Так и не удосужившись зажечь в доме свет или отдернуть шторы, Ева отмела мысль, что в этой привычке схожа с родителями, которые точно также сидели во мраке, будто защищаясь от внешнего мира.

Ева безразлично выбросила розу в корзину, по пути на второй этаж включила аудиограф с расслабляющей музыкой и закрылась в ванной на несколько часов.

Она снова застыла возле зеркала, скинув с себя кожаную куртку, и провела пальцами по ключице, там, где остались шрамы от пыток Равена. Обычно Рид предпочитала избавляться от них, чтобы всегда выглядеть идеально и не вызывать лишних подозрений у своих жертв. Но именно эти раны Ева хотела оставить, как знак своей ненависти.

Мир, в свободное от службы время, не мог предложить Еве ничего, что бы вызвало у нее интерес. Вокруг нее крутилось слишком много Тьмы, и большую часть этих вихрей создавала сама Рид. Она знала, что движет практически каждым, кто встречался ей на пути. Одними руководила похоть, другими жажда власти, третьи же оказывались слишком слабыми для того, чтобы на них можно было положиться. Но всех их объединяло одно — все они были только источником информации.

Лишь пенная ванна, в которой Ева могла лежать бесконечно, помогала вновь почувствовать себя живой. Смыв грязь, в которой она копалась последние несколько двулуний, и позабыв в воде все, чем приходилось ей заниматься. Вновь воскресить надежду, что рано или поздно это все закончится. Ведь не зря же она стала монстром, ничуть не меньшим, чем сам Равен, и не зря едва не погибла тогда с Леориком. Ведь не зря? И красный цветок возле ее дома был тому подтверждением.

Но от этой мысли ей стало еще хуже. Рид задержала дыхание и нырнула под воду. Запаса кислорода в легких может хватить на… сколько? Минуту? Полторы? Потом все ее нутро охватит огонь, и остановить его можно лишь двумя способами. Вынырнуть и вдохнуть свежего воздуха, или… потушить горящие легкие всепоглощающей водой. Тогда все бессмысленные думы и тревоги вовсе перестанут иметь значения. Стоит лишь открыть рот.

Сквозь толщу воды все звуки кажутся такими отдаленными, и порой неясно, почему то, что ближе, слышно хуже, чем происходящее в отдалении. Так музыка, льющаяся из аудиографа, была почти неразличима, а вот какая-то нехарактерная для пустого дома вибрация отчетливо ощущалась.

Рид вынырнула из воды и вдохнула порцию живительного воздуха, и никак не могла отдышаться, чтобы прислушаться — показалось ей или нет. Но вскоре странный скрип вновь донесся откуда-то с первого этажа дома, и тогда Рид с непростительно громким всплеском выскочила из ванной.

Быстро накинув на себя длинный халат, Ева выудила из-под тумбочки с косметическими средствами небольшой клинок, чуть длиннее обычного кинжала. Опыт жизни с темными заставил шпионку спрятать в каждой комнате хоть какое-то оружие.

Заведя клинок за спину, Ева крадущимся шагом выскользнула из ванной комнаты и замерла в коридоре перед лестницей вниз. Скрипящие половицы по-прежнему выдавали присутствие неприятелей, осталось только понять, сколько их и что им нужно, до того, как ее заметят они. Мысленно обратившись к эфиру, текущему по венам, Ева почувствовала клубящуюся вокруг материю, которая сводила с ума слабых духом и овладевала сердцами сильных мира сего.

Тьма по велению брюнетки сгруппировалась и невидимым облаком метнулась вниз по лестнице в поисках своих жертв.

— О-о-о, дорогуша, вот и ты, — следом за скрипом ступени послышался ехидный голос, который уже успел сегодня вывести Рид с себя. — Я чувствую тебя, Ева, и спасибо за стимулирование эмоций, теперь мне еще больше хочется закончить с тобой разговор на своих правилах!

