немного нервно.

Нет, Дитрих и остальные наверняка защитят нас, но все равно не по себе. И разве о таком не должны предупреждать?!

— Не так. — Покачал головой Дитрих. — Нападения сегодня не будет. Совсем недавно мне доставили любопытную информацию, что нас все же планировали «навестить» по дороге к дому мальчишки. Эти самоубийцы рассчитывали, что я и другие маги не рискнут использовать высокоранговую магию в присутствии ребенка из опасения причинить вред его ауре. И это частично правда. Вот только все здесь опытные маги с высоким уровнем чувствительности. Они без проблем догадаются, что ты способна нейтрализовать большую часть воздействия сильной магии на нашего подопечного. И не нападут. Тогда мы будем знать, что среди королевской стражи есть предатель.

— И что нам делать? Разве один из них не должен остаться, чтобы охранять мальчика? А если это будет предатель?

— Я воспользуюсь правом, что мне дал мой брат, и самолично сменю охранника моего подопечного на надежного человека. Сейчас таких лишь двое.

— Ты разве можешь будет уверен?.. — начала я, но оборвала себя — Дитрих лучше разбирается, не стоит лезть.

— На них лежит специальная магическая клятва, — ответил Дитрих. — Но пока мы должны понять, действительно ли мой подопечный прав. Осталась треть пути. И где-то через полчаса будет местность, которая удобна для нападения. Либо там, либо нигде.

— Поняла. — Я кивнула.

— Спасибо, — внезапно сказал Дитрих.

— За что?

— За все. Но, в целом, за то, что не отвесила мне пощечину за столь «шикарные» новости о потенциальной опасности, — рассмеялся Дитрих. — И за то, что поехала со мной. Я пытался поговорить с мальчиком, но он был закрыт ото всех. Кроме тебя.

Меня это тоже удивляло, но, боюсь, причин нам не дано узнать. Пересказав Дитриху максимально подробно весь разговор, я вернулась вместе с ним обратно к нашей стоянке. В карету я влезала с легким чувством волнения. Меня пугало как то, что могут напасть, так и то, что никакого нападения не произойдет, и среди вроде бы надежных людей окажутся предатели.

Глава 17. Часть 4

Спустя пару часов напряженного ожидания ничего не произошло. Мальчик спал в карете, укрытый плащом Дитриха. На всякий случай. Одеяла тут тоже были, кто-то позаботился, но плащ Дитриха с магической защитой, поэтому намного лучше одеяла, к тому же, согревал не хуже, а то и лучше.

На очередной остановке к нам присоединился Дитрих. Поинтересовался, не хочу ли я размять ноги, поэтому он залез в карету, закрыв за собой дверцу и наложив на нее какое-то заклинание, от чего светло-голубые волны разошлись по всей карете, но вскоре исчезли.

Посмотрел на мирно дрыхнущего мальчишку, которые перевернулся, из-за чего плащ едва не свалился на пол. Подцепил плащ и укутал ребенка, после чего сел на противоположное сидение рядом со мной.

— Нехорошие новости? — едва слышно спросила я.

— В целом, да. Не знаю, правильно ли говорить из-за несостоявшегося нападения... Но среди нас есть предатель. Кое-кто, кто сейчас «греет» свои ушки и изо всех притворяется спящим, был полностью прав, — сказал Дитрих.

— Я только проснулся. — Ребенок тут же попытался оправдаться.

Почти вышло: он выглядел сонным, волосы всклочены, маска валяется непонятно где, а в уголке рта, кажется, слюнка, которую случайно пустили во сне. Вот только ярко-красные щеки свидетельствовали, что несмотря на сонный вид, кое-кто и впрямь был не против подслушать взрослый разговор.

— Госпожа Кира вам все рассказала? — спросил мальчик.

— Да. Обижаешься на нее? — спросил Дитрих.

— Ничуть. Моя интуиция говорит, что она не причинит мне вреда. Защитит и поможет.

— А что насчет меня? — спросил Дитрих, не скрывая любопытства. — Я твоему дару не нравлюсь?

— Нет. То есть, не в этом дело! — тут же спохватился мальчик. — Я не вижу ничего. Глядя на вас, мой дар чувствует только силу, огромную превосходящую силу. Ее так много, что больше ничего нет. Ни в вас, ни рядом с вами...

Мальчик говорил, глядя на Дитриха как завороженный. Его глаза начали медленно загораться потусторонним светом.

— Кира, закрой ему глаза и сядь рядом! — резко скомандовал Дитрих. — Быстрее!

Тело двигалось само: я метнулась к ребенку и сделала все, как просил Дитрих.

— Что случилось? — испуганно спросила я, чувствуя, что ребенок в моих объятиях совершенно не двигается.

— То, чего мы обычно боимся, — устало выдохнул Дитрих. — Не отпускай его. Он случайно попытался прощупать меня своим даром — и его затянуло. Хорошо, что ты здесь.

— Я... я в порядке, — ответил мальчик. — Скоро приду в себя.