— Я выживу… — пробормотал трактирщик. — Я пережду… Я дождусь…

Он замолк, опустил голову, обхватил ее ладонями, закрыл уши, словно не желая больше ничего слышать. Огерт и Гиз смотрели на него, не зная, как поступить.

Стало тихо.

Звенели назойливые комары. Под окнами сонно стрекотали цикады, где-то далеко выводил рулады ночной соловей.

Усь вскочила хозяйке на колени. Нелти погладила ее по голове — кошачьи уши были насторожены, нацелены куда-то, щетинки усов распушены.

— Что там, Усь? — шепнула Нелти, пытаясь услышать то, что слышала кошка.

Осинка трепещет.

За стеной копошатся мыши.

Лисица тявкнула.

Спящая на дворе корова переступила с ноги на ногу…

Или нет, не корова?..

Нелти нахмурилась, шепнула:

— Кто-то скачет… — Она выдержала долгую паузу, не двигаясь и не позволяя двигаться другим; добавила громче, уверенней, тревожней:

— Сюда скачет… К нам…

Огерт и Гиз вывалились на улицу, спрятались в лопухах, растущих за покосившимся дровяным сараем. С этого места хорошо просматривалась дорога и подходы к трактиру. Отсюда можно было быстро и незаметно отступить в дом, выйти навстречу врагу или же напасть на него из засады.

— Лошади сами скачут нам в руки, — сказал Гиз, убирая светящийся клинок в ножны.

— Если только это живые лошади, — пробормотал Огерт, так и этак вертя свой костыль и пытаясь поудобней его пристроить.

— А что, бывают лошади-мертвяки? — удивился Гиз. — Разве некроманты могут поднимать животных?

— Некоторые могут.

— Первый раз слышу…

Окен и Нелти укрылись в доме.

— Зачем они вышли? — недоумевал трактирщик, запирая дверь. — Их ведь всего двое, а там может оказаться целая армия.

— Их не двое, — сказала Нелти. — Их больше. Мой старший брат, он не простой охотник… Он… Он… Он мне не совсем брат…

Перестук копыт теперь слышался отчетливо. Нелти могла даже сказать, сколько лошадей скачет:

— Там три всадника.

— А пешие? — спросил Окен. — Пешие есть?

— Больше ничего не слышу… А ты слышишь, Усь?

Кошка не ответила…

Огерт и Гиз, сидя на коленях среди лопухов, поджидали врага.

— Не думаю, что это мертвяки, — негромко сказал Гиз. — Скорее некроманты.

— Опять? У них что, место сбора в этом трактире?

— Возможно…

Словно тяжелый неровный камень катился с горы — все ближе и ближе — так звучали удары копыт в ночной тишине.

— Спешат, — пробормотал Гиз, вглядываясь в ночь.

— Тихо, — шепнул Огерт, втайне надеясь, что на этот раз ему не придется использовать свой проклятый дар.

Огерт слишком устал. Он чувствовал, что с ним что-то происходит, но что именно — он понять не мог.

Сколько раз можно делиться своей душой с мертвецами? Что случится за гранью?

А может, грань уже пройдена?..

Огерт боялся за себя. Боялся за своих друзей.

— Послушай меня, брат… — Он тронул подавшегося вперед Гиза, привлекая его внимание. — Если тебе однажды покажется, что я странно себя веду… Если тебе покажется, что я опасен… Не раздумывай…

— Вон они! — Гиз приподнялся, напружинился. Клацнула об устье ножен крестовина меча, блеснула на миг тонкая полоска стали.

Черные тени неслись по дороге.

— Их всего трое! — Гиз выхватил меч, не собираясь больше прятаться, выпрыгнул из укрытия. — Если увидишь, что мне туго, поднимай мертвецов!

— Если увидишь, что со мной что-то не так, — вслед ему крикнул Огерт, — убей меня, не раздумывая!

Но Гиз уже ничего не слышал.

Он стоял посреди дороги, преградив путь летящим всадникам, и чувствовал, как пульсирующий жар растекается по мышцам.

Охотник вышел на охоту…

— Может нам лучше подняться на чердак или спуститься в подпол? — неуверенно предложил Окен.

— Как хочешь, — равнодушно сказала Нелти, прислушиваясь к звукам, доносящимся с улицы. — Но я останусь.

Трактирщик вздохнул, огляделся, высматривая что-нибудь, годящееся в качестве оружия. Шагнул к очагу, снял с крючка тяжелую кованую кочергу. Опираясь на нее, словно на клюку, подошел к Нелти.

— Что там?

На улице заржали кони, что-то лязгнуло, загремело.

— Посмотри сам, — сердито сказала собирательница. — Я слепа… Интересно? Вы можете поблагодарить автора:

Всадники натянули поводья, подняв коней на дыбы, соскочили с сёдел, разбежались, окружив Гиза.

На них были железные кольчуги и кожаные шлемы. Короткие плохонькие мечи, наверное, были выкованы из разбитых сошников в деревенской кузне. Двигались бойцы хоть и быстро, но как-то бестолково; свое неказистое оружие они держали неправильно — слишком жестко, чересчур высоко.

Эти люди — живые люди — не умели драться.

— Кто вы? — выкрикнул Гиз, не опуская меч и кружа на месте.

— Кто ты? — спросили его в ответ.

— Охотник на мертвяков. Меня зовут Гиз.

— Что ты здесь делаешь?

— Ваша очередь отвечать на вопрос!

— Сперва ответь на наши!

— Вы не в том положении, когда можно ставить условия.

— Нас трое, а ты один!

— Во-первых, даже трое вы не справитесь со мной, а во-вторых, с чего вы взяли, что я здесь один?

— Ты некромант?

— Разве я похож на некроманта?

— Откуда нам знать?

— Говорю же — я охотник.

— Тогда иди прочь, охотник. Не мешай нам.

— Помогите мне, и я не буду мешать вам.