— Мне нравится с тобой бороться. И если мы это сделаем, приготовься к тому, что тебя будут трахать на полу моего офиса.

— Господи, ты невозможен. — Я запустила пальцы в волосы и глубоко вдохнула. Я должна была его образумить. — Я должна быть там, Энцо. Она будет напугана, возможно, под наркотиками. Возможно, ей будет больно. Кто-то должен держать ее за руку и убедиться, что она…

Я не могла закончить, мое горло сжалось в кулак. Слезы угрожали, и я изо всех сил пыталась их сдержать. Я должна была быть сильной для Эммы; я не могла развалиться на части.

Сделав несколько шагов, он обошел свой стол и притянул меня в свои объятия. Он был сильным и твердым, очень теплым, и от него пахло мылом для душа, к которому я тайно пристрастилась. Его сердце билось о мою щеку, и я прижалась к нему, позволив ему на мгновение прижать меня к себе.

— Позволь мне все уладить за тебя, — тихо сказал он. — Ты останешься здесь и будешь в безопасности.

— Пожалуйста, нет. Я знаю, что говорю как сумасшедшая, но мне нужно быть там, прикоснуться к ней как можно скорее. Она моя вторая половина. Мне нужно убедиться, что с ней все в порядке.

— Это слишком опасно, Джиа. Я не могу одновременно беспокоиться о тебе и о русских.

Он будет беспокоиться обо мне? Прежде чем я смогла предотвратить это, удовольствие обвилось вокруг моего сердца, как лианы, зарываясь и проникая вглубь. Я не могла справиться с этим мужчиной, когда он был сладок.

Я подняла руки и обняла его за плечи, позволяя пальцам играть с кончиками его мягких волос.

— Я не стану мешать, обещаю. Я подожду снаружи.

— Ты пытаешься манипулировать мной.

— Sì, certo — Да, разумеется, — сказала я на своем лучшем итальянском, прежде чем прижаться крошечными поцелуями к его челюсти. Per favore, il pazzo — Пожалуйста, безумный. Позволь мне пойти с тобой.

— Мне нравится слышать, как ты говоришь на моем языке, — прошептал он, прижимаясь ко мне, пока его рот не нашел мой. Он поцеловал меня мягко, неуверенно, как будто он был удивленный потребностью, и я встретила его с нетерпением, пытаясь убедить его с помощью моих губ.

Через несколько секунд он наклонил голову и овладел мной, его руки обхватили мою голову, его язык теперь был у меня во рту. Потерявшись в море ощущений, я держалась, а комната кружилась. Наши схватки отошли на второй план, и все, на чем я могла сосредоточиться, был этот поцелуй, эта необъяснимая похоть, которая взрывалась каждый раз, когда мы соприкасались.

Наконец, он отстранился.

— Я должен возвратить своих братьев. Есть еще детали, которые нужно уладить до того, как мы уедем.

— Мы? То есть я тоже. Верно?

— Нет, Джианна.

— Я буду такой хорошей, padrone — хозяин, — прошептала я, крепче прижимаясь к нему. — Я не буду создавать никаких проблем. Я буду твоей идеальной bambina — малышкой.

— От тебя всегда одни проблемы, micina — котенок. И я не изменю своего решения. Это небезопасно.

— Я не сделаю ничего, что поставит под угрозу мою безопасность, обещаю.

Он отошел, оставив между нами расстояние, и его выражение лица стало ровным и серьезным.

— Ты останешься здесь. Я запру тебя, если понадобится.

Это действительно раздражало меня. Он не слушал меня.

— В жопу это. Я иду с тобой.

На его лице расплылась коварная улыбка, такую он носил прямо перед тем, как сделать что-то злое со мной. Его пальцы жестом указали на меня, когда он двинулся ко мне.

— Пойдем со мной, питомец. Пришло время для твоего поводка.

Я уклонилась от его руки и огрызнулась,

— Если ты еще раз посадишь меня в эту клетку, я отрежу тебе яйца, Д'Агостино.

— Ты все еще пытаешься отдавать мне приказы. Разве ты еще не понял, кто тобой управляет?

С огромной скоростью я обогнула стол, поставив между нами тяжелое дерево. Не двигаясь, мы уставились друг на друга. Я видела, как дергается его правый глаз, поэтому я еще раз попыталась воззвать к его разуму.

— Энцо, пожалуйста. Будь благоразумен. Я сойду с ума, если мне придется сидеть здесь и ждать, пока ты пытаешься ее спасти.

— А я сойду с ума, если мне придется беспокоиться о твоей безопасности в Милане. Нет, ты останешься на яхте. Поверь, что я все улажу за тебя.

Довериться? Ха! Он просил о том, чего я не могла дать, особенно в отношениях с мужчинами.

— Без обид, но я никому не доверяю безопасность моей близняшки, кроме себя.

Он сразу же изменился. Как будто из комнаты высосали весь воздух. Его выражение лица стало жестким, а тело — гранитной стеной. Это был дон мафии, il pazzo — безумец, который наводил ужас на всю Италию. Человек, который противостоял Фаусто Раваццани… и остался жив.

Взгляд Энцо сверкнул, когда он приблизился, и я не осмелилась сдвинуться с места. Он был страшен. Это было не так, как раньше, во время наших игр, когда я хотела завести его, чтобы посмотреть, что произойдет. Это был опасный человек, которого подвели к самому краю.

Это был человек, с которым нельзя было шутить.

Он прижал меня спиной к столу, его огромная фигура навалилась на мою, и он обхватил рукой мое горло.

— Я ни от кого не принимаю приказов. Я ни перед кем не оправдываюсь. Я босс, Джианна. Хорошо это или плохо, но я гребаный босс. Поэтому, когда я говорю, что ты останешься здесь, ты, блядь, остаешься здесь. И я без колебаний заковываю тебя в цепи, сажаю в клетку или привязываю, чтобы добиться этого. Понятно?

Я уставилась на него. Мне отчаянно хотелось бросить ему вызов, но во мне сработал инстинкт самосохранения.

— Хорошо, — выдавила я сквозь стиснутые зубы. — Я останусь.

Он расслабился, его хватка на моей шее немного ослабла.

— Это правильный ответ. Теперь, нужно ли мне сдерживать тебя? Или я могу доверять тебе, что ты будешь хорошей девочкой, пока меня нет, спасая твою сестру?

Засранец.

— Ты можешь доверять мне при одном условии. — Он поднял надменную бровь, но ничего не сказала. Тогда я посмотрела ему в лицо. — Я хочу поговорить с ней по телефону, как только ты отвезешь ее в безопасное место.

— Va bene — Хорошо. Я попрошу Сесилию принести тебе телефон, чтобы поговорить с Эммой, когда придет время.

— Я серьезно, Энцо. В ту же секунду, когда она будет в безопасности. Мне нужно услышать ее голос.

□

Энцо

Пока мы готовились