Шрифт:
Закладка:
Изогнутую комнату окружает множество окон, открывающих безмятежную красоту окружающего ее леса. Высоко над ней рядами возвышаются книжные полки насыщенного коричневого цвета, полностью заполненные бесконечными историями и древней историей. К каждой секции прикреплены изящные черные лестницы, которые катятся по полированному полу из оникса. Я поворачиваюсь, чтобы заглянуть в дальнюю часть библиотеки, и вижу огромную гостиную с глубокими полуночными диванами и плюшевым ковром, в который хочется погрузить ноги перед широким камином. В нем потрескивает слабый огонь, разливая повсюду тонкий, тусклый свет с теплом, которое доставляет удовольствие каждой замерзшей, онемевшей части моего тела.
— Вау, — выдыхаю я. Никакие слова не могут описать эту скрытую жемчужину. Она намного больше и содержит более чем в два раза больше книг, чем у моего отца. Интересно, есть ли у них какие-нибудь романтические книги, спрятанные в задней части, или они держат их на виду. Но что меня больше всего поражает, так это то, что там нет ни пылинки, когда я прохожу дальше в комнату.
На столе перед мягкими сиденьями лежало несколько книг, оставленных кем-то в разгар чтения, с торчащей между страниц закладкой. Я в восторге. Эту библиотеку любят, ею пользуются и в ней уютно. Особенно по сравнению с домом, где я, кажется, единственная, кто пользуется библиотекой, хотя мне приходится прокрадываться, чтобы почитать те книги, которые я хочу.
Все, что я слышу, это потрескивание углей в камине и равномерное биение моего сердца, пока я продолжаю осматривать комнату. Пока тишину не нарушает голос принца Дрейвена:
— Я так понимаю, это означает, что тебе это нравится? — Грубость в его голосе возвращает меня к сосредоточенности после того, как я потерялась в собственных мыслях.
Я поворачиваюсь к нему лицом, замечая, что он остался стоять у дверей, пока я хожу по комнате. Его темный взгляд прикован ко мне, когда я смотрю своими серыми глазами в его голубые, разбивающимися друг о друга, как волны в шторм.
Но, кажется, я не могу позволить своей неприязни к нему выплеснуться в этой комнате; мне кажется неправильным привносить сюда злобную энергию. Я делаю глубокий вдох и перебираю свои мысли, отбрасывая все до единой, которые хотят, чтобы я укусила его в ответ и задушила.
— Это потрясающе, — говорю я на выдохе, вглядываясь в шепчущую завесу облаков над головой.
Он кивает, засовывая руки в карманы.
— Что ж, моя мать будет довольна. Тебе здесь рады в любое время дня и ночи.
Дать волю всем этим книгам до конца дня, и у меня все еще есть целый день завтра! Я внутренне взвизгиваю от волнения. Возможно, я никогда не покину эту комнату.
Принц Дрейвен прочищает горло, и это эхом разносится по всему пространству.
— Если это все, и у тебя есть способ занять свое время, я откланяюсь.
Я поворачиваю к нему шею, хотя мне отчаянно хочется откинуться назад и с тоской смотреть на вечернее небо, даже если нет возможности увидеть, как солнце садится за весь мрак.
— Подожди! — Мой голос эхом разносится по каждому ряду полок, прокатываясь по стенам и обратно вниз. Я не хотела кричать, не понимая, как эта комната усилит его.
Прежде чем его нога в ботинке переступит порог, я задаюсь вопросом, позволит ли мне этот небольшой момент прекращения огня попросить о помощи.
— Ты случайно не мог бы показать мне, есть ли у вас какие-нибудь книги о проклятиях? — Когда его глаза расширяются от шока, я добавляю: — О! И если у вас случайно есть какие-нибудь романтические книги…? — Я вздрагиваю, немного смущенная последним, но я также не хочу часами бездумно бродить вокруг, пытаясь их найти. Я планирую осмотреть каждую полку с красиво расставленными здесь книгами, но я не хочу тратить драгоценное время на поиск тех, которые мне нужны в первую очередь. Даже если мне придется столкнуться с судом этого богоподобного принца передо мной.
— Ты хочешь… проклятия? — спрашивает он скептически.
Я поджимаю губы и киваю.
— Ммм.
— И романтику…?
— Ага. Это в значительной степени подводя итог, — быстро говорю я.
— Могу я спросить — зачем? — он уклоняется, глядя на меня с любопытством, как будто он может найти ответ, если будет смотреть достаточно долго.
— Я бы предпочла не отвечать, — прямо заявляю я.
Последнее, что мне нужно, это сказать ему, что, по моему мнению, я, возможно, проклята. Я не уверена, что еще могло бы объяснить тьму, таящуюся глубоко внутри, умоляющую о свободе. Несмотря на то, что ее шепот насмехается надо мной, я не могу отрицать чувство эйфории, когда они стирают всю боль, разбитое сердце и одиночество. Тогда, что насчет призрака, который преследует мои сны, или, скорее, крадет их, чтобы заманить меня в свою ловушку? Это часть какого-то проклятия, наложенное на меня? Чтобы меня вечно посещал монстр, о котором люди только рассказывают истории?
Если я проклята, это объясняет, почему страдают мои близкие. В какой-то момент их жизни выбросят за борт и оставят смываться в море.
И романтика… Что ж, это говорит само за себя. Мне нравится читать о любви, рассказанной между страницами, потому что я знаю, что у меня этого никогда не будет. Но это просто еще одна мысль, которую я оставлю при себе.
Пока я была глубоко погружена в свои мысли, я понимаю, что он все еще смотрит на меня. Он прищуривает свои ледяные голубые глаза, глядя на меня, кажется, недовольный тем фактом, что я отказываюсь вдаваться в подробности. Но что нового? Кажется, мы уже установили, что не нравимся друг другу, только этот краткий момент — нейтральная территория. И все же, у меня такое чувство, что оно не продлится долго из-за того, как он смотрит на меня своими глазами, как будто он пытается заморозить меня, заманить в ловушку под ледяным морем.
Жилы на его шее дергаются, прежде чем он шаркает ногами и начинает пробираться между рядами книг. Я неохотно следую за ним, пока он резко не останавливается, заставляя меня столкнуться с его спиной.
Умф.
Боги, из чего он сделан? Чистый камень? Может быть, самая твердая сталь, когда-либо выкованная? Я отступаю назад, потирая лоб, чтобы уменьшить легкую боль. Но контакт посылает электрический разряд по моим венам, исчезающий в тот
