Когда стрелок поравнялся с ними, послышался пистолетный выстрел откуда-то с третьей стороны. «Пьедесталовец» повис на веревке, свесив конечности. На его груди болтался короткоствольный автомат.

Уотсон стоял в нескольких метрах справа, с поднятым на уровень головы пистолетом, который он держал обеими руками.

Борланд коротко глянул на него, затем вверх, на «пьедесталовца», и вниз. Приняв решение, он снял с себя винтовку и бросил ее Уотсону.

– Займи мою позицию, – сказал он, прыгнул к дыре в полу, образовавшейся после падения фрагмента этажа вместе с Литерой, и быстро скрылся где-то на нижнем уровне.

Фармер перезарядил оружие и возобновил огонь. Огневая точка Уотсона была раскрыта, и теперь оба сталкера оказались зажаты за стендом. Сидящий на нижних балках Борланд подождал, пока это поймут нападающие. Вскоре были опущены другие тросы, и новые бойцы начали спуск.

Борланд подтянулся, перевалил нижнюю половину корпуса обратно на этаж, затем верхнюю. И метнулся к ограждению.

За шесть метров он успел ускориться трижды.

Перемахнув через перила, Борланд прыгнул на убитого ранее «пьедесталовца», что висел на тросе, приблизительно на одном уровне с ним. Схватившись за мертвеца, сталкер придал ему ускорение.

Всего одно колебание маятника – и Борланд перехватил автомат врага. Второе – и короткая очередь прошила его последователя, повисшего на тросе подобно первому.

Выстрелы заполнили шахту. Борланд метался на тросе по всему диаметру, отталкиваясь от удобно расположенных перил и выступающих, покрытых плесенью бетонных блоков. Выбрав момент, он оттолкнулся посильнее, отправил себя к осевой линии шахты и, продолжая держаться за труп, посмотрел вверх.

Пустил несколько пуль.

Уклонился от еще одного падающего тела.

Рукоять автомата в окровавленной ладони разлетелась вдребезги.

Послышался громкий грохот – несчастный стенд все же не выдержал огневого напора и перевернулся. Фармер и Уотсон откатились в темноту и укрылись в предыдущем отсеке, откуда они все пришли. Борланда больше никто не подстраховывал.

Никто не пытался перерезать трос.

Двое оставшихся в живых «пьедесталовцев» спустились тем же путем, что и их менее успешные товарищи, предусмотрительно остановившись метром выше сталкера. Впрочем, удачи это им не прибавило.

Борланд перекувыркнулся, уперев колени в плечи трупа, и поменял позицию, фактически оказавшись над мертвецом и выиграв метр высоты. Продолжая получившуюся раскачку, сталкер оттолкнулся от стены и пронесся мимо «пьедесталовца», старавшегося тщательно прицелиться. Выхватив клинок и добавив себе этим жестом пару новых разрезов, Борланд за один замах перерубил трос врага, который с криком полетел вниз, пустив огневую очередь в никуда.

Пули второго прошили тело врага, на котором восседал Борланд. Прыжок – и сталкер уже висел на его собственном тросе, переплетя его ногами в меру сил.

Висящий вниз головой сталкер смотрел в глаза «пьедесталовцу».

И улыбался, водя красной ладонью вверх-вниз по тросу, раздирая руку почти до костей.

Фанатик опешил. Всего на секунду.

Со звонким звуком трос лопнул, пережженный аномальной кровью. Последний боец отправился встречать верных корешей в аду, сопровождая свой путь истошными воплями.

Борланд остался висеть на тросе, зная, что долго не выдержит. На мгновение он подумал, что подведет в первую очередь – его тело, переплетающее свободно висящий обрубок троса, или материал, из которого тот изготовлен. Проверять он не собирался.

Расслабив конечности, сталкер полетел вниз. Схватившись за злосчастное тело первого «пьедесталовца», столько раз за минуту спасшего ему жизнь, Борланд продолжил импульс и перепрыгнул на площадку нижнего этажа.

Путь по лестнице до самого низа он проделал раньше, чем осознал, что вообще делает.

Литера лежала неподвижно в той же позе, в которой была до падения – свернувшись калачиком, растрепав волосы по грязному бетону. Ее окружали нелепо вывернутые тела разбившихся врагов.

Борланд подошел поближе и встал на колени рядом с ней.

Коснулся рукой ее шеи.

– Вставай, родная, – тихо сказал он. – Пожалуйста. Вставай.

Веки Литеры затрепетали, и девушка открыла глаза.

Борланд наклонился к ней и запечатлел нежный поцелуй на щеке.

– Вставай, – шепнул он.

Он поднял Литеру, и она села на полу.

– Все хорошо? – спросил Борланд.

Девушка кивнула.

Мягкое свечение заполнило низ шахты – подлетевший откуда-то со стороны Апельсин начал что-то рассказывать на своем языке. Борланд повернулся к нему и его лицо просветлело.

– Ты поймал ее? – спросил он.

Солнышко покивало.

– Я дам тебе пива, – сказал Борланд, вставая на ноги и поднимая Литеру. – Ты уже взрослый мальчик и перерос шоколадки. Ты заслужил целый ящик чего-нибудь повеселее.

Апельсин скривился, устремив глазки вверх и в сторону.

– Ну хорошо, – согласился Борланд. – Пусть будут шоколадки. А ящик не надо. Уговорил.

Радостная улыбка послужила ответом на его предложение.

Фармер и Уотсон сбежали вниз.

– Борланд, – только и произнес Фармер. Вымученная улыбка на его лице соседствовала с нервной радостью. – Да мы все в рубашках родились!

– Ага. В смирительных. Вы оба хорошо поработали, спасибо.

Уотсон протянул ему винтовку, но Борланд покачал головой.

– Нет, друг, – проговорил он. – Теперь она снова твоя. Как и раньше. Я знаю, ты сможешь воспользоваться ею в нужный момент. Ты уже переступил через это, как и Фармер час назад. И как знающий человек я говорю честно и открыто: боевое крещение было достойным.

Он почувствовал приятное прикосновение к рукам. Литера перебинтовывала ему ладони. Ее собственная аптечка висела на поясе в открытом состоянии.

– Скажи что-нибудь, – попросил Борланд.

Литера, не отрываясь от своего занятия, несколько раз попыталась что-то сказать – и не смогла. Наконец она произнесла:

– Твое предложение все еще в силе?

– Да, – уверенно сказал Борланд.

Фармер и Уотсон молча стояли рядом, и Борланд в их присутствии впервые начал себя чувствовать, как в защищенном и укрепленном лагере. Литера глубоко вздохнула.

– Я принимаю его, – сказала она.

– Ты пойдешь за мной на край света?

– Да, – ответила девушка, рвя концы бинта и завязывая на нем узел. Она посмотрела в глаза Борланда и добавила: – Я пойду за тобой на край света. Потому что теперь я знаю: за краем света жизнь не кончается. А опасностей там не меньше, чем в его пределах. Никто из нас не выживет там в одиночку. И с тобой мне уже не будет страшно. Никогда.

Борланд продолжал стоять, удерживая ее ладони в своих, туго перебинтованных.

– Есть новая информация, – тихо сказал Уотсон. – Это действительно важно.

Борланд и Литера повернулись к нему, не разжимая рук.

– Что случилось? – спросила Литера.

Уотсон показал им КПК:

– Радар фиксирует еще одного человека в радиусе тридцати метров. Это Пророк. Он здесь. На этом уровне шахты.

Фармер