Я вздрогнул и чуть не выронил всю эту огромную ценную стопку перфокарт на грязный асфальт.

— Не знаю, как у вас там все устроено, но… подозреваю, что цикл с постусловием в вашем случае подошел бы лучше. Через репит. Если цикл дает правду, происходит выход, если фальшь, то снова повторяется. А вы, наверное, использовали цикл «пока» и цикл сразу вернул фальшь…

Очкарик уставился на меня словно увидел перед собой живого нобелевского лауреата. Я смутился и даже немного покраснел.

— Кем вы, говорите, работаете? — спросил он с каким-то подозрением, будто все это розыгрыш.

— Я кладовщик в сборочном. Вчера устроился вот…

— Кладовщик? Шутите? Вы знаете Паскаль?

— Да.

— Фортран?

— Свободно.

Человек оглянулся на свою башенку, его очки блеснули, потом он протянул руку и легонько взял меня за локоть, будто боялся, что я исчезну.

— Слышали про ЕС 1033?

— Конечно.

Парень помолчал и выдал, видимо, главный козырь.

— А вы хоть раз видели БЭСМ-6?

Он, видимо, ожидал, что моя челюсть упадет — и было с чего. Этот советский суперкомпьютер, выполнявший на то время немыслимый миллион операций в секунду, стоил почти полмиллиона советских рублей. Это была даже не вершина. Это были небожители. Конечно, в наше время… то есть, в будущем, даже самый простенький айфон заткнет эту махину, занимавшую целый здоровенный зал, за пояс и даже не поперхнется. Но на то время…

Я опустил взгляд.

— Я работал в операционной системе НД-70 («Новый диспетчер-70»), но не скажу, что я профессионал.

Глаза мужика округлились и едва не выпали из орбит, и я понял, что хватил лишку.

— Где? — прошептал он, облизнув губы. — Где вы могли на нем работать, их всего несколько в Союзе!

— В Дубне, — у меня быстро нашелся ответ. — Но… сами понимаете, о работе там я не могу…

— Да-да, — быстро ответил он. — Я понимаю… Но… — он взглянул в направлении сборочного цеха. — Как вы… почему…

Я понял, что он не решится задать вопрос, почему с такими невероятными знаниями я устроился кладовщиком, ведь зарплата даже рядового АСУшника в несколько раз выше.

— Вы не подумайте… мое знакомство с БЭСМ-6 было довольно шапочным, ознакомительным. А почему я не пошел к вам или на какой-то другой завод в АСУ… в кадрах не предложили, вот и согласился на то, что дали.

Мое объяснение звучало откровенно идиотски, но выдумать лучше в такое короткое время я не сумел.

Парень изумленно покачал головой. Не переставая держать меня за локоть, он начал как бы отступать задом по направлению к башенке, одновременно притягивая меня за собой.

— Ну… знаете… наш начальник устроит перевод прямо сейчас. Вам даже не нужно будет никуда ходить. А мы мучаемся, где нам найти спеца… да таких как вы… на вес золота… — мне показалось, он даже перестал дышать.

Я усмехнулся, но ему явно было не до смеха.

— Курбатов мне этого не простит.

— Кто?

— Курбатов, начальник сборочного цеха.

— А-а… насчет этого не волнуйтесь. Простит. Еще и поздравление пришлет, это я вам гарантирую.

— Вот как… — насчет поздравления я сильно сомневался.

— Проходите, осторожнее, тут ступенька вниз…

Я не заметил, как мы оказались у башенки, дверь распахнулась, и я ступил внутрь. По сравнению с заводским двором, пыльным, шумным и горячим, здесь было прохладно и даже свежо. В воздухе стоял аромат… да, я сразу узнал его и с наслаждением втянул полной грудью. Это был аромат информации… первых компьютерных классов, аромат неизведанного, тайны и огромных возможностей. Я оказался там, где мне нужно было быть.

Лестница по спирали уходила вверх. Мы начали медленно подниматься — медленно, потому что в моих руках до сих пор была эта чертова пачка картонных носителей информации. Я шаркнул ногой и мой проводник обернулся.

— Ой, извините! Давайте их сюда! — он наконец-то забрал свои перфокарты, и я с облегчением вздохнул. — Кстати… меня зовут Павел… надеюсь, будем работать вместе! Ну же, идемте! Уверяю, вам понравится то, что вы увидите!

Я снова оглянулся — мне показалось, что, если я приму его предложение и поднимусь по этой лестнице, пути назад уже не будет. Вроде бы, чего еще мне опасаться после того, как я проделал весь этот путь и побывал в десятках передряг различной степени паршивости. Но… внутренний голос, мой постоянный спутник и советчик, помогавший мне на всем протяжении моего пути и вообще жизни — вдруг затих. Внутри образовалась какая-то зловещая пустота и на самом деле мне куда милей был грубоватый и неотесанный Курбатов, чем этот улыбающийся франт в брюках со стрелками и белой рубашке с коротким рукавом.

Он напомнил мне…

Я мотнул головой, наваждение пропало и начал подниматься по круговой лестнице. Наверху играла приятная музыка, кажется, Рахманинов.

— Государственная приемка и испытания двадцать первого мая. Осталось всего ничего, а мы застряли… — услышал я голос. Несмотря на прохладу, меня начал заливать пот. Ноги задрожали, я взялся за поручень и снова оглянулся на дверь. Она была хоть и ниже метра на два моего теперешнего местоположения, но все же — в секундной досягаемости. Остановись я, развернись и выйди — все пошло бы иначе. Как? Я не знаю.

Может, быть, если бы рядом была Света, она бы подсказала. Или глухонемая старуха-писательница с рынка.

«Нет правильного выбора, есть лишь тот, который станет твоим и тебе придется его принять», — говорил мне старейшина племени пираха Ообукоо, когда я спрашивал, как лучше поступить. И все же в его словах я чувствовал какую-то недоговоренность.

«Зачем же я изучал программирование со второго класса, когда другие школьники еще понятия не имели, что это такое, как проник в новейший компьютерный класс, куда доступ имели лишь избранные ученые и учителя?» — эти вопросы мигом пронеслись в моей голове. И я понял давнюю присказку, что хороший вопрос не нуждается в ответе. Ответ был передо мной. И он скрывался за стальной дверью на самом верху башенки со стеклянным куполом.

Как назло, мне