Шрифт:
Закладка:
Цитадель консула среди охватившего город смятения выглядела одиноким островком порядка и спокойствия. Вокруг нее пылали огни, отражаясь в сияющей броне дежурных сингуляров. Обвивающий стены широкий каменный балкон позволял консулу озирать свой город. Приблизившись, Амара рассмотрела медленно шагавшего по кругу консула, его свиту и сновавших взад-вперед гонцов, в отчаянной спешке разносивших его приказы.
«Слишком уж отчаянно они спешат», – подумала Амара. Прорыв ворда обратил в хаос всю городскую оборону – даже над цитаделью консула не видно было воздушных патрулей. Ясно: собираясь через час покинуть город, консул Ривус отправил бо́льшую часть своих летунов сопровождать бегущих горожан. Из тех, кто остался, почти все были заняты спасением запертых пожаром – как сама Амара при пожаре, случившемся в столице в ее бытность в Академии: кто перекрывал огню воздух, не позволяя ему добраться до погибающих, кто заслонял их ветряными стенами. Последние оставшиеся, конечно, служили гонцами, связывая город с Гаем Аттисом и легионами.
В дыму, проблесках огня и накрывших город тенях метались черные силуэты – их движение казалось совершенно беспорядочным. Амара скрипнула зубами. Ее однокашники, едва выпущенные из Академии курсоры, легко пролетели бы сейчас в город, трубя в трубы и дыша огнем. Среди этих мечущихся человеческих фигур вполне мог затесаться враг.
Амара напрягала зрение в тщетной надежде высмотреть в городе Гая Аттиса, консулов, их жен. Она сместилась на полсотни шагов, добиваясь лучшего обзора. Гордые башни Ривы – Великие фурии, с кем тягались одуревшие от гордости городские строители, что понастроили такой частокол! – застили взгляд карнизами, арками, шпилями. Заслоняли вид и пожары внизу, и колеблющиеся столбы дыма, мешавшие определить расстояние и превращавшие фигуры летящих в размытые пятна.
Вот, над самой улицей… Снизу, из переулка, донесся птичий крик, взвился, полыхая белым пламенем, соколиный силуэт, ударил, как хищник бьет добычу на земле. Свет огненной фурии высветил на миг проникшее в город создание ворда – в каких-то тридцати шагах от нагруженного ранеными фургона. Огненный сокол взорвался огненным шаром, порвав и раскидав ужасного врага и оставив за собой дюжину мелких огоньков и большое сальное пятно. От мелких огоньков летели искры, как от обычных костров, они свились вихрем, пронеслись по воздуху и собрались на ладони женщины в легионерских доспехах. Вылепившийся из них маленький, изящный охотничий соколок испустил свистящий победный крик.
Амара рванулась к госпоже Пласиде, которая, забросив за плечо длинную рыжую косу, с мечом в руке повернулась к ней, не подпустив и на сотню футов.
Амара замедлила полет, подняла обе руки, позволяя госпоже Пласиде рассмотреть ее лицо в отблесках светящегося сокола.
– Графиня Амара, – узнала Пласида и плавным изящным движением возвратила меч в ножны на бедре. От дыма и усталости в ее голос закралась хрипотца. Найдя глазами отъезжающий фургон, она помахала подгоняющему перегруженных мулов старику, чтобы двигался дальше. – Чем могу помочь?
– Вы знаете, что над городом больше нет воздушной завесы? – прокричала Амара.
Даже в играющих тенях было заметно, как округлились глаза на закопченном лице Пласиды.
– Как? Нет-нет, здесь все вверх дном… – Она огляделась, что-то взвешивая в уме. – Но тогда… кровавые во́роны, мы беззащитны!
Амара кивнула:
– Где Аквитейн?
– На южной площади. Если еще там. – Госпожа Пласида встряхнула рукой, отправив в ночь своего огненного соколка. – Графиня, известите принцепса. Я предупрежу горожан… Сзади!
Амара, мгновенно перенаправив Цирруса, метнулась на двадцать футов влево и назад. В рывке она обернулась и успела заметить мужчину в черных хитиновых доспехах, с длинным клинком в руке, прежде чем тот развернулся вслед ее движению. Она увернулась от нового выпада, прогнулась назад, пропустив едва не срубивший ей нос меч.
Словно кувалда ударила по голове, когда Амара поняла, что знает этого человека в ошейнике и броне ворда. Кантус Мацио, молодой гражданин Форции, который учился в Академии примерно в те же два года, что и она. Темные волосы отросли длиннее, чем ей помнилось, лицо и тело с возрастом отяжелели, и все-таки она его узнала. Он посещал некоторые занятия вместе с ней и принадлежал к тем немногим гражданам, которые относились к редким в Академии свободным уважительно и любезно, а еще он был одним из искуснейших заклинателей фурий на своем курсе.
В глазах Мацио узнавания не было. Круглые пустые глаза. Амара поспешно сменила направление полета, стремясь оторваться от него прежде, чем он тоже свернет, и ушла за дымный столб, обещавший хотя бы недолгое прикрытие.
Над ней промелькнули еще три тела в броне ворда – эти набросились на госпожу Пласиду. Та слегка подпрыгнула в воздухе – вправо-влево – и, обнажив узкий клинок, ударила, не прерывая начатого движения. Посыпались зеленые искры, подбитый ею вражеский летун закувыркался, оставляя за собой спиральный кровавый след. Он со страшной силой ударился о стену, а между тем госпожа Пласида по прямой взметнулась вверх, навстречу двум захваченным вордом гражданам.
Перед самым столкновением с первым из них она выбросила в сторону одну руку, и деревянное древко знамени, торчавшее из башенной стены, вдруг развернулось, ударив по бедру врага и сбив его с курса. Второй подобрался на расстояние выпада, его меч, разбрасывая изумрудные струи, встретился с клинком госпожи Пласиды. Полдюжины ударов, и двое разминулись в воздухе.
Пласида развернулась в воздухе лицом к Амаре – из пореза на щеке у нее текла кровь.
– Графиня, – выкрикнула она, – найдите принцепса!
Затем она снова развернулась, ее губы сжались в вызывающем оскале, когда враг, сбитый с ног древком, пронесся мимо нее с клинком в руке. Пылающую пожарами ночь пронизали блеск металла и стальная музыка боя двух сильных заклинателей металла.
Какое-то мгновение Амара не могла оторвать глаз от Пласиды. Душа рвалась надвое, но она знала, в чем ее долг. Вождь был сейчас нужнее, чем самые сильные заклинатели фурий. Пусть даже принцепс Октавиан уже в пути, здесь его нет. Здесь принцепс Аттис. Лишившись его, Алера погрузится в хаос. Пока командиры будут решать, кто из них главный, погибнут и легионы, и мирные жители под их защитой. Тогда вряд ли кто доберется до укрепленного Кальдерона.
Она отвернулась и велела Циррусу унести ее в ближайший клуб дыма, скрылась от погони и помчалась мимо городских башен на юг. Путь был опасным, смертельно опасным. Кое-где башни соединялись тонкими каменными мостиками, и об один такой она чуть не разбила голову – не разглядела
