Дойдя до забора, мы остановились. Мне пришлось снова призывать силу и расплавлять прутья, так как перелезть через верх у избитого Валерия не получилось бы.

Все заняло считаные минуты.

Оказавшись на улице, я отдал Васильеву свой плащ, благо мы были почти одного роста, чтобы он прикрыл наручники и следы побоев. А дальше уже вышли на соседний проспект, поймали коляску и отправились до бабкиной подруги.

Валерий долго меня рассматривал в свете фонарей.

— Так ты Виктор, правильно? — спросил он.

— Да, все верно.

— Я думал, ты в Васильевке живешь, и что у тебя нет магии. А тут огнем швыряешься, разговариваешь с кем-то невидимым.

— Что поделать? Захочешь жить — не так раскорячишься. Вы мне лучше скажите, почему вас Селиванов пленил.

— Это просто. Он посчитал, что я знаю про некий артефакт, который дает нам, Васильевым, силу.

— Браслет, что ли?

— Ты знаешь о нем? Я уйму времени потратил, чтобы найти хоть какое-то упоминание о родовом артефакте, — слова Валерию давались с трудом, он отчаянно пытался говорить правильно, но выбитый зуб придавал речи характерный и очень забавный присвист.

— Я только сегодня узнал всю историю от Виктора Семеновича.

— Так, он же умер! — в глазах Васильева отразился страх.

— Вы не бойтесь, я просто разговариваю с призраками. Такой вот дар достался.

— А огонь?

— А что огонь? Бонус, приятный сюрприз и заслуженная награда за работу. Мы с вами это можем потом обсудить. Сейчас важнее другое. Что вы сказали Селиванову?

— Ничего, — гордо ответил он. — Два дня меня пытали и допрашивали. Я рассказывал все байки, что слышал от нянек, но ни в одной из них не упомянул артефакт. Да и то, что это браслет, я только вот вчера понял. Ох!

Коляску тряхнуло на яме, и Валерий схватился за грудь.

— Наверное, вас надо врачу показать.

— Да, надо бы. Но не хотелось бы светиться в больнице, вдруг Селиванов о моем побеге узнает раньше, чем это обнаружат его подчиненные?

— Дельная мысль. Надеюсь, смогу чем-то помочь.

— А куда мы, собственно, направляемся?

— Сам пока не знаю, но надеюсь, что все будет хорошо, и нас встретят.

Мы замолчали, думая каждый о своем. Я немного переживал за бабкину подругу, ведь она могла и забыть, и помереть, а то и вовсе не пустить нас на порог. Анфиса мне дала письмо на такой случай. Но, надеюсь, обойдется без этого.

Дом, к которому подкатила коляска, был весьма скромным. Серые стены, давно не знавшие краски, чахлые кусты по краю дороги и разбитый фонарь. Судя по окнам, тут жили разные люди, с семьями и малого достатка.

— Вы пока посидите на лавочке, я все узнаю и вернусь, — сказал я и поднялся на нужный этаж.

Все здание внутри просто кричало о бедности: вытоптанный до пола ковер, облезлые стены и испорченные светильники.

Найдя нужную квартиру, я аккуратно постучался. За стеной раздались шаркающие шаги, и через томительную минуту дверь открылась.

— Кого принесло на ночь глядя⁈ — на пороге стояла крепкая старушка в цветастом платье.

— Лидия Ивановна, я к вам с приветом от Анфисы Александровны! — бодро сказал я. — Она сказала, что вы ее лучшая подруга и можете на время нас приютить.

— Анфиска? Вот шельма, до сих пор помнит.

— И очень тепло отзывалась о вас.

— Врешь, поди. А кого нас? Ты тут один стоишь?

— Мой дядя на улице, и ему нужна помощь. Бандиты напали.

— Ну, зови. Будет вам приют. Но Анфиске передай, что мой долг перед ней исчерпан.

— Обязательно.

За Валерием я спустился в мгновения ока. Он все еще сидел на лавочке, тяжело привалившись к спинке. Выглядел он еще хуже, чем раньше. Видимо, до него дошло, что опасность миновала и расслабился.

— Пойдемте. Нас ждут, — сказал я и взвалил его на себя.

Добирались мы до третьего этажа целых полчаса. Старушка терпеливо ждала нас, успев поставить чайник и заварить чай.

— Ох, батюшки святы! Да на нем живого места нет! Веди его в дальнюю комнату.

Валерий молча висел на мне, казалось, еще минута и он просто рухнет мне под ноги. У меня едва хватило сил дотащить его до кушетки. И только потом я огляделся.

В квартире старушки было чисто и опрятно. Все хоть и старое, но без следов плесени или гнили. А еще меня умилили кружевные салфетки, которыми Лидия Петровна укрыла все, что можно, даже картины на стене и те красовались с ними.

Та комнатка, в которую я привел, Валерия не сильно отличалась от других помещений. Добротная, хоть и очень старая мебель, тяжелые гардины на окне и потертый ковер. Только вот меня поразило совсем другое. Все стены были пропитаны неизвестной мне магией. Сила прямо сочилась из них, вызывая неприятную щекотку.

Я взглянул на старушку другими глазами, неужели она сильная магичка? Надеюсь, с ней не будет проблем.

— Спасибо, Лидия Петровна, за доброту вашу! — сказал я, не отводя от нее взгляда.

— Еще и воспитанный. Откуда ж ты взялся на мою голову? — проворчала старушка, но улыбнулась. — Звать тебя как?

— Виктор я, а пострадавшего — Валерий.

— Хорошо, Виктор. Я сейчас дядьке твоему помогу, но ты нос в комнату не суй. Посиди пока, чаю попей. Надеюсь, я быстро управлюсь.

И сразу же пошла к Васильеву, тщательно заперев дверь. Я пожал плечами, и тут до меня дошло — она же лекарь!

А кто бы еще взялся за такое дело? На мои мысли одобрительно всколыхнулся Вениамин.

— Я не могу тут долго находиться. Сила тут неприятная, — вдруг сказал он. — Не место рядом с ней для таких, как я.

— Почему? Почему тебе неприятна лекарская сила? — удивился я.

— Потому что она для живых, — прошелестел он и стал расползаться клочьями тумана.

В следующее мгновение я услышал щелчок замка. Из-за двери показалась Лидия Петровна. Она цепко прошлась взглядом по комнате и остановилась на мне.

— Ты что это из этих? Из харров⁈ Сто лет бы вас мои глаза не видели!

Глава 21

Я как стоял, так и застыл. Старуха знает про харров⁈

— Лидия