Дамы за столом Домницкого, переговорив между собой, в его сопровождении пошли по рядам к выходу. Напрягшийся сыщик успокоился — Жлуктов идёт следом. Семён Иванович встал и, не очень-то хоронясь, пропустил его вперёд на десяток шагов.

Трое, подойдя к гардеробной, о чём-то пересмеиваясь, взяли пальто и стали, не торопясь, с ленцой одеваться. Семён Иванович, спрятавшись за портьерой окна, увидел, что ещё через одно окно притаился Жлуктов, который, оглянувшись, увидел его и махнул рукой в сторону — не мешай, мол. «Ай да полковник! — восхитился Семён Иванович. — Один будет брать. Ну, как прикажете».

Троица, не спеша спустившись со ступеней высокого крыльца, пошла по аллее в сторону экипажей. За ними полковник. Следом — Семён Иванович. Не дошли до первого экипажа с десяток шагов. Сыщик увидел, как подбежавший Жлуктов, приставив пистолет к затылку Домницкого, сказал негромко:

— Ты арестован, Домницкий.

Дамы, удивлённые, не выказывая страха, повернулись молча.

— Ваш приятель… — начал и не закончил Жлуктов.

Домницкий резко повернулся и взмахнул руками. Пистолет отлетел в сторону. Семён Иванович бесстрашно кинулся вперёд. Тем временем Жлуктов, получив удар головой в лицо, упал на спину, а Домницкий исчез в темноте. За ним, прежде чем подбежал сыщик, исчез и Жлуктов. В свете ацетиленового фонаря Семён Иванович увидел отлетевший в сторону, тускло блеснувший пистолет. Схватив его, побежал следом. Озираясь по сторонам, в полной тишине, перейдя на шаг, двинулся к стене, тёмной громадой высившейся впереди. Рука наткнулась на холодную перекладину пожарной лестницы. Поднял голову, и тут же раздался грохот кровельного железа под ногами бегущих людей. Отбежав от стены, сыщик посмотрел наверх, увидел обоих. И тут бежавший Жлуктов поскользнулся, неловко изогнувшись, упал на спину.

— Боже мой! — вырвалось у Семёна Ивановича.

Жлуктов, набирая скорость, перемахнул через гребень водостока и рухнул вниз. Семён Иванович поймал дулом пистолета неясный силуэт Домницкого и успел дважды нажать на спуск. В треске выстрелов ухо сыщика уловило хруст ломающихся ветвей. «А вдруг?.. — мелькнуло в голове. — Почему бы и нет». Подбежав, увидел: у толстого ствола дерева в ворохе сломанных веток сидел и неприлично выражался бравый полковник. Из груди Семёна Ивановича, зажатой перенесённым ужасом, вырвался наружу истерический смех.

— Чего ржёшь-то?.. — матюгнулся Владимир Андреевич. — Лучше помоги встать. Я, кажется, сломал ногу. Да и рёбрам сильно досталось.

* * *

Корф и есаул стояли у окна и смотрели вниз на толпу, медленно ползущую по улице. Сторонники Союза Михаила Архангела шли в угрюмом молчании, и веяло от них чем-то нехорошим.

— Да уж! — поёжился Исидор Игнатьевич.

И продолжил будто прерванный только что разговор двухдневной давности:

— Так вот, дорогой друг, мануфактурщик Иоганн фон Кассель — супруг Гертруды. Жёнушка его также очень деловая. Она совладелица на паях с известной нам Дианой Владимировной крупной фабрики по производству женского белья. А у графини, кроме того, два склада на территории порта. И она владелица судна «Элизабет».

— Вот как?! — вырвалось у есаула.

Корф смотрел на него и молчал, а Евгений Иванович осмысливал услышанное. Многое становилось ясно.

— Давай-ка попьём кофейку, — положил на его плечо руку Корф, — расслабимся.

И попили бы, если бы не Семён Иванович, ворвавшийся в кабинет каким-то ошарашенным. Всегда по-тихому, уравновешенный, спокойный, сейчас он был не похож на себя. Кое-как напяленная шапка, съехавший набок парик, пальто, застёгнутое не на те пуговицы. Отметив всё это, Исидор Игнатьевич, наполнив водой из графина стакан, протянул его сыщику. Тот махом осушил его, перевёл дыхание.

— Успокойтесь, мой дорогой, присядьте. Мы слушаем вас!

— Значит, так! — начал Семён Иванович. — Жлуктов сломал ногу. Я стрелял в Домницкого. Кровь есть — тела нет.

— А нельзя ли, уважаемый Семён Иванович, как-нибудь поподробнее, с деталями? Если это, разумеется, вас не затруднит, — ласково подбодрил сыщика Корф.

Попивая кофеёк, слушали с интересом, как оттаявший, нашедший себя Семён Иванович, не пропуская ни мелочи, обстоятельно пересказал происшедшее. Слушали, не перебивая. А после Корф, уточняя, задал сыщику несколько вопросов касательно двух дам Домницкого: какого роста, как и во что одеты, какие у дам причёски. Не заметил ли Семён Иванович каких-либо странностей в их поведении. Евгений Иванович слушал молча. Он сразу понял: одна графиня, а другая — точно не Гертруда, та чересчур вульгарна. Семён Иванович сразу бы отметил это. Однако Домницкий и графиня?! Не слушая Корфа и сыщика, Зорич думал своё, связывал услышанное сегодня. Александр, Гертруда, Жлуктов, графиня, Домницкий и «Элизабет». Значит, решил он, всё-таки поляки. Со Стасом ясно всё. А вот Домницкий… Дотошно порасспросив сыщика, Корф поблагодарив Семёна Ивановича, отпустил его — отдыхай, дорогой. Закрыв за ним дверь, Исидор Игнатьевич приступил к есаулу:

— Что думаешь, Евгений Иванович?

— Одна — графиня, это точно. А вот другая… — пожал плечами есаул.

— А другая, мой дорогой друг, несомненно, Клара Игнатьевна, жена градоначальника!

— Даже так… — подумав, сказал Зорич. — Они в близких отношениях. Их уровень.

— Да, конечно! — согласился Корф. — Но Домницкий — это-то как объяснить?

Евгений Иванович развёл руками.

— Смешно думать, что его появление за этим столом случайно. Версия о том, что любитель покутить подсел к дамам, так сказать, ради лёгкого флирта, нежизнеспособна. Во-первых, — продолжил Исидор Игнатьевич, — Домницкий не в том положении, чтобы так расслабляться, а во-вторых, наши дамы не выглядят легкодоступными. Я думал, надеялся по крайности, что он долго будет выступать в роли человека, разыскивающего родственника, мне казалось, что после нашего допроса он ушёл совершенно успокоенным, но выходка Жлуктова, боюсь, насторожила его, да ещё пальба Семёна Ивановича. Всё усложнилось, Евгений Иванович.

— Это так, — согласился есаул.

Корф встал, прошёлся по комнате.

— Будем надеяться всё-таки, что он вернётся на хутора. Ему надо отлежаться. Обложим со всех сторон, но аккуратненько. Ранен он, похоже, легко. Семён Иванович проследил его путь от места, где он спустился с крыши, до дороги. Несколько капель крови в снегу. Он не останавливался, шаг уверенный. Ты согласен со мной, есаул? — прищурился Корф.

— Ну да. А что? — не понял Евгений Иванович.

— Да мне показалось, что его ты слушал невнимательно. Должно быть, прорабатывал свою версию. Поделись!

— Не совсем уверен, — пробормотал Зорич, а про себя подумал: «Вот