— Кто?

— Эмма Манчини. — Я кивнул Джии.

Вито моргнул, как будто только что заметил ее присутствие, затем прищурился, глядя на меня.

— Что за нахуй?

— Она была похищена русскими, вероятно, для продажи на аукционе.

— И?

Я знал, о чем он думал, о тревогах, которые, вероятно, проносились у него в голове. Но я не был обязан ему ничего объяснять.

— И мы позаботимся об этом.

— Говори по-английски, — отрезала Джиа. — О чем ты говоришь?

Мой брат потер подбородок.

— Мне нужно поговорить с тобой наедине, — продолжил он по-итальянски.

— Нет. — Я снова начал набирать номер, на этот раз Стефано. Было выгодно иметь хакеров в штате.

— Энцо, я серьезно. — Теперь Вито стоял перед моим столом. — Мы должны обсудить это. Ты не можешь так очевидно заботиться о своей шлюхе…

Я повесил трубку, не закончив набирать номер.

— Следи за своим языком, брат, — прорычал я.

— Господь Бог! Теперь она водит тебя за член?

Я вскочил на ноги и двинулся на него.

— Я капо, Вито, а не ты. Решения принимаю я, а не ты. Так будет до тех пор, пока я не умру. — Я продолжал идти, пока мы не оказались всего в нескольких дюймах друг от друга, а затем прошептал: — Если ты хочешь бросить мне вызов, тогда во что бы то ни стало попытайся взять корону. Но я обещаю, что это будет нелегко.

— Мне не нужна корона, — выплюнул он и отступил на шаг. — Но это ужасное время. А как насчет Габриэля Санчеса? Предполагается, что мы должны его найти, не так ли?

Я приподнял бровь, глядя на Вито, и сказал по-английски:

— Сначала мы разберемся с Эммой Манчини.

— Ты собираешься взять ее на борт? — спросил Вито по-итальянски.

Мои губы изогнулись в легкой улыбке. Неужели он действительно думал, что я не понял, как использовать это в своих интересах? Это не только дало мне больше рычагов воздействия на Раваццани, но и дало мне рычаг воздействия на кое-кого еще.

— Да, конечно.

— Я понимаю.

— Отлично. А теперь поднимите Массимо и приведите его сюда. Мы должны встретиться с некоторыми русскими в Милане.

Вито ушел, а я сел за свой стол. Отодвинувшись назад, я похлопала себя по коленям.

— Запри дверь и иди сюда.

Настороженность отразилась на ее лице, и она не пошевелилась.

— Зачем?

— Потому что мне нужно позвонить, чтобы помочь твоей сестре, и я хочу поиграть с твоими сиськами, пока я это делаюю

Она поджала губы, как будто сдерживала проклятие или отказ, но мы оба знали, что она сделает все, что я захочу. Может быть, я бы продержал ее на яхте неопределенное время, пока она мне не надоест. Скоро у меня будут оба близнеца Манчини, и я мог бы использовать Эмму в качестве рычага давления на Раваццани. Я не был готов отпустить Джию.

Ты все еще отрицаешь, что одержим ею?

Я выбросил голос Вито из головы. Это была не одержимость — это была сила. Это было удобство и месть. Я еще не закончил унижать Джию всеми известными мне способами. До тех пор она оставалась со мной на лодке.

Она молча щелкнула замком на двери кабинета, а затем направилась ко мне. Ее послушание заставило мой член затвердеть. Кровь прилила к моему телу, мое сердце забилось от удовлетворения, когда она скользнула ко мне на колени. Она сидела осторожно, как будто боялась расслабиться, но я знал, что это ненадолго. Я обнял ее и устроил так, как мне нравилось, так, чтобы ее попка была у меня в промежности, а спина прижата к моей груди. Я передвинул каждую из ее ног, чтобы она оседлала внешние стороны моих бедер, оставляя ее раздвинутой для меня.

Мои губы скользнули по ее шее, вдыхая ее женственный аромат, пока я пробовал на вкус ее нежную кожу.

— Такая красивая, такая послушная, — пробормотал я. — Сними эту рубашку. Покажи мне свои сиськи.

Она сделала, как я просил, обнажив гладкую золотистую кожу верхней части тела. Ее груди были маленькими, но я все еще мог сжимать их, и мне было приятно, когда ее соски затвердели. Я ущипнул одну, и она ахнула.

— Да, вот так. Мне это нравится. Может быть, я продержу тебя здесь весь день, пока буду работать. Тебе бы это понравилось, детка?

— Я не думаю, что ты был бы очень продуктивен. — Ее голос был хриплым, таким он становился, когда она заводилась.

— Ты мокрая?

— Энцо, моя сестра, помнишь? Сосредоточься.

— О, я сосредоточен. — Я вонзил зубы в то место, где соединялись ее шея и плечо. Она застонала, и я сдержал улыбку. — Возьми трубку спутникового телефона.

Она попыталась отдать телефон мне, но я продолжал целовать ее плечо и массировать ее грудь. Я сказал:

— Позвони по этому номеру. — За каждую кнопку, которую она нажимала, я дергал ее за сосок. К тому времени, когда звонок соединился, она извивалась на моем полутвердом члене.

— Дай мне телефон. — Одной рукой я схватил телефон, а другую запустил в ее шорты. Она была теплой и влажной, и я играл с ее пирсингом, наслаждаясь ощущением его под кончиками пальцев.

— Говори быстрее, — сказал голос на другом конце провода.

— Стефано, мне кое-что нужно.

— Конечно, дон Д'Агостино. Что именно?

Я начал наигрывать на клиторе Джии, потирая ее маленькими тугими кругами. Она растворилась во мне, ее тело позволяло мне делать все, что я хотел.

— На Via dei Garofani есть заброшенный дом. Номер двадцать пять. Мне нужно видеть, кто входит и выходит, сколько людей внутри. Ты можешь установить там камеры?

— Да. Я могу пойти утром…

— Сейчас, Стефано. Немедленно.

Джиа резко втянула воздух, ее конечности задрожали, когда ее бедра качнулись в моей руке. Я продолжал ласкать ее клитор, размазывая влагу по всей ее теплой плоти. Затем я ввел в нее один палец, и она застонала.

Стефано прочистил горло.

— Я пойду сейчас. Тогда я позвоню тебе, когда все будет на месте.

— Хорошо. — Я лизнул мочку уха Джии и повесил трубку.

— Что это было? — задыхаясь, спросила она, когда я пошевелил пальцем.

— Я устанавливаю камеры на дом, где держат твою сестру. Мне нужно знать, сколько людей внутри.

— И что тогда?

— Тогда мы войдем и вытащим ее.

— Ты убьешь русских?

Я прижал тыльную сторону ладони к ее клитору.

— Ты хочешь, чтобы я это сделал?

— Черт возьми, да, — вздохнула она, и я не был уверен, говорим ли мы о русских или о ее надвигающемся