Если смотреть издалека, подумалось ей, совсем не похоже на зверскую резню. Легионеры походили на жнецов в поле – выстроились в ряд, поднимая и опуская мечи в такт пенью труб и бою барабанов. Вопли сливались в единый мощный гул, похожий на шум ветра или прибоя. Отдельные крики тонули, терялись в нем.

Амара шепнула Циррусу, чтобы усилил ей зрение, и скользнула взглядом вдоль ряда бойцов.

Весь прошлый год вражеская пехота состояла из приземистых, проворных подобий гаримов – злобных ящеров с каларских болот. Были и такие, что напоминали кошмарные подобия алеранцев в доспехах – только вместо рук колющие и рубящие серпы и еще огромные жучиные и стрекозиные крылья, позволявшие вести воздушный бой.

Теперь ворд сменил обличье.

Амара видела множество огромных богомолов – только более коренастых, мощных на вид. Они ступали по земле четырьмя ногами, две передние заканчивались изогнутыми серповидными лезвиями. Амара сразу увидела, что дает им такая перемена – у нее на глазах взметнулся вверх коготь-серп на конце неестественно длинной лапы. Опустившись, он проник за щитовую стену легионеров Коронного и, пробив сзади шлем злополучного легионера, убил его на месте.

На этом богомол не остановился. Подтянув тело убитого через строй, он замахал им направо и налево, сбивая стоявших рядом. К прорыву в ряду метнулись другие богомолы: одни протыкали легионеров своими серпами, другие, подцепив за щиты, выволакивали из-под защиты плотного строя.

Вместе с созданием новых форм ворд выработал и новую тактику.

Но и Аквитейн тоже.

В первые же мгновения атаки ворда из задних рядов выступили двое с невиданно огромными палицами – рыцари Земли. Они, черпая силу в земле под собой, замахали гигантскими дубинами, разбивая хитин, каждым взмахом убивая одного из ворда. Они очень скоро перебили и отогнали прорвавшихся и тут же вернулись на свое место, после чего побагровевший от натуги центурион восстановил подобие порядка, приказав своим людям сомкнуть ряды.

Амара обежала линию бойцов глазами, подсчитывая, сколько в ней таких тяжелых палиц. И изумилась, увидев, сколько рыцарей Земли стояли в третьем и четвертом ряду каждого легиона в готовности выступить вперед, заслонив собой слабое место в щитовой стене. Прежняя тактика требовала сосредоточить рыцарей Земли в одном месте, вбивая их в ряды врага как смертоносный наконечник копья.

Амара быстро сообразила, что отчаянное положение защитников Алеры вынудило забыть прежнюю тактику. Прежняя предполагала, что одаренных рыцарей всегда недостает – потому что так почти всегда и бывало. Но здесь и сейчас вставшие на бой граждане в десятки раз превосходили числом рыцарей легионов. Это и позволило выделить редкий в обычное время резерв на укрепление строя. Фурий и без рыцарей оставалось достаточно.

Целители лихорадочно трудились, оттаскивая в тыл раненых и убитых, разделяя их на три категории. Первые, тяжелораненые, могли выжить лишь в ванне целителя. Затем шли легкораненые – ванна целителей и небольшое усилие водяного мага за час возвращали их в строй.

Только потом шли… остальные. Человек со вспоротым животом не мог надеяться на возвращение в бой, но и смерть в течение суток ему не грозила. Люди с переломанными ребрами, которым даже на крик не хватало дыхания, лежали со сведенными болью лицами. Им приходилось хуже, чем потерявшим руку или ногу, с наложенными для остановки кровотечения жгутами и повязками. Человек с кровавой кашей на месте глаза сидел на земле, стонал, раскачивался взад-вперед. Кровавые слезы текли по уродливой маске лица.

«Мертвым, – угрюмо подумала Амара, – и то лучше, чем этим. Им хоть не больно».

– Графиня! – позвал Майлс.

Амара подняла взгляд – телохранители Аквитейна неохотно раздвинулись, давая ей дорогу. Майлс, стоя в открывшемся проходе, махал ей, и Амара поспешила к нему.

Он провел ее к сидевшему в седле Аквитейну, окруженному равными ему в искусстве заклинания фурий. Здесь были консул Антиллы, консул Фригии с сыном, консул Пласиды с супругой, консул Цереры, несколько патрициев, которым талант или настойчивость позволили встать вровень с самыми грозными магами государства.

– Графиня, – вежливо начал Аквитейн. – Распорядок сегодня довольно напряженный. Время поджимает.

– Дальше будет хуже, – сообщила Амара. И, выдержав короткую паузу, добавила: – Первый консул.

Аквитейн резанул ее взглядом и улыбкой:

– Уточните.

Она в кратких, отрывистых фразах описала наступающую орду фурий.

– И движутся они быстро. Вероятно, через час подступят к вашим легионам.

Аквитейн смерил ее ровным взглядом, спешился, отступил на шаг от коня и взмыл вверх – посмотреть своими глазами. Он вернулся через пару минут, сел в седло с замкнутым, окаменевшим лицом.

Граждане вокруг него смолкли, лишь беспокойно переглядывались.

– Наловили фурий? – заговорила наконец госпожа Пласида. – В таком количестве? Возможно ли?.. – Она прервалась, чтобы оглянуться на мужа – тот ответил жестким взглядом. Она тряхнула головой и закончила: – Да, разумеется, возможно, коль скоро это уже произошло.

– Кровавые во́роны, – обронил молчавший Антиллус. Этот смуглый, будто вырубленный топором мужчина выглядел так, словно по лицу его в юности колотили дубинкой. – Фурии пройдут наш строй насквозь. Или под строем, или над ним. И рванут прямо в Риву.

Аквитейн покачал головой:

– Эти фурии совершенно неуправляемы. Тот, кто их выпустит, сам не может знать, на кого они бросятся.

– Естественно, – сухо подтвердила Амара. – Ворд никак не сумеет их направить.

Аквитейн, покосившись на нее, вздохнул и горестно развел руками.

– При таком количестве диких фурий ворду нет нужды их направлять, – негромко заметил седовласый Церерус. – Им довольно будет подвести их поближе и позволить рассеяться – хотя бы некоторые непременно ударят по городу. Чтобы разжечь панику, много не нужно. Там на улицах такие толпы…

– …которые плотно забьют улицы, – холодно договорил за него Аквитейн. – Паника в таких условиях не слишком отличается от мятежа. Легионам вместо того, чтобы пройти через город, придется обходить кругом, что вынудит нас разделить силы, и часть послать для водворения порядка. В суматохе в город проникнут лазутчики и захватчики ворда. – Он задумчиво свел брови. – А в этом сражении мы еще не видели рыцарей ворда. – Он оглянулся через плечо. – Они растянулись в цепь к северу и западу от нас как загонщики, готовые перехватить беспорядочно бегущих.

У Амары внутри все похолодело. Она не успела до конца продумать цепь следствий из этого хода царицы, но Аквитейн рассуждал абсолютно логично. Ворд, правда, убивал и в буквальном смысле, но истинной погибелью для Алеры стал бы ужас. Она представила себе перепуганных беженцев, свободных, которых терзают дикие фурии, вообразила, как люди высыпают на улицы, захватив, сколько могут унести, подгоняя