Он в последний раз проверил защиту вокруг своих рук и глубоко вздохнул, медленно выпуская воздух из легких. Затем Луан подошел к огненному шару и протянул вперед свои покрытые магией пальцы. От жара веяло такой огромной силой, что он чуть было не отпрыгнул назад.

Луан взял себя в руки, подавил страх и решительно погрузил пальцы в жар-свет. Прямо к лучащемуся ядру, которое слепило ему глаза. Но Луан не растерялся, а только усилил хватку.

Дикая, необузданная мощь, окружавшая его руки, стала всем его существом, всем его миром. Стиснув зубы, он потянулся к ней своим духом и потащил силу в себя, добавляя к своей собственной. Она вливалась в него обжигающим жаром.

– Очень хорошо.

Он лишь краем сознания услышал похвалу Мэй. Он был полностью сосредоточен на своем противнике, который, внезапно вырывавшись из его хватки, резко сменил направление. От неожиданности Луан оступился, а съежившийся жар-свет воспользовался этим мгновением, и, брызгая искрами, помчался вдоль улицы.

– Проклятье, – выругался он.

Поглощенная магия еще горела в нем жарким пламенем, и он уже почувствовал, что силы его начинают убывать. И тем не менее он помчался вместе с Даксом и Мэй за огненным шаром. Тот врезался в дом, оставляя за собой извивающееся пламя, метнулся к разлому в земле и запрыгал туда-сюда над кратером.

Луан со всех ног понесся вперед и в прыжке атаковал жар-свет. Он не позволит огненному шару ускользнуть еще раз. Упершись пятками в землю, он, словно в опьянении, продолжил капля по капле поглощать магию в себя.

Она горела в его венах, словно лава. В голове начала пульсировать боль.

Уши как будто заложило, и он слышал указания Мэй как будто издалека и не мог разобрать ее слов. Ему было жарко. Невыносимо жарко. Жар-свет тем временем становился все меньше и, в конце концов, съежился до размеров маомы.

Наконец Луан поглотил последнюю искру, зашатался и едва смог удержаться на ногах.

Мэй снова проревела что-то. Так же, как и Дакс, но слова до него не доходили. Он почувствовал, что земля внезапно поехала у него из-под ног, и, потеряв равновесие, он упал.

Мэй

Оцепенев от страха, Мэй не спускала с Луана глаз. Кусок земли поддался под его весом, и он спиной вперед рухнул в пропасть. В широко зияющую пасть, которая только того и ждала, чтобы поглотить все вокруг.

Дакс отреагировал первым и рванулся вперед – полулетел, полубежал.

Мэй бросилась за ним, обогнала его и поспешила к разлому. Возможно, Луан смог за что-нибудь уцепиться. Найти где-нибудь опору, прежде чем разбиться о землю.

«Пожалуйста, пусть он будет жив», – заклинала она Солнечного Орла, всеми фибрами души надеялась, что у короля был припрятан в рукаве один из его трюков.

Она склонилась над расщелиной, но не разглядела ничего, кроме зияющей тьмы.

– Луан! – взревел Дакс рядом с ней.

Ответа не последовало.

Не раздался и звук удара.

Ничего.

Сердце Мэй болезненно колотило о ребра. Где-то же он должен был быть! Не мог же он, после всего, что произошло, просто исчезнуть. Сгинуть в бездне, словно его никогда и не существовало.

Она тоже выкрикнула его имя и поднялась в воздух, чтобы залететь в кратер и, как она всем сердцем надеялась, найти его живым. Но не успела она спланировать вниз, как внезапно вспыхнул свет. Такой яркий, что она рефлекторно зажмурила глаза, но тут же вновь распахнула их. Она отвела ногу назад, и тут яркое сияние стрелой понеслось ей навстречу.

Дакс поперхнулся, и Мэй увидела, что это Луан летит вверх, и за его спиной развеваются сияющие крылья из чистого света. Они мерцали, как пламя на ветру, и исчезли незадолго до того, как он достиг края.

Кончиками пальцев он сумел ухватиться за выступ скалы и крепко вцепился в него.

Без колебаний Мэй и Дакс почти одновременно бросились на помощь. Она схватила его за руку, не обращая внимания на исходивший от него жар, и вместе с ястребом они вытащили его на твердую почву, где он остался лежать лицом вниз. В его пальто на уровне лопаток были прожжены две дырки с тлеющими краями. Мэй посмотрела на кожу под ними, которая, похоже, не пострадала, и лишь сейчас до ее разума стало постепенно доходить, что только что произошло.

Она протерла глаза, но прожженные места не исчезли. Ее взгляд метнулся к ястребу – совершенно растерянный, он потрясенно покачал головой.

Из магии ничего невозможно создавать. Это было первое, что она выучила в ходе своего образования.

А Луан, между тем, получал видения, да и крылья нельзя было не заметить.

Луан тихо застонал, вцепился пальцами в землю и медленно перевернулся на бок. Его кожу покрывало яркое свечение, и пламенная корона на лбу пульсировала огненно-красным.

Облегчение захлестнуло Мэй, словно лавина. Он был жив. Он победил свой первый жар-свет и на этот раз действительно всех спас.

Она поспешила к нему, чтобы помочь подняться, и чуть было не столкнулась с ястребом, у которого, по всей видимости, был такой же план. С мгновение он смотрел на нее с загадочным выражением, а затем отшатнулся от искр, выстреливших из ладоней Луана. Уклонившись от них, Мэй опустилась рядом с ним на колени и схватила его за руку.

Луан закашлялся и, сев с ее помощью, поднял голову. Яркий ободок его янтарных глаз сиял, словно жидкое золото.

Его взгляд затерялся вдалеке, его лицо озарила улыбка.

– Я летал, – тихо выдохнул он.

Глава 23. Мэй

Прошло восемь дней, Мэй все еще не могла осознать, что Луан в самом деле сотворил крылья из магии. Формировать магию и накладывать заклинания, даже спустя тысячи лет после их смерти поддерживающее города в воздухе, могли только боги, а элидорцам едва хватало сил, чтобы носить магию в себе, потому и использовалась она исключительно для того, чтобы уничтожать жар-светы.

По крайней мере, так ее учили. Но Мэй не знала, пытались ли бывшие правители Элидора применять свою силу для чего-то другого – никаких преданий об этом она не встречала. Возможно, она возьмется за изучение этого вопроса, когда они, наконец, обнаружат третий ключ и выяснят предназначение катакомб.

После того, как Луан вылетел из разлома, Мэй организовала портшез и велела срочно отнести короля в его палаты. Там он в основном и пребывал в последние дни, отдыхая, давая телу справиться