Похоже, она все-таки перегнула палку во время последней встречи с симбионтом. С другой стороны, у нее может очень быстро появиться повод исполнить данное ему обещание. Пусть Лонде-Бри и обитель Тьмы, но это не значит, что вторжение в дом может остаться безнаказанным.

Наизусть зная, где стоит ступать в этом доме, а где нет, Ева бесшумно приблизилась к углу, за которым открывалась лестница на первый этаж. Крепче сжав в руке клинок, Рид уже мысленно улыбнулась идее навсегда попрощаться с маниакальным огоньком в глазах Стефана перед очередным сеансом симбиоза.

— Чтоб меня! — одновременно с предательским скрипом предпоследней ступени послышалось чье-то ругательство, которое тут же словно сорвало Еву с цепи. Где-то на задворках сознания у нее скользнуло подозрение, что этот голос был немного грубее, чем мерзкое блеяние Стефана, но было уже поздно.

Тонкая сталь мягко рассекла алой линией шею незнакомого ей мужчины, который тут же с хрипом схватился за горло и кубарем покатился вниз, открывая взору Евы замершего от удивления Стефана и еще троих парней в капюшонах, крадущихся в полумраке дома.

— Вот стерва! — в руке одного из них сразу возникла голубая сфера, он без предупреждения метнул ее в Еву, мигом скрывшуюся из вида. От столкновения со стеной сфера взорвалась невообразимым водным потоком, сбившим шпионку с ног. Эфир мощной волной больно столкнул ее с дверным косяком открытой ванной, от чего у Евы сразу помутнело в глазах.

— Ну что теперь скажешь, мерзавка, а⁉ — это уже был Стефан, следом за остальными эфиристами оказавшийся на залитым водой втором этаже дома. — Я же знаю, что ты ни на что не способна, кроме управления Тьмой. Но поверь, этот навык сегодня сыграет только против тебя!

Судорожно пытаясь подняться, Ева прокручивала в голове варианты отступления, но все они — будь то через ванную или спальню, могли обернуться лишь новыми травмами, ведь пришлось бы прыгать в окно со второго этажа.

— Ты совсем поехал крышей, Стеф? — попробовала она вразумить симбионта, хотя понимала, что, позвав с собой приятелей, он только подтвердил, что уже не готов слушать голос разума. — Равен разорвет тебя на части, если с моей головы хоть волос упадет…

— О, все твои волосы останутся при тебе, — хищно осклабился парень за спиной Стефана, поигрывая в руке новой водной сферой. — А если нет…

Ева бегала глазами между приближающимися противниками. Их было четверо, она почти загнана в угол, но все равно готовая в любой момент напасть или даже рвануть в окно со второго этажа. Еще в ванной она готова была захлебнуться под водой. Но в мгновения настоящей опасности Ева никогда не задумывалась — поддаться обстоятельствам или попытаться выжить.

— А если нет… — Стефан кивнул другому эфиристу, который был ближе всех к Еве и поднял вверх руку, покрывшуюся инеем. — То, поверь, я могу сделать так, что ты даже сказать об этом никому не сможешь.

И он был прав, знающих свое дело симбионтов не зря называли мозгоправами. По сравнению с ним Эд Пирс, причастный к убийству генерала Вагнера и умеющий стирать память, был наивным щенком. Но Ева всегда считала, что, находясь под покровительством Советника, она защищена от этих подонков.

Эфирист, творящий лед в руке, ринулся вперед. Прежде, чем Рид ощутила под ногами застывающую воду, ее острая сталь прошлась по вытянутой руке взвизгнувшего от боли парня. Все, что она могла — это действовать неожиданно, хотя четко понимала, что против всех них у нее просто нет шансов. Поэтому, когда в нее уже вновь летел водный шар вперемешку с молнией третьего эфириста, Ева, послав к Всаднику осторожность, кинулась к окну ближайшей спальни.

— Ар-р-р, придурок, ты что творишь⁉ — послышалось позади, когда в залитое водой пространство попал электрический разряд и на секунду парализовал всех темных.

Ева к тому моменту уже вскочила на письменный стол и ударом рукояти клинка выбила стекло. Возиться с ручками