– Речь не о деньгах. Я исхожу из того, что, если ваши дела пойдут в гору, однажды вы отплатите мне услугой за услугу. Таким, как мы, лучше помогать друг другу, верно я говорю?

По всей видимости, мистер Монро явился с самыми благими намерениями.

– Простите, бога ради! Совсем позабыл о манерах. Могу я предложить вам стаканчик бренди?

Чейз налил из графина напиток в два стакана и вернулся с ними к гостю.

Монро отпил из своего и, явно довольный, поставил стакан на столик.

– Так вот. О той даме, которая была с вами на концерте. Я ее знаю. И, честно говоря, сомневаюсь, что вы знаете, кто она на самом деле.

– Думаю, мне достаточно и того, что я знаю.

– Она называет себя Минервой Хепплуайт, но меньше шести лет назад она была Маргарет Финли. Это ее настоящее имя. Ее мужем был Элджернон Финли.

– Это мне известно.

– Вот как? А известно ли вам, что ее обвиняли в убийстве мужа и она чудом избежала виселицы?

Как ни старался Чейз контролировать свои реакции, изумление ему скрыть не удалось.

– Я знаю, о чем говорю. Это не пустые слухи.

– Откуда вам это известно?

– Я был в Дорсете по другому делу, а покончив с ним, ненадолго задержался, чтобы выполнить небольшой заказ для ее мужа: навести справки о ней.

– Элджернон Финли вас нанял, чтобы узнать что-то о жене?

– Именно так. Она бросила его, он был уверен, что за этим стоит ее любовник, и попросил меня в этом разобраться. Я не любитель такой работы, но в тот раз понадеялся, что все пройдет быстро и без осложнений. Я ошибся. Этой женщине не занимать хитрости. Она догадалась, что я слежу за ней, и любовника так и не удалось увидеть. Иногда она ухитрялась съездить куда-нибудь тайком от меня – наверное, тогда она с ним и встречалась. Я пытался подружиться с соседом, который мог что-то знать, но тут Финли нашли мертвым. Время от времени он отправлялся верхом в охотничьи угодья неподалеку, там его и застрелили.

Проклятье! Так Финли не просто умер, его застрелили.

– Скорее всего, несчастный случай на охоте.

– В итоге следователь тоже пришел к такому выводу, но ведь странно, что пуля попала прямо в сердце, не правда ли?

Проклятье!

– Пистолетной пулей, прошу заметить. Не мушкетной. Кто ходит на охоту с пистолетом?

Почти никто.

– Она носила пистолет с собой: прятала под шалью. Один раз я его видел. Она утверждала, что на момент убийства была на рынке, но тамошние торговцы не могли с уверенностью сказать, в какое именно время. Она могла там быть в момент убийства, а могла и раньше. Я знал о том, как она покинула мужа, и он считал, что найти деньги на жизнь она могла только с помощью другого мужчины. Я вполне допускал, что любовник помог ей совершить убийство или сделал это сам, о чем и поклялся в суде.

По большей части Минерва уже рассказывала Чейзу об этом. Правда, не о пуле в сердце и не о том, что Монро искал ее любовника. Она достаточно опытный сыщик, чтобы не заметить слежку за ней самой.

– Почему ее не обвинили и не допросили в суде?

Монро сделал еще глоточек бренди.

– Следователь сказал, что доказательств недостаточно. А когда выяснилось, что он ей ничего не оставил и был по уши в долгах, мотив преступления исчез, ведь я так и не нашел любовника. Но я не сомневаюсь, что это сделала она, как и в том, что сижу сейчас перед вами и пью ваш превосходный бренди. Конечно, я говорю это вам неофициально и только потому, что мы профессионалы. Мне прекрасно известно о наказании за преступную клевету, и я не выдвигаю никаких настоящих обвинений.

– Благодарю вас за все. Я знаю, что вы рассказали все это с самыми благими намерениями. Скажите, вы часто работаете вне Лондона? – Чейзу не без труда удалось выдержать спокойный тон, несмотря на то что мысленно он ругался почем зря.

– Я никогда не работаю в Лондоне, а сейчас здесь по семейному делу. Обычно сфера моих интересов – центральные графства, иногда северные города, Ливерпуль, время от времени Манчестер. Деловые расследования для финансистов и предпринимателей. Это интереснее семейных ситуаций, и, несмотря на жесткость деловых людей, здесь меньше грязи. Они хоть и не джентльмены при всех своих деньгах, но по крайней мере не создается ощущения, что копаешься в чужом белье. – Он сделал глоток бренди, помолчал, потом, словно его внезапно осенило, добавил: – Одно расследование, если не ошибаюсь, касалось вашей семьи. Покойного герцога.

– Как интересно. Вы должны мне все рассказать, если вправе разглашать такую информацию.

Пока Монро говорил, Чейз подлил ему бренди, чему тот, несомненно, обрадовался.

– Раз мы в некотором роде коллеги, думаю, я могу кое-что вам рассказать. – С минуту он наслаждался бренди, потом продолжил: – Это было на севере, недалеко от Манчестера. Там есть канал, и трое его владельцев собрались его расширить. Только один из партнеров заявил, что это будет выгодно только двум фабрикам и не окупит работы по расширению, не говоря уже о какой-либо прибыли. Ну вот, эти двое разозлились, и один из них нанял меня собрать компромат на того, кто отказался от работ: найти что-то такое, что уничтожило бы его, если бы просочилось наружу. Так вот: тем несговорчивым партнером был герцог Холлинбург.

Ах вот в чем дело! Дядю Фредерика шантажировали.

– Вам удалось что-нибудь узнать?

– Нет. Во-первых, сложно следить за герцогом. А потом, как я выяснил, его мало заботило, что о нем говорят, так что такого рода компромат я вряд ли сумел бы отыскать. Например, пристрастие к шлюхам – грешок распространенный довольно широко, но есть и те, кто пришел бы в ужас, если бы об их увлечении стало известно. Герцог же этого ничуть не скрывал. Надо думать, все обстоит иначе, когда ты герцог.

– По большей части да.

– Я узнал, что частенько он появлялся в обществе едва ли не в маскарадном костюме: вот так он развлекался. У меня ушла неделя на то, чтобы это выяснить. Оказывается, в лондонском доме у него полный шкаф таких костюмов; иногда он носил их и дома, как сказала его горничная, даже когда больше никого не было. – Раскрасневшись, Монро заговорщицки наклонился к Чейзу. – Признаюсь, когда услышал об этом, я заподозрил, что он немного не в себе.

– Он просто был эксцентричным.

С лица Монро