перед собой детей в поисках выхода из превратившейся в смертельную ловушку Ривы. Кто-то сумеет вырваться из города – и тут же станет добычей летучего врага. А пока остальные горожане мечутся по городу, легионы практически прикованы к месту. И не могут отступить, оставив мирных жителей на смерть.

Великий город погибнет в считаные дни вместе с горожанами и обороняющими его легионерами.

– Пожалуй, надо бы нам остановить этих фурий, – пророкотал Антиллус.

– Вот спасибо, Раукус, – ядовито отозвался консул Фригии. – Есть предложения как?

Антиллус скривился и промолчал.

На лице Аквитейна мелькнула улыбка, поразившая Амару искренностью. Она тут же пропала, и лицо снова застыло неподвижной маской.

– Выбор у нас один из двух: отступать или сражаться.

– Отступать? – повторил Раукус. – С такой толпой? Нам ее не удержать перед лицом врага. Все, что осталось от легионов, разнесут в клочья.

– А еще, – тихо добавила госпожа Пласида, – я готова поручиться, что враг только этого и ждет. Думаю, вы правы: их воздушные силы недаром заняли позиции у нас в тылу.

– И, что еще важнее, – сказал Аквитейн, – отступать нам некуда. Позиции сильнее этой не существует. А потому…

– Первый консул, – мягко вклинилась в его речь Амара, – собственно, это не совсем верно.

Она кожей почувствовала впившиеся в нее взгляды.

– Долина Кальдерон подготовлена, – невозмутимо продолжала она. – Мой господин и супруг много лет пытался предостеречь страну, что этот день настанет. Свой домен он приготовил к приему беженцев и тщательно укрепил.

Аквитейн склонил голову набок:

– Много ли он мог укрепить при его доходах?

Амара достала из кошеля на поясе сложенный лист, развернула карту долины Кальдерон.

– Вот здесь – укрепления вдоль западной дороги: осадная стена половинной высоты тянется на пять миль, от кремневых откосов к Ледовому морю. Через каждые полмили – стандартные форты легионов. Вторая стена общепринятой высоты пересекает долину посередине, форты и ворота – на каждой миле. В восточном конце Долины сам Гарнизон окружен стеной двойной высоты, защищающей цитадель, построенную примерно в четверть размера той, что была в столице Алеры.

Аквитейн уставился на нее. И моргнул. Один раз. Медленно.

Госпожа Пласида вдруг запрокинула голову, разразившись хохотом. Она схватилась за живот, будто могла почувствовать его сквозь кирасу, и смеялась без удержу.

– Ох… Ох! Как я мечтала увидеть твое лицо, когда ты узнаешь, Аттис!

Аквитейн, скользнув глазами по веселящейся госпоже Пласиде, обернулся к Амаре:

– Удивляюсь, что добрый граф не счел нужным уведомить о своих архитектурных притязаниях ни консула Ривы, ни Корону.

– Удивляетесь? – повторила Амара.

Аквитейн приоткрыл рот:

– А… конечно. Твердыня для Октавиана, если ему понадобится защита от меня. – Он перевел взгляд на госпожу Пласиду. – Надо думать, некоторую помощь граф получил от Пласиды.

Консул Пласидус не без тревоги посматривал на жену.

– Мне хочется думать, что ты бы… предупредила меня, дорогая…

– Не от Пласиды, – спокойно возразила она. – От Лиги Дианы. После дезертирства Инвидии мы, поняв, как были одурачены, предприняли шаги для исправления допущенных под ее главенством ошибок.

– А… – Успокоенный супруг кивнул. – Лига, само собой. То есть я ни при чем.

Амара откашлялась.

– Итак, консул, существует рубеж, который мы могли бы защищать – надо сказать, с бо́льшим успехом, чем этот. Там сама земля поддержит обороняющихся.

Аквитейн прикрыл глаза, замер, а потом открыл рот, сделал глубокий вдох и кивнул. В его глазах сверкнул огонь.

