ниже нуля.

Я взял с подноса официантки бокал шампанского для Персефоны и коньяка – для себя, отмахнувшись от менеджера инвестиционного фонда, что подошел представиться вместе с унылой на вид женщиной, которую я принял за его жену.

Внезапно что-то быстрое и твердое врезалось мне в ногу. Оно отшатнулось и упало к ногам моей жены в ворохе пухлых конечностей.

Персефона выронила бокал и пролила шампанское на свое платье. Она громко выдохнула, а я схватил глупое существо и поднял в воздух. Оно брыкалось и кричало.

– Да что же…

– Отпусти его! – закричала моя жена, смахивая мою руку.

Она присела на корточки, открывая всем присутствующим вид на свое декольте, и помогла этому существу, – ладно, ребенку, – налетевшему на нас, подняться на ноги.

– С тобой все хорошо, милый? – Она погладила его по рукам.

Ребенок казался смутно знакомым, но, поскольку я не был знаком ни с какими детьми, то решил, что они все выглядят одинаково. Как белки или печенье «Орео».

Мальчик наморщил нос и потряс головой. Его правый глаз дернулся два… нет, шесть раз.

Тик. Тик. Тик, тик, тик, тик.

У меня свело нутро. Я отошел назад, щелкая костяшками одной за другой.

– Ты потерялся? – Моя жена прижала ладонь к щеке этого противного существа.

Да.

Мальчик потупил взгляд, вздрагивая и бубня.

– Д-да-да.

– Пойдем, найдем твоих родителей.

Персефона протянула ему руку. Он взял ее, как вдруг еще один такой же ребенок поспешил к нам, скользя по полу в кроссовках, и влетел в дерганого мальчишку. Вдвоем они сбили Персефону с ног. Но вместо того чтобы оттолкнуть их прочь, она разразилась своим гортанным смехом, который, по всей видимости, имел прямой скоростной контакт с моим пахом, а потом подхватила детей на руки, будто непоседливых щенков. Они совали свои липкие пальцы в ее светлые локоны и дергали за бриллиантовое ожерелье.

– Полегче, малыши, – рассмеялась она.

– Я не маленький. Я большой мальчик. Тиндер! – закричал второй мальчишка. – Мама с папой тебя ищут.

– Т-три. Смотри, кого я нашел. Настоящую принцессу. – Он указал на мою жену.

Тиндер?

Три?

Ох, да вашу ж…

– Фитцпатрик. Странно тебя здесь видеть. Зачем это ты привлекаешь деньги для фонда «Во имя любви к корове»? – Эндрю Эрроусмит шел за детьми вместе со своей женой, опустив ладонь ей на поясницу.

Я глянул на один из плакатов, висящих в зале, не сомневаясь, что Эндрю проверяет меня. И, конечно же, на нем виднелись слова «Во имя любви к корове». Судя по всему, я спустил чек на пятьдесят тысяч долларов, чтобы поддержать исследования способов уменьшить влияние метана на разрушение озонового слоя.

«Коровье дерьмо» только что обрело совершенно новое, буквальное значение.

Я бросил взгляд на Тиндера. Он дергался в объятиях моей жены, а из его горла вырывались дикие звуки, которые он вряд ли мог контролировать.

– Только не говори, что у тебя появилась совесть, – усмехнулся Эндрю. Должен признать, новообретенный аристократизм был ему к лицу.

– Какая еще совесть? – непринужденно спросил я. – Я услышал слово «корова» и решил, что здесь подадут стейк.

– Вот это уже больше похоже на тебя. – Эндрю перевел взгляд на Персефону, которая все еще сидела на полу, охая и ахая над тем, что рассказывали его дети.

– Она прелестна.

– Я не слепой.

– Ты нас не представишь?

– Нет, – невозмутимо ответил я.

К сожалению, одна из причин, почему я был слегка одержим Персефоной, крылась в ее безупречных манерах. Она выпрямилась, с теплой улыбкой протянула руку моему заклятому врагу и представилась.

– Персефона Фитцпатрик. Приятно с вами познакомиться.

– Эндрю Эрроусмит, а это моя жена, Жоэль. Полагаю, с моими сыновьями вы уже познакомились – Тиндер и Три.

– О, они устроили очень эффектный выход. – Персефона, смеясь, смахнула каштановые пряди с бледного лба Тиндера.

Не трогай его ребенка.

– М-м-мне с-с-скучно. П-поиграешь со мной, принцесса? – Тиндер потянул мою жену за платье, все еще мокрое от шампанского, которым она из-за него облилась.

Я не ревновал к пятилетнему ребенку.

Точно не ревновал.

Даже если мне действовало на нервы, с каким восторгом моя жена на него смотрела.

– Здесь скучно, да? – Она заговорщически ему подмигнула. – Давай поглядим, какие неприятности мы сможем здесь найти.

– Нет, спасибо. Нам еще нужно поприветствовать несколько человек. – Жоэль снова потянула детей к себе, пытаясь с ними управиться. Она выглядела прискорбно заурядной, особенно рядом с моей женой. Черты ее лица были невзрачными, волосы слишком жесткими.

Цветочница ответила ей многозначительным взглядом.

– Я думаю, Тиндеру нужно на свежий воздух. Мы побудем на балконе, у вас на виду. Приглашаем к нам присоединиться.

– Милая. – Я опустил ладонь на руку своей жены. – Ты не на работе. Пускай его родители с ним разбираются.

Она отпрянула от моего прикосновения.

– Не все вокруг изнурительная работа.

Я пригвоздил ее взглядом, но оставил свое мнение при себе. Да и что я мог сказать? Что этот ребенок травмирован и безнадежен, а любое проявление доброты с ее стороны только даст ему жестокую и неоправданную надежду на то, что однажды он сможет стать нормальным? Понятым? Любимым?

– Пожалуйста, мамочка. – Тиндер бросился на колени. – Пожалуйста, мы очень хотим наконец-то повеселиться.

– Ла-а-а-адно, – Жоэль взволнованно рассмеялась. – Мы с Три пойдем с вами.

– Ты никогда не разрешаешь нам играть на таких вечерах. – Три с подозрением посмотрел на мать. – Почему разрешила сейчас?

Жоэль издала смешок и отмахнулась:

– Конечно, разрешаю, милый.

Женщины ушли с детьми. Мы с Эндрю остались наблюдать за ними возле стойки бара. Несколько человек, прошедших мимо нас, пожимали ему руку или махали, не обращая на меня внимания.

– Она бесподобная женщина. – Эндрю почесал подбородок, наблюдая за изящными движениями моей жены и раздевая ее взглядом.

– От которой тебе стоит отвести взгляд, – процедил я. – Если не хочешь, чтобы я выковырил тебе глаза чайной ложкой.

– Не делай вид, будто ты способен испытывать привязанность к кому-то или чему-то, кроме денег, включая это восхитительное маленькое создание.

Он повернулся ко мне с довольной улыбкой.

– Она знает?

Не было никакого смысла прикидываться, будто я не понимаю, о чем он говорит.

– Да, – солгал я.

Эндрю усмехнулся.

– Хорошая попытка. Не знает, но узнает. А как только это случится, она тебя бросит.

– Тиндер – примечательный ребенок, – уязвил я в ответ.

– Да. – Эндрю оперся локтями на барную стойку, продолжая наблюдать за нашими семьями. Персефона, кружась и смеясь, обхватила колонну на балконе изящной рукой. Тиндер последовал ее примеру, и Три тоже присоединился к ним. Жоэль наблюдала за ними с унылой улыбкой. – И я даю ему всю необходимую помощь и поддержку.

– Твоей любви и поддержке не