– Ну и расценочки у них тут, с ума сойти! Беспредел! Безобразие! Что они там такого особенного делают за такие нехилые деньжищи? И главное, как они это делают…

Несмотря на полумаску, скрывшую лицо мужчины, я узнала в нем по голосу, черному плащу с блестящей вышивкой и манерам Джерана Мирайла.

– Что это за гурии-умелицы такие с ценником имперского масштаба? Возмутительно! Хотя с другой стороны, любопытно. А действительно, что такого эти жрицы вытворяют за эти деньги? Я как-то даже не уточнил… А зря, наверное… Эх, была не была! В конце концов, я магистр, а не нищеброд какой-то! Имею полное право потратить премию так, как мне вздумается, пусть это даже будет секс за деньги.

И, махнув рукой, наш магистр вернулся обратно в бордель. Боги, как же сложно оказалось тихо смеяться! Едва успокоившись, мы покинули наше укрытие и вновь вышли на главную улицу. Внешне мы сейчас ничем не отличались от местных девушек – наши лица скрывали такие же кружевные полумаски, а практичные зимние пальто с помощью чар сотворения иллюзий выглядели яркими накидками. Эти же чары мы применили к собственной внешности, изменив цвет волос и разрез глаз, чтобы нас не узнали. Вряд ли даже в этом квартале ничего не слышали о магическом Триумвирате. Наши головы венчали такие же иллюзорные диадемы, как у местных девушек, с красными камнями и перьями, на левых руках поверх пальто красовались нашивки с геральдической альканой. Почему именно этот цветок, похожий на лилию, здесь выбрали своим «профессиональным символом», для нас оставалось загадкой. Чем эта алькана так провинилась…

– Мне казалось, что здесь будет несколько оживленнее, – высказалась Марьяна.

– Ну так… Зима, холода. И приходят сюда отнюдь не ради пеших прогулок, – рассудила я, вызвав нервное тихое хихиканье у подруг. – Интересно, нам долго еще идти?

– А черт его знает, – промолвила Эмилия. – Будем идти прямо, как сказал Иллинторн, пока не увидим большой фонтан. Как думаете, девчонки, в этот фонтан кидают монетки? – спросила она.

Переглянувшись друг с другом, мы, тихо хихикая, ускорили шаг, и через десять минут вышли на небольшую круглую площадь, в центре которой били струи фонтана. Увидев фигуры, венчавшие его, я чуть было не споткнулась.

– Нормальненько, – прокомментировала Эмилия, разглядывая главную общественную достопримечательность Квартала красных фонарей. – Чтоб сразу было понятно, куда пришли.

– Ну да, – усмехнулась Марьяна. – Можно подумать, что, пройдя до этого фонтана несколько улиц, освещенных красными фонарями и увешанных красноречивыми табличками «Павильон удовольствий» около трактиров, кто-то не догадается, куда попал.

Фонтан представлял собой круглую каменную чашу, центр которой венчал бронзовый постамент – несколько обнаженных пар, тела которых тесно сплелись в страстном соитии. М-да-а-а. В этом районе не стесняются показной откровенности.

– Жили-были три подруги, и иногда по вечерам они любили ходить в булочную. Но однажды что-то пошло не так, и вместо булочной они забрели в проституточную, – промолвила я, стараясь не смеяться.

Со стороны подруг вновь послышалось сдавленное хмыканье.

– Так, ладно! Посмеялись, и хватит! – заявила Марьяна, подойдя ближе к краю каменной чаши. – Большой фонтан мы нашли, что дальше-то? Долго нам здесь еще стоять?

А вот это было непонятно. Мы обошли несколько раз чашу фонтана, но ничего не случилось.

– А давайте попробуем за руки взяться? – предложила я. – Может быть, это место ждет магии Триумвирата, чтобы дать нам артефакт?

– Ну, давайте, – согласилась Эмилия, а Марьяна молча кивнула. – Главное, следить, чтобы наша магия не вышла из-под контроля и не шандарахнула этот фонтан. Этого нам еще не хватало.

– Да-а, – протянула я задумчиво, – последнее, что сейчас нам нужно, так это заголовки газет, кричащие о том, что мы устроили погром в «веселом» квартале. Вот это будет новость.

– Герда, не нагнетай! – одернула меня Эмилия. – Проблемы надо решать по мере их поступления.