– Прекрасно, – сказал он. – Нам предстоит встретить удар фурий значительной мощи и разнообразия. Тот факт, что это хищные фурии, многого не меняет. Нам не хватит ни времени, ни сил усмирить их или уничтожить. Поэтому возьмем их на приманку. Легионы отвлекут фурий от населения Ривы. – Он задумчиво смерил взглядом окруживших его людей. – Думаю, задания распределим по городам. Консул Пласиды с супругой, прошу вас призвать своих вассалов, а самим разделиться по двум пласидским легионам. Обеспечьте в них твердый порядок.

Ария резко кивнула, и они с мужем, спешившись, взвились в небо.

– Раукус, – продолжал Аквитейн, – вы ведите своих граждан к легионам Антиллы, а Фригиус пусть прикрывает свои войска – и, да, я помню, что у вас обоих бо́льшая часть войск уже в поле и силы заклинателей значительно растянуты. Консул Цереры, будьте добры собрать граждан из Цереры, Форции, Калара и Алеры-столицы, распределив их в помощь северным легионам.

Фригиус с Антиллусом дружно кивнули и поворотили коней, галопом погнав их каждый в свою сторону, к своим легионам. Церерус, мрачно кивнув Амаре, взлетел вверх.

Аквитейн спокойно и точно раздавал задания оставшимся патрициям, и те поспешно расходились.

– Дон Майлс, – последним назвал он.

– Сударь? – отозвался Майлс.

«Сударь, – отметила про себя Амара. – Не принцепс».

– Коронному легиону двигаться к северо-восточным воротам Ривы для сопровождения и охраны гражданских, – приказал Аквитейн.

– Мы в состоянии продолжать бой, сударь.

– Нет, дон Майлс. С прошлого года ваш легион сократился на четыре пятых еще до сегодняшнего столкновения. Вы слышали приказ.

Майлс поморщился, однако ответил салютом:

– Да, сударь.

– А вы, графиня Кальдеронская… – Аквитейн вздохнул. – Будьте добры передать консулу Ривы, коему вы подчинены как вассал, что ему поручается защита жителей Ривы при выводе их в долину Кальдерон. Пусть согласует с вашим супругом, как проделать это возможно скорее.

Амара хмуро склонила голову:

– А вы, консул?

Аквитейн лениво пожал плечами:

– Я бы предпочел нацелиться непосредственно на царицу, едва она открыла бы себя. Но с учетом происходящего, ей нет надобности показываться на глаза. – (Амара открыла рот для следующего вопроса.) – Как и моей бывшей супруге, – спокойно закончил Аквитейн.

Амара нахмурилась:

– Легионы. Вы хотите, чтобы они вели бой и против диких фурий, и против ворда? Чтобы сражались, пока толпы беженцев плетутся в убежище? Отступали с боем?

– Да, – сказал Аквитейн.

– Их перемелют в пыль.

– Не преувеличивайте, графиня, – сказал Аквитейн. – В мелкий песок.

Амара уставилась на него:

– Это… это шутка?

– Очевидно, нет, – ответил Аквитейн и снова повернулся к сражающимся.

Взгляд у него был спокойный, затуманенный…

…и затравленный. Проследив его, Амара поняла, что́ видит Первый консул: кричащих от боли раненых – тех, кого соотношение страдания и угрозы смерти оставило без неотложной помощи. Она, вздрогнув, отвела глаза.

Аквитейн не отвернулся.

Амара перевела взгляд на бойцов. Легионеры сдерживали врага – пока еще сдерживали.

– Да, – спокойно проговорил Аквитейн, – легионы заплатят за спасение ривян высокую цену. Но иначе город обратится в хаос и мирные жители погибнут. – Он покачал головой. – А так, может быть, половина легионеров переживет отступление. Шансы равные. Если бы мы защищали город до последнего человека, погибли бы все, графиня. Погибли бы напрасно. И они это знают. – Он кивнул. – Они будут драться.