Пейзаж с фермой

1

Ее мужа любили. Ему было с кем поиграть в теннис и шахматы. По выходным он приглашал гостей, людей с факультета. Они никогда не были только вдвоем. Он играл роль радушного хозяина. Перед чужими он убедительно изображал примерного мужа и отца. Люди думали, что они влюблены друг в друга, и сияли от восхищения.

Она же являла собой живой образ жены ученого, в старых, еще со студенческих лет, клетчатых юбках, мрачных водолазках цвета конской шкуры – рыжие, каштановые, серые в крапинку. Кожа, бледная, как вчерашний хлеб. Она собирала волосы в пучок и не возилась с макияжем. Так поступали все здешние жены. Они были те еще консерваторши – унылые туфли-лодочки с распродажи, шерстяные юбки, блузки с высоким сборчатым воротничком.

Иногда приходили Джастин и Брэм. Они приводили кого-то с собой, словно просто заявиться вдвоем было скучно. Художники. Писатели. Наверно, они снобы, думала Кэтрин. Хотя с ними вечеринки проходили как-то веселее. В воздухе пахло прелыми листьями, костром, они сидели на террасе и пили неразбавленный виски, пока не становилось слишком холодно, потом теснились вокруг кухонного стола, ели что придется – ирландский чеддер в толстой восковой корочке, абрикосы, чищеные грецкие орехи, черный виноград. Мужчины, с толстыми жадными руками, были диковатые, простые и напоминали ей «Едоков картофеля» Ван Гога своими красными от осеннего ветра лицами. Женщины брали еду с тарелок у мужей и без конца курили.

Наконец, словно это был какой-то религиозный культ, мужчины уходили в кабинет Джорджа, сидели над книгами, пили и курили – на следующий день там повсюду был пепел, словно утиный помет. Она приносила им чай и крепкий кофе, коньяк, сигары, она тихо стучала и входила в комнату под внезапно наступившую тишину.

Как-то вечером Джордж пригласил на ужин своего заведующего кафедрой, Флойда ДеБирса, и его жену Миллисент. Кэтрин старалась весь день. Она приготовила жаркое, но, когда они пришли, оказалось, что оба вегетарианцы. Миллисент ходила с тростью. Наедине ДеБирс сообщил Джорджу, что состояние ее ухудшается. И все же ее отличала исполненная достоинства элегантная красота. Она была в темно-сером длинном газовом платье. У него были длинные баки, странные усы и еще более странная манера одеваться – яркие полосатые блейзеры малосовместимых цветов, ужасные широкие галстуки. Сначала она решила, что он дальтоник.

Пока Джордж разжигал камин, она показала Флойду и Миллисент дом. Ей нравилось, как он выглядит. Стол, цветы. Бутылка хорошего бордо. Миллисент не стала подниматься наверх, пояснила, что в последнее время ей трудно ходить по лестнице. Войдя в их спальню, Флойд застыл на месте, глядя на кровать.

– Что не так? – спросила она.

– Мы не одни.

– О чем это вы? – спросила она, пусть уже и зная ответ.

– Она не хочет зла. Она хочет, чтобы вы это знали.

– Она присматривает за мальчиками, – с трудом выговорила Кэтрин.

– Так вы ее видели?

Кэтрин кивнула.

– Однажды. Не говорите Джорджу, он уже думает, что я не в себе.

ДеБирс понимающе кивнул.

– Люди вроде вашего мужа не принимают ничего абстрактного. Им от этого неловко. Я знаю Джорджа – он боится.

– Боится?

– Да, – твердо сказал он тоном человека, знающего что-то особенное. – Но мы с вами – мы открыты. Открыты жизни, разным возможностям.

Она посмотрела в его лицо, в его добрые глаза.

– А мне стоит бояться?

– Беспокоиться не о чем, – сказал он. – Они среди нас. – Он пожал плечами, будто говорил о мышах или москитах. – Люди не хотят верить, но мы же с вами знаем, правда? – Он улыбнулся ей и коснулся ее щеки. Это был такой нежный жест, что она едва не расплакалась. – Думаю, мы – особенные, верно, дорогая?

– Не знаю, – сказала она. Никто прежде не называл ее особенной.

– Ну же, не расстраивайтесь. Не надо портить такой замечательный вечер. – Он притянул ее к себе и обнял. – Она не причинит вам зла. У нее есть свои причины находиться здесь. И потом, она благодарна.

Она вцепилась в него, как ребенок.

– Благодарна?

– Вы добры к ее сыновьям.

Слезы текли по ее щекам, и она смахнула их.

– Простите. Не знаю, отчего я плачу.

– Все хорошо. Вам не нужно объяснять. Некоторые из нас просто… знают. Это дар и проклятье, с которым некоторым из нас приходится жить. – Он улыбнулся, внимательно пригляделся к ней и спросил: – Как у вас с Джорджем? Хорошо?

– Разумеется, – смутилась она. – С чего бы вдруг иначе?

– Знаю, переехать в такое место – нелегко. Вы ведь не одиноки?

Она помотала головой – она не собиралась все рассказывать начальнику Джорджа.

– Ваш муж – у него другой подход ко всему, это ясно.

Она кивнула и улыбнулась, но нашла замечание тревожным. Она не знала, как Джордж ведет себя во внешнем мире. Иногда она замечала за ним бестактность. Как-то на выходе из торгового центра он вломился в стеклянную дверь, не придержав ее для шедшей сзади него женщины, дверь была тяжелая, больно ударила женщину, и та обозвала Джорджа засранцем, а Кэтрин притворилась, что не знает его. Она понимала, что это мелочь, но мелочь весьма красноречивая.

Снизу донесся взрыв смеха – после какой-то глупой шутки, надо полагать. ДеБирс взял ее за руку.

– Пойдемте к ним, ладно?

За мытьем посуды она обдумывала вечер. Даже без жаркого еда была хороша, салат и вино всем понравились. Люди были интересные, особенно ей понравился Флойд – теплый, доброжелательный. Не раз он смотрел на нее через стол с таким отеческим пониманием, которого она никогда не видела в глазах собственного отца.

Вода просто текла с минуту. Она поставила посуду в сушилку, потом помыла большую белую раковину. Протерла блеклые поверхности, усыпанные окурками. Ей было грустно при мысли о том, какими беззаботными могут быть люди. Пол нужно подмести, но было уже поздно, и ей хотелось спать. Потом, решила она, сняла передник и повесила его на крючок. Когда она обернулась, в дверях стоял Джордж и смотрел на нее. Она не знала, давно ли он там был. Он мрачно посмотрел на нее.

– Джордж.

– Иди сюда.

– Что случилось?

– Ближе.

Она стояла и ждала. Думала, что он наверняка пьян.

Он отвел ее волосы в сторону, наклонил ее голову, рассматривая. Положил ей руки на плечи.

– Ты сегодня постаралась.

– Было весело.

– Ты нравишься Флойду.

– Он славный человек.

– Ты там пробыла довольно долго.

– Показывала ему дом.

– Что он сказал?

– Что ему нравится. Красиво.

– Про меня – что