Взявшись за руки, как я и предлагала, мы направили потоки нашей общей магии на чашу фонтана. Разноцветными нитями она опутала его, словно паутина. Воздух вокруг фонтана начал сгущаться, превращаясь в полупрозрачный купол, который никуда нас не выпускал и не впускал никого к нам. Хотя, если первый пункт нами был проверен, насчет последнего мы не были уверены на сто процентов, поскольку извне к нам никто не ломился. Тем временем потоки нашей магии, оплетя фонтан, стали сливаться воедино, образуя светящуюся сферу, которая, озарив пространство яркой вспышкой, погасла и бесследно рассеялась. Все так же стоя у края, мы молча наблюдали за происходящим. Земля под нашими ногами вдруг мелко задрожала, чаша фонтана пошла крупными трещинами. Бронзовый постамент, неуклюже накренившись, рухнул. Мы резво отскочили в сторону, насколько позволяла таинственная прозрачная стена неизвестного происхождения.

– Как вы думаете, что с нами сделает администрация квартала за порчу общественной достопримечательности? – выразила я первую же мысль, пришедшую мне в голову при виде разрушений.

– Пусть только попробуют! – воскликнула Марьяна. – Все вопросы к Иллинторну! Мы делаем так, как он подсказывает. И вообще, нечего было свой квартал похабный на месте древней битвы строить!

Каменная чаша продолжала покрываться трещинами, а в ее середине, где раньше находился постамент, теперь зияла дыра, откуда виднелось красноватое свечение. Крушение фонтана сопровождалось колоссальным грохотом, усиленным гулким многоголосым эхом, отражавшимся от стен зданий, и мы ждали, что вот-вот кто-то выйдет на улицу, но, вопреки нашим ожиданиям, площадь оставалась пустой. Красное свечение из прорехи на месте постамента с каждой минутой усиливалось, становясь все ярче и ярче, а мы как завороженные стояли и смотрели на это действо, не в силах отвести глаз. Из недр земли, из алого свечения медленно поднимался ввысь крупный кроваво-красный рубин, сверкая всеми гранями и излучая яркий свет. Так же медленно этот рубин поплыл по воздуху по направлению к нам и, приблизившись, остановился на уровне наших лиц.

– И что нам теперь с этим делать? – спросила Эмилия, не сводя глаз с драгоценного камня.

– Пока просто наблюдаем, – предложила я, также безотрывно глядя на сияющий рубин.

Камень, еще немного повисев в воздухе, начал таять, превращаясь в кроваво-алую дымку, свернувшуюся сначала в клубок, из которого потом отделились три тонкие ниточки, и каждая из них потянулась к нам навстречу, метя в область солнечного сплетения. Я не ощущала страха или смятения, только лишь легкое волнение вкупе с любопытством. Светящаяся нить прошла прямо сквозь меня, и по телу разлилось приятное тепло, а очертания «веселого» квартала вновь исчезли, уступив место пустынному полю, на котором вдруг, словно из воздуха, возник яростно сражающийся с каким-то магом Иллинторн. Спустя секунды стало понятно, что это за маг, а точнее, вовсе не маг, а демон.

– Что, эльф-нефилер, никак притомился? – насмешливо сказал Адаил жутким утробным голосом, наблюдая за тем, как раненый Иллинторн тяжело дышит, с ненавистью глядя на него.

– Нет, я ничуть не устал! – выкрикнул Иллинторн.

– Глупый упрямый мальчишка! Ты ранен, и твои силы утекают вместе с кровью! – злорадствовал демон. – Смерть медленно подбирается к тебе и скоро заберет твое дыхание.

– Не в этот раз, – злобно прошипел сквозь зубы Иллинторн, внезапно послав в демона смертоносное заклинание.

Адаил увернулся, но все же был задет одной из ледяных стрел, и вот тогда мы смогли увидеть лицо демона. Если это вообще можно было назвать лицом – голый череп обтягивала тонкая землисто-серая кожа, голову венчали черные, огромные, как у дикого буйвола, рога, короткий обрубок вместо носа, абсолютно черные склеры глаз с кроваво-красными радужками и жуткий огромный рот, практически от уха до уха, усыпанный мелкими, острыми, как шипы, зубами.

Внезапно налетевший порыв ветра принес с собой алый туман, который вмиг закрыл весь обзор. Мне начало казаться, что я проваливаюсь в пустоту, в которой звучал голос Иллинторна.

– В моей крови – моя память и опыт. Теперь все то, что вы должны знать, будет при вас. Вы узрели истинную личину Адаила. Теперь вы сможете видеть и его истинную суть, которую не скроет от вас никакая внешняя красота. Язык древнего эсфирани, которым вы владеете, неведом Адаилу,